преобразится.
Глава 22
Раннее утро, рубим с Арназом чёрное дерево.
Гургада трясётся от ударов наших топоров. Валим ствол, избавляемся от боковых веток, снимаем кору.
– Для чего нам это? – спрашивает.
– Для арбалета, конечно же, – говорю. – Первый раз что ли деревья валим?
– А почему такое большое? Обычно мы выбирали поменьше... Крупные нужны деревне для других целей.
– Так мы сделаем крупный арбалет.
В недоумении Арназ поворачивает голову и смотрит на дерево, лежащее между нами. До этого мы рубили молодые гургады, поскольку основание для арбалета нужно небольшое.
– Ты шутишь? – спрашивает. – Оно же толстенное, ты его даже от земли не оторвёшь.
– Арназ, – говорю. – Ты когда-нибудь задумывался, за счёт чего стреляет лук или арбалет.
– За счёт натяжения, конечно же.
– Правильно. Чтобы зарядить арбалет, нужно натянуть тетиву. То есть болт вылетает с той скоростью, на какую способны твои руки. Если ты крепкий – болт полетит быстро, если слабак – полетит медленно.
– Ого, вот это умозаключение, – присвистывает Арназ. – Не зря ты у нас такой умник.
Парень меняет голос, подражая моей интонации. У него неплохо получается пародировать голоса, но только при условии, что он их высмеивает.
– Если у тебя руки сильные, болт полетит быстро. А если слабые, то иди и ешь больше мяса. Слабаки никому не нужны!
– Издеваешься? – спрашиваю.
– Конечно, издеваюсь. Прости, но это очевиднейшая мысль, которая могла прийти на ум даже Бегтеду.
Мы некоторое время стоим молча, вспоминая павшего у Фаргара товарища. Наше знакомство с ним вышло не самое приятное, но погиб он как настоящий герой.
– Но это же правда, – говорю. – От силы рук зависит натяжение тетивы.
– Если правда настолько очевидна, её даже говорить не надо, – отвечает Арназ. – Покажешься идиотом. Как бы ты отреагировал, если бы я сказал, чтобы ты не забывал поесть, иначе умрёшь от голода. И про воду не забывай. Последнее, что тебе нужно – умереть от обезвоживания. А, точно... и воздух. Не забывай дышать.
– Иногда очевидные вещи нужно произносить, чтобы привести мысль к чему-то другому, – говорю. – А я даже продолжить не успел, ты сразу ржать начал.
– А прости, – говорит с издёвкой. – Продолжай.
– Так вот, от силы натяжения тетивы зависит скорость болта...
На этом моменте Арназ начинается давиться со смеху. Похоже, каждое моё слово теперь будет вызывать у него истерику.
– Ладно, – говорю. – Хочешь работать молча – пожалуйста. Как говорила моя мама, побольше работай и поменьше пизди.
Моя родная мать в моём мире вообще была очень острой на язык. У неё были присказки на все случаи жизни и ни одной приличной. Каждый раз, когда она выдавала очередную грубость, отец лишь недовольно качал головой. Наверное, за это он её и любил.
– Всё, я закончил, – говорит Арназ. – Так что ты хотел сказать?
– А ты ржать не будешь?
– Больше нет, честно.
– Тогда слушай, – говорю. – Если от силы рук зависит натяжение тетивы...
Жду, на случай, если Арназ снова начнёт строить из себя невероятного комика. Однако парень отвернулся и слушает меня затылком.
– То как сделать арбалет с настолько тугой тетивой, которую не натянешь руками?
– О чём это ты? – спрашивает. – Разве это не бессмыслица? Невозможно выстрелить из арбалета, если не натянешь тетиву.
– Можно, – говорю. – Например, сделать арбалет очень жёстким, а натягивать его нужно будет тем, что ты вешаешь оружие на дерево, а сам становишься снизу и всем своим весом налегаешь на тетиву. У такого арбалета сила выстрела будет больше, поскольку она будет равняться не силе рук, а всему твоему весу.
– Вот только где ты найдёшь столько деревьев во время боя? Не попросишь же врага остановиться на несколько минут, пока ты отойдёшь в сторону перезарядить оружие.
– А деревья использовать и не обязательно. Можно привязать основание арбалета к поясу, а стремя сделать побольше, натягивать тетиву двумя ногами, а не руками.
– Слишком громоздко, – говорит парень. – К тому же придётся очень быстро отвязывать, если кто-то побежит на тебя.
– Но это подтверждает мою мысль, что можно сделать арбалет с силой натяжения больше рук. Если же взять рычаг, который называется «козья нога», можно натянуть тетиву с силой больше веса взрослого мужчины. Но мы мастерим не это.
Арназ снова смотрит на бревно, лежащее между нами. Оно выглядит внушительно. Из такого сможет стрелять только великан ростом никак не менее пяти метров, с руками, толщиной с человека.
– И что ты собрался из этого сделать?
– Это, – говорю. – Орудие устрашения. Его смогут поднять только шесть человек разом, а тетива будет настолько тугая, что потребуется два человека и несколько минут, чтобы её натянуть. Стрелять оно будет копьями, что прошьют сразу несколько врагов, стоящих друг за другом. И это я ещё не говорю про дальность – вдвое выше, чем у ручного арбалета.
Изобретение античных времён. Подобная штука ранила Александра Македонского, пробив одновременно щит и панцирь. Трудно будет сохранить самообладание, когда в тебя полетят настолько ужасающие снаряды.
– Как ты придумываешь все эти изобретения? – спрашивает Арназ.
– Я просто очень умный.
– Ты не просто умный, а какой-то подозрительно умный.
– Ладно, я тебе поведаю секрет, – говорю. – Только ты никому не рассказывай.
Наклоняюсь поближе к парню, словно боюсь, что нас подслушают. Тот так же инстинктивно подаётся ближе.
– Когда я был в утробе матери, у меня были ещё двое братьев-близнецов. Мы должны быть стать тройняшками. Но я поглотил всех оставшихся братьев и теперь у меня в голове тройная порция мозгов.
Арназ с недовольством выдыхает.
– Вечно ты какую-то фигню порешь, – говорит.
– А ты не задавай тупые вопросы. Вам стоит быть благодарным, что в Дарграге родился такой умный парень, как я.
Весь мой ум заключается в том, что я копирую изобретения из своего мира и выдаю за свои. Как хорошо, что здесь не существует авторских прав и никто меня не засудит. Можно строить из себя Архимеда и никто не заподозрит, что я даже в половину не так умён, как учёный из моего мира. Ему в голову надо забить гвоздь, чтобы я хотя бы сравняться
