которые побуждают ее делиться и время от времени кивать. Я протягиваю руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица и надежно заправить ее за уши.
Она на мгновение замолкает, награждая меня благодарной улыбкой, прежде чем продолжить свое неистовство. За такое короткое время наша связь, кажется, стала еще крепче, поскольку я наконец, признаю, что окончательно потерян для этой женщины.
Наконец мы добираемся до квартиры, и я сразу же приступаю к работе, сняв обувь и рубашку, надев фартук и достав ингредиенты для своего блюда — пикантного запеченного цыпленка с травяной корочкой, который подается с запеченными овощами и картофельным пюре с чесноком.
— Не могу поверить, что ты умеешь готовить. Я не хочу в это верить, — смеется Карисса, наливая себе бокал вина и сбрасывая туфли на шпильках.
— После того, как ты убедишься в моем мастерстве, ты в это поверишь, — отвечаю я, тщательно приправляя курицу.
— Я подумала, что ты дашь себе немного времени отдохнуть от работы, прежде чем отправитесь на кухню, — говорит она, крутя бокал, чтобы вино тоже взболталось.
Я массирующими движениями втираю в мясо смесь свежих трав и специй.
— Я знаю, что ты голодна. А ужин в семь, так что я подумал лучше начать прямо сейчас.
Я ставлю курицу в духовку, наполняя кухню восхитительным ароматом, но обернувшись вижу, что Карисса умело нарезает овощи.
— Нет, дорогая, — перебиваю я ее. — Это моя работа. Позволь мне позаботиться о тебе.
— Но я хочу помочь, — обижается она.
Я вздыхаю.
— Хорошо, только с овощами, и готово.
На ее лице расплывается широкая улыбка, пока она продолжает нарезать. Я наливаю себе бокал вина и делаю глоток, прежде чем заняться картошкой.
— Знаешь, я была очень удивлена, что Лидия не стала обсуждать меня в офисе после того, как застала нас в таком положении на днях.
Я бросаю на нее быстрый взгляд, пока она орудует ножом над овощами.
— Должен признаться, я тоже удивлен, — отвечаю я. — Но почему ты так беспокоишься о людях на работе? Я уверен, они были бы в восторге.
— Тебе легко говорить, когда ты начальник, — говорит она, поднимая брови. — Ты не услышишь никаких насмешливых комментариев. Они все боятся тебя, но меня они не боятся.
Аромат жареного чеснока наполняет воздух, когда картофель начинает закипать.
— Но ты девушка босса, и это автоматически выделяет тебя из толпы, — пожимаю я плечами. — Сомневаюсь, что кто-то осмелился бы действовать тебе на нервы.
Я быстро проверяю, готова ли курица в духовке.
— Я не помню, чтобы ты просил меня стать твоей девушкой, — краснеет она.
Я закрываю духовку и поворачиваюсь к ней.
— Да. Начиная с сегодняшнего дня.
— Ну, девушка я или нет, я не хочу чтобы меня боялись, — говорит она, откладывая нож. — Я бы предпочла, чтобы меня… уважали, — я усмехаюсь.
— Страх. Уважение. В чем разница?
— Страх ассоциируется с угрозой, — отвечает она. — Уважение, с другой стороны — это восхищение чьими-либо качествами или достижениями.
Она устраивается поудобнее на одном из табуретов рядом с кухонным островком и делает медленный, довольно чувственный глоток вина, поддерживая зрительный контакт.
Пока я наблюдаю за ней, моя эрекция кивает в ответ на ее очарование, ощущая соблазнительную связь ее взгляда со всеми моими чувствами. Я подхожу к ней и медленно, страстно целую в губы.
— Как насчет того, чтобы подняться наверх и переодеться в не рабочую одежду?
Пока я говорю, ее глаза остаются закрытыми. Она медленно открывает их и с улыбкой кивает. Я смотрю, как она выходит из кухни и поднимается по лестнице, держа в руках туфли и сумку. Мне нравится, как она уходит.
Я возвращаюсь к своей готовке, решив произвести на нее неизгладимое впечатление. Я мастерски разминаю отварной картофель, смешиваю его со сливочным маслом, теплым молоком и обжаренными зубчиками чеснока. Карисса появляется после того, как я заканчиваю готовить и накрываю на стол.
Она спускается по лестнице, окутанная аурой, которая несет в себе мой слабый запах, аромат, который остается на рубашке, которую она позаимствовала из моего шкафа. Ее влажные волосы, взъерошенные, но элегантные, обрамляют ее лицо, а капли воды падают на рубашку сзади.
На ней одна из моих рубашек на пуговицах, ткань свободно облегает ее, подчеркивая непринужденную красоту.
Рубашка, которая ей немного велика, словно окутывает ее комфортом, напоминая о тепле нашего совместного вечера. При каждом шаге, который она делает, спускаясь по лестнице, рубашка колышется в такт ее грациозным движениям.
Она останавливается у подножия лестницы, ее улыбка сияет, когда она принимает позу, положив руку на бедро. Мое сердце замирает при виде нее, пораженное ее непринужденной элегантностью.
Почему я боролся со своими чувствами? Я не могу поверить, что смог бы прожить остаток своей жизни, не пережив с ней таких моментов.
— Мы будем есть или ты так и будешь пялиться на меня весь вечер? — спрашивает она, хихикая.
— Прости меня, — говорю я, беря ее за руку и подводя к столу. — Не каждый день я вижу, как красивая женщина с такой грацией спускается по лестнице.
Аромат моего одеколона смешивается со свежим ароматом ее душа, создавая опьяняющую смесь, которая наполняет воздух вокруг нее. Ее смех эхом разносится по комнате, когда она садится.
— Ты мне так льстишь, Джейден. Ты всегда заставляешь меня смеяться.
— Так ли это? — я приподнимаю бровь. — Или я просто тебе действительно нравлюсь?
Снова раздается смех, прежде чем я, наконец, открываю блюдо.
— Выглядит так аппетитно, — говорит она, принимаясь за курицу.
Ее глаза закрываются, когда она наслаждается вкусом блюда. Она набивает рот картофельным пюре и кладет еще курицы, а я с нетерпением жду ее отзыва.
— А ты как думала? — поспешно спрашиваю я.
— Я думала единственное, что ты умеешь готовить, это яичница-болтунья, — поддразнивает она. — Это так вкусно. Ты будешь готовить для меня каждый день? — я никогда не полагался на комплименты, чтобы повысить свою самооценку.
На самом деле, меня никогда особо не волновало, что кто-то думает о моем выступлении в чем-либо, потому что я уже верил, что я лучший во всем, что я делаю. Но, услышав эти слова от Кариссы сегодня, я чувствую себя так, словно выиграл в лотерею.
— Я буду готовить для тебя каждый день до конца наших дней.
Я только собираюсь произнести эти слова, но мои губы сами их произносят. Она замолкает и бросает на меня пытливый взгляд.
— Кстати, только ужины, потому что днем мне нужно работать. Но я могу нанять для тебя личного шеф-повара, — она хихикает и делает глоток воды. — Я серьезно, — говорю я с уверенностью.
И
