и по-другому, если бы не Остап Луцик.
– Слыхали? – Остап указал в ту сторону, откуда вещал начальник милиции. – А это вы тоже слыхали? Видели? – И он указал в сторону трассирующих очередей, прочертивших ночное небо. Во дворе горел электрический фонарь, и все жесты Остапа были хорошо видны. – Нас пугают… Пока пугают. Пока стреляют в небо! А через минуту выстрелят в нас! И куда вы денетесь от пули? От нее никуда не денешься. Особенно если эта пуля летит из темноты. Уж я знаю, что говорю…
– Так что же нам делать? – раздались сразу несколько голосов.
– А я вам скажу, что делать! – решительно махнул рукой Остап.
И слова Остапа, и его жесты произвели на слушателей впечатление. Никто даже припомнить не мог, чтобы Остап Луцик говорил с народом, больше того – произносил перед народом речь, да еще и махал при этом руками. Всю свою жизнь он прожил в Бандеровском поселке, будто в коконе. И вот вдруг разговорился и размахался руками. Значит, дело и вправду худо…
– Я скажу, что вам делать! – повторил Остап. – Нужно уходить из поселка! Да, уходить, а не ждать тут смерти! Потому что смерть – вот она, совсем рядом! Если не от тех, кто пришел к нам из города, то от милиции. Говорю вам: не радуйтесь, что милиционеры стреляют в небо. В следующий раз они выстрелят по нам. А потому нам надо уходить из поселка. Этой же ночью!
– Это как же так – уходить? – вразнобой загомонили люди. – Бросить хозяйство, оставить дом… Что ты городишь, человече?
– Куда уходить? – всем разом ответил Остап. – А вот я вам скажу куда. В Кедровый лог, вот куда! Там просторная заимка, там до поры до времени и схоронимся.
– И что мы там будем делать? – раздались недоуменные голоса.
– Там будет видно, – уклончиво ответил Остап. – Там уже нас ждут…
– Ждут? Кто ждет?
– Придете – увидите. – Остап не ответил и на этот вопрос. – Женщинам, конечно, идти необязательно. А вот что касаемо мужчин… Ну да я никого силком не заставляю. У каждого своя голова на плечах. И свои собственные резоны.
Идти на заимку в Кедровый лог согласились не все. В основном дали свое согласие те старики, которые ходили в горком вместе с Остапом, да еще их сыновья, зятья и прочие родственники. К ним примкнули другие старики и еще какие-то люди помоложе… В общем и целом желающих набралось не так много, но и немало.
– У кого есть ружья, берите с собой, – скомандовал Остап. – Харчи, теплую одежду – само собой. Да и пойдем. Время за полночь, так что самая пора. Пока доберемся, вот он уже и рассвет. Главное – чтобы нас никто не увидел. А то ведь пустятся в погоню…
– Но как же мы выберемся из поселка? – спросил один из стариков. – Кругом милиция!
– Мыкола, – узнал старика Остап. – Ты столько лет живешь в поселке и не знаешь из него ходов-выходов? И явных, и таких, где тебя никто не увидит, – всяких? Ведь знаешь же, а спрашиваешь… Пойдем по таким путям, где нас никто не увидит. Никакая милиция! Ну, так собираемся – и в путь. И ничего не бойтесь. Хуже, чем здесь, нам уже не будет.
– Ну, если так, то пойдем! – проговорили вразнобой несколько голосов. – Чего нам ждать? Веди нас, Остап!
– Э, нет! – возразил Остап. – Не все так просто! Прежде чем уйти, нам надо подстраховаться. Так подстраховаться, чтобы те, кто вздумает пуститься за нами в погоню, даже не помышляли в нас стрелять. Даже не думали близко к нам подходить! Ни по пути, ни тогда, когда мы обоснуемся в Кедровом логе.
– Это как так? – Никто ничего не понял из слов Остапа. – О чем таком ты говоришь? Ты уж, будь добр, нам растолкуй. Если уж ты подбил нас на такие дела…
– А пускай ко мне подойдут пять крепких хлопцев! – сказал на это Остап. – Я растолкую им, что надо делать. А когда мы это дело сделаем, то поймут и остальные.
К Остапу подошли даже не пять, а восемь хлопцев и выжидательно уставились на своего новоявленного командира.
* * *
Первым заложником оказалась мелкоуголовная личность по прозвищу Компот. Это был тот самый Компот, который регулярно портил нервы участковому Сане Киняйкину и которого Саня мечтал перевоспитать. Или, если никакие педагогические приемы на Компота не подействуют, законопатить его хотя бы на годик для пущего спокойствия самого Сани, а равно и мирных граждан поселка Каменка.
Конечно, Компот не собирался ни с кем воевать – ни с обитателями Бандеровского поселка, ни с теми, кто намеревался их громить. Он был личностью мирной и, по сути, беззлобной, хотя при этом безалаберной. Зачем ему с кем-то сражаться? За какие такие интересы и убеждения? Не было у Компота никаких убеждений… Прослышав о том, что творится в Каменке, он отправился к Бандеровскому поселку чисто из познавательного интереса. А проще говоря, от безделья, потому что Компот не был обременен какими-то особенными трудами и заботами. Он был как некая безалаберная птица, так и не научившаяся вить гнезда…
У Бандеровского поселка он околачивался до самой ночи без всякой цели и смысла. А ночью его, что называется, прихватили. Вдруг из темноты откуда ни возьмись появились трое крепких парней, без всяких слов и объяснений схватили Компота и куда-то поволокли.
– Что такое? – взволновался Компот. – Кто вы такие? Куда вы меня тащите? Зачем? К кому?
Но никто не пожелал подробно отвечать на его вопросы. Лишь один из парней злобно прошипел что-то вроде того, что если Компот не заткнется, то его тут же и придушат.
– Так бы сразу и сказали! – мигом успокоился Компот. – А то схватили и потащили… Теперь-то мне все понятно…
Его приволокли на какое-то подворье и с размаху усадили на лавку.
– Сиди и молчи! – велели ему. – Теперь ты заложник!
– Кто? – не понял Компот.
– Заложник! – повторили ему.
– А это как? – спросил Компот.
Вопрос был резонным. Кем только Компоту не приходилось быть в его горемычной жизни! И безработным, и бездомным, и арестантом, и голодным, и холодным! А вот заложником – не приходилось. И потому он не знал, хорошо это для него или плохо.
– А кормить меня будут? – не дождавшись ответа на свой предыдущий вопрос, спросил он.
– Будут! – ответил ему кто-то из темноты, затем рассмеялся и крепко выругался. – И кормить, и поить.
– Это хорошо, – умиротворенно произнес Компот.
И действительно: что надо безалаберной птице, которую заперли в клетку? Чтобы ее кормили и
