гоняет с отбитой почкой. Если она перестанет постоянно концентрировать энергию на своей почке, та просто лопнет.
Ну а княжич хоть и выглядит на шестьдесят, явно будет возрастом помоложе.
Ну и да, его нога болтается буквально на трёх связках.
— Тебе хочется во что-то верить воин в теле старика? — выпрямив спину и глядя на Трубецкого сверху вниз, спросил я. — Так и быть. Я дам тебе веру. И укажу путь. Слышите! — я повысил голос. — Это касается всех вас!
А затем я пропустил через себя огромный поток энергии, трансформируя её в Семейный Дар и разнося через своё поле.
Да, я научился лечить по площади.
Да это, очень тяжело и затратно, а также модернизация заклинания в своё время стоила мне немало энергии-опыта.
Но так лечить гораздо быстрее. А сейчас, после боя с боссом шестого ранга на счету каждая минута. Я обещал себе, вывести этих людей из аномалии.
И я сделаю это, чёрт их все дери! Такова моя Воля!
— А? Что ты говоришь, коман… — Ксения замолчала на полуслове. А затем изумлённо вылупила глаза, глядя на меня. — Что это?..
Василий перестал хрипеть, а княжич, спешно отозвал свой доспех в оруженосца и сейчас пялился на свою ногу. Он был ближе других ко мне, и лечение шло гораздо быстрее. В какой-то момент он вскочил на обе ноги.
— Тише-тише, — улыбнулся я. — Ещё не закончено. Не трать попусту мои старания.
Он медленно опустился на оба колена и склонил голову, уперевшись лбом в песок.
— Такой мощный Семейный Дар… Я не видел ничего подобного с тех пор, как сражался бок о бок с вашим Отцом. Ваше Императорское Высочество, прошу простить меня за грубость и благодарю за то, что вы сейчас сделали.
— Высочество? — пробормотала баронесса, растерянно глядя на стоявшего на коленях княжича.
— А… Ксю? — разлепил глаза барон и улыбнулся. — Ой… А чего это наш командир светится?
Светится? Кто? Я?
Ох ты ж… от такого изобилия Семейного Дара я реально засиял тёплым золотым свечением, как какой-то грёбаный паладин! Герцогиня Света явно бы посчитала меня своей родственной душой, если бы увидела в таком состоянии.
— Это царевич! — шикнула на своего мужа баронесса.
И вот уже и она преклонила колени, а за ней и барон.
О… Вася очнулся, ничего не понял, но сделал как все.
Блин… у меня голова от них кругом идёт.
Хотя это от огромного количества энергии, которую я прогоняю через себя. Пожалуй, себя стоит тоже немного взбодрить Семейным Даром.
— Выпрямите спины, — устало произнёс я. — Чего вы тут устроили? Нормально же общались.
Все четверо разогнулись и сейчас смотрят на меня, как котики на муху.
А я до сих пор продолжал их лечить.
— Итак, — начал я, — после всего произошедшего у вас есть два пути. Либо сдохнуть, унеся мой секрет в могилу, либо поклясться мне, что никто и никогда от вас не узнает, что царевич Максим живёт и здравствует под личиной Максима Белозерова.
Четверо спасённых переглянулись.
— Вы только что спасли нам жизни… — неуверенно проговорила Ксения.
— Я бы сказал — дважды, Ваше Высочество, — добавил княжич. — Прошу прощения, но я не могу выбрать ни один из этих двух вариантов.
Я улыбнулся и хмыкнул.
— Какой ты дерзкий, а! И что же ты предлагаешь?
Он посерьёзнел и быстро произнёс:
— Если бы я был главой рода, я бы предложил вам принять мой род к себе в вассалы. Но увы, я лишь двоюродный брат главы рода. А наш глава… — этот обычно равнодушный старик яростно сверкнул глазами.
— В какой фракции состоит род Трубецких? — быстро спросил я, прикидывая варианты.
— Раньше во фракции Его Высочества царевича Алексея. Но… откровенно говоря, мы предали Его Высочество, хотя по виду будто бы мирно разошлись. Теперь моя родня хочет присоединиться к Его Высочеству Михаилу.
Значит, бросили третьего принца и хотят ко второму? Любопытно… Чего их к этим неоконсерваторам потянуло?
— И ты против такого исхода?
— Да. При всём уважении, лично я хочу служить тому царевичу, который больше других будет походить на своего отца. И… мне кажется, это вы.
Я усмехнулся и покачал головой.
— Нет, княжич, так дело не пойдёт. Я не мой отец, при всём уважении к твоим воспоминаниям. То, что ты назвал для меня не причина, чтобы я тебя взял к себе.
Он замялся, пытаясь подобрать слова.
— Слушай, командир, — воспользовался паузой барон, — а ты мне по нраву. Мы никогда не состояли во фракциях и не собирались… До сих пор. Хотя о фракции царевича Максима я тоже раньше не слышал, — он многозначительно хмыкнул. — В общем… Возьмёшь в свою несуществующую фракцию?
— А чего б не взять, — пожал я плечами и протянул ему ладонь.
— Знаешь, признаюсь, думал, сдохнем мы тут, — весело произнёс он и хлопнул мне по руке. — Род Воробьёвых за тебя, царевич.
— И я тоже! Если примете, Ваше Высочество! — поднял ладонь личный дворянин Василий.
— Иди сюда, — хмыкнул я, жестом подзывая его.
Обменялся рукопожатием и с ним.
Остался лишь княжич. Воин с сильной, но уставшей душей. Обладатель отличной родословной и Метки шестого ранга.
Согласится ли?
Чёрт… земля трясётся опять!
— Опять херота? — воскликнул барон, напряжённо оглядываясь по сторонам.
— Нет! — выкрикнул я. — Скарабеи! Целое полчище!
— Ваше Высочество! — неожиданно выкрикнул княжич Трубецкой. — Пожалуйста, выслушайте моё предложение!
— Быстрее! — отозвался я. — Через тридцать секунд они будут здесь!
Глава 20
Когда я был Вольным Воителем, мне доводилось возглавлять боевые отряды и даже целые армии. Но чаще всего я действовал в одиночку — у меня тогда даже говорящей зверюги под сердцем не было.
А действуя в одиночку, ты и отвечаешь только за самого себя и за выполнение взятых обязательств.
Когда ты изначально один — тебе не нужно заботиться о других.
И, что важнее, тебе не приходится переживать, справятся ли остальные члены группы, если вам придётся разделиться.
Признаюсь, бывало это давящее чувство — оставил остальных прикрывать тыл, сам двинулся дальше, чтобы выполнить задание, а в голове крутятся одни и те же мысли:
«Может, стоило остаться? Вместе всё сделать? Когда я рядом, я могу их прикрыть, а сейчас…»
Да, в юности прошлой жизни я не раз терзался подобными чувствами.
Но потом повзрослел и отпустило.
И сейчас, благодаря огромному опыту прошлой жизни, я смог с чистой совестью оставить свою группу противостоять ордам скарабеев.
Да, именно таким было предложение седого княжича. Сказал Трубецкой, мол, если закрыть аномалию, не истребив всех монстров, эти монстры, во-первых, станут слабее, а во-вторых, часть их начнёт грызть друг друга, надеясь получить больше энергии из умирающей аномалии, лишённой своего Семени.
— Возьмите барона, если он согласиться, и улетайте на его крыльях, Ваше Высочество, — в итоге предложил княжич.
Для меня барон в этом предложении был лишним — только задержит меня да под ногами будет путаться. Плюс с ходу проверять верность новоявленного вассала мне не хотелось — на месте барона, многие бы предпочли сражаться бок о бок с любимой женой, а не бросать её, чтобы улететь с каким-то принцем, которого знаешь первый день.
Так что вперёд Петра Воробьёва я ответил:
— Нет. Если вы пообещаете продержаться и не сдохнуть, я уйду один.
Далее мои спутники пару секунд поохали, мол как же вы, Ваше Высочество, выберетесь из оцепления. Ну я заверил их, что справлюсь и еще раз потребовал дать обещание.
В итоге все четверо убедили меня, что не спустят свои жизни в трубу после того, как я столько сил потратил на их спасение. Ну и пообещали продержаться столько, сколько потребуется, а если всё сложится удачно и вовсе пойти в контратаку и прийти ко мне на помощь.
Разве что вежливо спросили, остались ли у меня ещё чипсики восстановления.
Ну а я что? В отличие от обычных Стражей не ограничен вместимостью материальной сумки. У меня огромный пространственный карман. Так что я охотно поделился жизненно необходимым добром и под удивлённые взгляды товарищей исчез.
Растворился в мире.
Буквально через секунду и напали скарабеи.
Некоторое время я наблюдал за боем со стороны, оставаясь в невидимости. Когда нет задачи продвигаться вперёд, и можно удерживать лишь одну позицию, появляются новые варианты сражений. Так княжич не стал мелочиться и создал небольшую ледяную крепость. Забраться на неё скарабеям было довольно сложно — лапки соскальзывали. Мерзким жукам приходилось натурально пробивать лёд, чтобы зацепиться.
Пока они тратили энергию и время, ребята атаковали их сверху. У всех, кроме Василия, в арсенале
