произошло, и вообще… я знаю про Аласту, но насколько это правда?
— Правда, — погрустнела божественность. — Нас создают люди, напитывают своей верой. И мы похожи. Действительно, все мои создания рано или поздно попадают к Аласте, и мы были вместе, и… я погас. Так тоже бывает.
Я кивнула.
Бывает.
— Я сказал об этом. А она обиделась.
Учитывая, что и у меня такое было…
— Вы ей сказали ДО или ПОСЛЕ того, как полюбили другую?
— До, — честно ответил бог. Мне на душе полегчало. Не сволочь.
— А Лелея?
Варт не смутился, смотрел мне в глаза.
— Она пробовала меня освободить. Вот нас молва и связала.
Я задумчиво кивнула. В принципе и такое может быть. А вот что дальше?
— Вас этот водоворот не пускает?
— Да. Его подпитывает смерть моих детей. Каждый раз, когда они гибнут от гнева Аласты, водоворот становится прочнее…
— Драконы? Или вообще любые животные? — догадалась я.
— Драконы, — согласился бог. — Мое любимое творение. Ты связана с одним из них, иначе не прошла бы сюда. Я вижу. Ты чадо Даннары, но ты и мне служишь — частично. Через Виолу.
— Не служу. Но помочь попробую, — вздохнула я. — Как можно это снять?
— Тебе — никак. Только Аласта может.
— А она не хочет, — задумчиво кивнула я.
— Я не думал, что так ее обижу.
Это-то понятно. Мужчины о таком не думают, а мы обижаемся. И нам больно.
— Значит, только Аласта.
— Да.
— Я поговорю с ней, — пообещала я. — Это ведь не зависит от храма, правда? К богу можно обратиться где угодно? Вы услышите?
— Я не услышу. Ко мне теперь можно обращаться только в храме. К Аласте, наверное, тоже. Я не знаю точно.
— Кстати! А почему химеры… ну, мы их так назвали, у них есть другое имя?
— Дети боли.
Нет, с детьми у меня эти существа не вязались никак.
— Значит, химеры. Скажите, а почему они ползут или к вашему храму, или к храму Аласты. На любых континентах?
— Догадались?
— Посчитали, — буркнула я, — не собираясь раскрывать свои источники.
— Потому что их создала боль Аласты. А я — причина этой боли. Вот их и тянет туда, где они чуют что-то родственное.
— Ага. Поняла… Кстати — создала? Мы думали, открывается нечто вроде ворот и они оттуда лезут?
— Что-то близкое к тому. У вас, — Варт прищурился на меня, словно что-то читая… — Есть похожее слово — зомби. И еще одно — биоконструктор.
— Че-го⁈
Еще мне боги про генетику не рассуждали! Очешуеть можно!
— Да, примерно так. Когда Аласта в горе и ярости, ворота в ее мир открываются чаще. И то, что оказывается рядом- погибает. А потом наделяется новой не-жизнью…
Упс.
Это чуточку меняло картину. То есть не щели между мирами, которые надо законопатить, а…
— Да. Очень удачное понятие — выплеск некроэнергии.
— А читать чужие мысли некрасиво.
Варт только руками развел. Даже и не сомневаюсь — продолжит в том же духе.
— Значит, выплеск некроэнергии, потом легкое биоконструирование — кем?
— да никем. Просто энергия должна куда-то тратиться, а уж что там будет в тот момент… это же океан! Акула, медуза, кальмар — вот все это сливается воедино и идет на зов своей повелительницы. И кстати говоря, некроэнергия очень неполезна для мира.
Я и не сомневалась.
Этакий божественный дихлофос, надо полагать.
— Я рад, что нас не забыли. Хотя повод и печален. Если бы я знал… я бы никогда так ее не обидел.
В этом я и не сомневалась. Мужчины! Сначала косячат, а потом: «а чего она обиделась-то? Я ж вовсе ничего такого…». Случалось в моей практике.
— Я обещаю, я поговорю с ней. А вот что и как получится… не знаю.
Варт улыбнулся.
— Вряд ли ты что-то сможешь сделать, но я все равно тебе благодарен. Жаль, я ничего не могу тебе подарить.
— Вы уже подарили. Виолу.
— Драконы, — лицо бога озарила совершенно детская улыбка. — Они потрясающие, правда?
— Да, — так же восхищенно выдохнула я. — они самые прекрасные создания этого мира!
Буквально пару секунд глаза в глаза. И — понимание. Человек тоже может понять бога. Случается.
— Спасибо, Каэтана Кордова.
— Держись, Варт. Ничего, что я так — неуважительно?
— Ничего страшного. Сейчас я ближе к человеку, чем к богу. У меня почти уже нет сил…
Ага. А если так…
— Варт, я знаю, что равновесие нарушено. Если вы с Аластой вернетесь — оно будет восстанавливаться?
— Равновесие действительно нарушено. И мы виноваты в этом. Бог — это ответственность, сейчас мой участок работы без присмотра. Сейчас ярость Аласты порвала межмировую кромку, сейчас весы опасно раскачиваются. Достаточно одного движения, чтобы столкнуть все в пропасть. Это долго, да, но и близко.
Я потерла лоб.
Ладно, смысл я поняла. Мировые катастрофы не происходят за один день, им нужно время. Но начаться это может уже скоро.
— Я постараюсь что-то сделать. Только не знаю, получится или нет.
— Я все равно благодарен тебе, Каэтана Кордова.
— Лучше бы финансами, — не удержалась я.
И получила в ответ такую солнечную улыбку, что даже зажмурилась.
— И рад бы, но… у меня штанов — и то нет. Иллюзия…
— Хорошая, — буркнула я.
— Надеюсь. Иди, Каэтана Кордова. Скоро
