туалете не пахло мочой. Чувствовался слабый запах сирени, может быть, от чьих-то духов. А еще запах зубной пасты и лака для волос.
Но никакой мочи, спасибо всевышним.
Конечно, внутри оказались женщины.
Двое из них тихо ахнули, когда Хэвок зашел за мной в кабинку для инвалидов. Дальше последовало их хихиканье, точно вызванное их мыслями о происходящем. Ну или о том, что должно было произойти между нами.
– Можно мне хотя бы временно вернуть мою руку, пока я писаю? – у меня получилось убрать его пальцы от своих.
Он даже не отвернулся. Просто уставился на меня, пока я писала.
Хотя я не особо беспокоилась по этому поводу и могла спокойно освободить свой мочевой пузырь.
Закончив, я уверенно протянула ему ладонь.
– Помой, – прорычал он, следуя за мной к раковине.
С вымытыми руками, только что пописавшая и с его обещанием, что он снова крепко обнимет меня во внедорожнике, я не особо была против, чтобы он таскался со мной.
Забавно было чувствовать себя довольной в такой ситуации.
Ох, дерьмо, началось. Я ощутила то же, что чувствовала с Ханом, когда впервые встретила его. Желание остаться. Желание быть любимой. Желание найти спутника жизни, который защитил бы меня от монстров и согрел бы холодными зимними ночами.
Но Хэвок сам являлся одним из этих монстров. Мне нужно было помнить об этой детали. Ему выгодна моя смерть. Может, он не хотел меня убивать сегодня, но что произойдет после того, как взойдет и опустится мертвая луна? Что, если нет никакого другого выхода, кроме моей смерти, когда придет время?
Прямо как говорил Йор.
И данное осознание разорвало маленький пузырь счастья, который начал надуваться в моей голове, дав хорошую встряску моим гормонам и волчьим инстинктам.
Хэвок не был для меня чем-то большим, как и я для Хана. Я всего лишь пешка в игре между братьями. В игре, в которой решится судьба всего мира, сгинет ли он или останется, какой есть.
– В машину. – Он потянул меня вперед, и я последовала за ним, забираясь на самое дальнее сиденье.
– Ты серьезно попытался бы уехать без меня? – Бэбе влетела через двери, как только он начал закрывать их.
– Нет. Я бы не позволила им уехать без тебя. – Я протянула руку к ней, и она придвинулась ко мне.
– Что случилось? – она крутила головой в разные стороны. – Ты была радостной, когда выходила из машины. А сейчас над твоей головой будто грозовая туча висит. Что, черт возьми, ты сделал? – она повернулась к Хэвоку в конце своих вопросов.
Он протянул руку и взял меня за ладонь, сжав ее, так и не сказав ничего Бэбе.
Бэбе перевела взгляд на меня. Я сначала лишь покачала головой, но потом поняла. Какого черта? Разве не все равно, если я скажу эти слова вслух? Вероятно, нет.
– Слушай, осознание бьет сильней в разные моменты нашей жизни, ведь так? Как то самое «ага, момент», о котором всегда говорила Опра[12], – сказала я.
– Конечно, моя мама рассказывала о ней и ее шоу. Так что да, хорошо, продолжай. – Она кивнула в знак согласия.
– Я только сейчас поняла, что чувствовала себя счастливой по причинам, которые не были реальными, – из-за чего-то настолько далекого от хорошего или безопасного, что даже не понимаю, как такая глупость могла прийти мне в голову. Понятно? Это немного утруждает. Хэвок здесь не для того, чтобы защищать меня, Бэбе. Ты знаешь это. А я вот забыла на какое-то мгновение, – проговорила я, насмехаясь сама над собой.
Мне показалось, что мои слова заставили тело Хэвока напрячься, но это было так мимолетно, что я не была уверена.
– Оу. – Бебе рухнула мне на колени. – Да уж. Легко забыть, когда мы в бегах от одних и тех же людей.
– Я всего лишь пешка, Бэбе. Ничего большего, – добавила я, откинувшись на спинку сиденья, не особо заботясь о том, что все в машине могли слышать меня.
И прежде чем наш разговор продолжился, мы снова выехали на дорогу. Берек вел машину, значительно превышая допустимую скорость. Клэр сидела на заднем сиденье третьего ряда вместе с Джей-Джеем. Он, кстати, неплохо держался. Какую бы силу этот парень ни получил оттого, что был частью стаи Хэвока, это сохраняло ему жизнь.
Я же застряла в середине машины с Хэвоком. Бэбе соскользнула с моих ног, чтобы сесть между нами. Потому что она была той самой хорошей подругой.
– Вот. Мы взяли еду, – проговорила Клэр, протянув мне над сиденьями сумку-холодильник, когда у меня заурчал живот.
Я открыла сумку, достала куриную ножку и бедро, после чего начала есть ее, не удосуживаясь отрывать мясо от кости, а съедая все целиком.
– Это не очень культурно, – цыкнула на меня Клэр.
– Уверена, что кости полезно есть? – Бэбе потянулась и отделила мясо от костей для себя.
– Если буду осторожна, – сказала я с набитым ртом. – Мне нужны калории.
Я ела, пока полностью не набила себе живот, потом сделала то, что шокировало даже меня. Я сняла всю одежду, чувствуя взгляд Хэвока на моем голом теле.
– Что ты делаешь? – спросила Клэр. – Оу, эти шрамы… Они такие ужасные!
Да уж, она точно хотела заполучить Хэвока.
– Серебряные пули, – проговорила я. – Они оставляют следы.
И прежде чем она успела задать еще вопросы, я обратилась в свое золотое тело и свернулась клубком на самом дальнем от Хэвока месте. Я уткнулась носом под хвост и закрыла глаза.
Странно ли, что я чувствовала себя защищеннее именно в теле золотистого ретривера? Может, немного. Но мне было не очень хорошо, когда я находилась рядом с Хэвоком на своих двоих.
Бэбе пролезла к моему животу, положив морду возле одного из моих ушей.
– Ты поняла, что именно тебя расстроило? Потому что не думаю, что ты до конца была честна. Есть же что-то еще, верно? – спросила она.
– Связь истинной пары вмешивается. Делает так, чтобы мне хотелось остаться с ним. Заставляет меня думать, что с ним безопасно, – ответила я. Это было сейчас самое ненужное для меня.
Мне надо оставаться достаточно сильной, чтобы сбежать от него в четвертый раз и уже навсегда. А это значило, что мне нужно хорошенько поспать и поесть, а потом еще поспать, чтобы сберечь силы. Я знала, мы в нескольких часах от больницы, граничащей с территорией стаи Грейлинга. Бозмен находился в пяти или шести часах езды от канадской границы.
Я не знала, как много мне придется идти пешком, так что стоило приготовиться к быстрому
