всё что я могу тебе рассказать. Извини, если недостаточно информативно, мне было не до разглядываний окрестностей.
— Брат, ты ведь понимаешь, что я должен был так поступить. — Я попытался оправдаться. — Если бы мы остались там, то расщепились на атомы после взрыва. Я не видел другого пути.
— Да. — В пол голоса заявил парень. — Ты поступил так, как должен был. Только вот ты сидишь передо мной без видимой царапины, размахиваешь энергетическим хлыстом, а я прикован к постели, и вряд ли когда-либо встану.
Его слова стрелой пронзили моё сердце, а сверху придавило бетонной плитой. Я не ожидал такой реакции от моего, что уж там говорить, единственного друга. Конечно, частью разума я осознавал, что в нём говорили горечь и наркотики, однако услышать такое. От одной лишь мысли, что он возможно прав, меня выворачивало на изнанку.
— Что ты хочешь сказать? — Насторожено я проговорил. — Ты …
— Никогда не буду ходить. Доктор сказал незадолго до твоего прихода. От моего позвоночника осталась труха. Они смогли сохранить уцелевшие позвонки, и засунули в меня металлический штырь. В целом, Ярик. Мне пиздец.
Каждое слово, наполненное горечью всё больше прибивало меня к земле. Я предпочел бы еще раз оказаться придавленный тем самым барсом, и испытать холодное касание смерти, нежели слышать такое. Это не могло быть правдой, и отказался признавать этот факт.
— Не говори так. Людей и раньше на ноги ставили, а за последние годы технологии так скакнули вперед, что глазом не моргнёшь, как будешь бегать. Брат, послушай …
— Что мне слушать? — Разразился яростью Игнат, и я заметил как резко скакануло его давление. — Будешь рассказывать, что на самом деле не всё так просто? Что я по-прежнему могу радоваться солнечному свету, и аромату цветов? Я неизвестно когда выйду отсюда. Какой счёт мне выставят? Ко всему я вряд ли смогу нормально работать. Знаешь, всё что хочешь мне сказать, скажи это моей жене и не рожденному сыну!
Я не знал что и ответить. Завлеченный собственной жизнью, я и не мог подумать, что такое могло случиться. Единственное что родил мой ставший в ступор разум, это откровенная банальность.
— Но ты жив!
Игнат ухмыльнулся. — Лучше бы ты дал мне умереть на той чёртовой АЭС, чем вот так жить.
— Хватит! — Резко выпалил я. — Подумай о жене, о сыне. Ты им нужен.
Парень откровенно рассмеялся, а на глазах заблестели слёзы. — Сыну нужен отец, а не колода. Жене нужен муж, способный обеспечить её и ребенка. — Он взглянул на меня, утирая слёзы. — Я рад за тебя, Ярик, правда рад. От всего сердца. У тебя как обычно всё идёт в гору, и видимо даже такой разгильдяй как ты может представлять из себя что-то в этом мире.
— Брат я …
Он не дал мне закончить, и указав на дверь, выпалил. — Спасибо что навестил меня. Я устал, давай продолжим разговор как-нибудь в другой раз.
— Я не оставлю тебя в таком состоянии. — Стоял я на своём.
— Да ёпт твою мать, Ярослав! Ты действительно не понимаешь, когда надо остановиться? Уйди, прошу тебя. Просто … уйди …
Я закрыл за собой дверь, ощущая себя последней скотиной. Игнат был прав, почему именно я, человек который за всю свою короткую жизнь, ни к чему так сильно не стремился, остается невредимым и получает второй шанс. В то время как он, прилежный ученик и работник, будущий отец и состоявшийся муж, оказывается парализованным? Порой мне казалось, что миром управляет полнейший хаос, и имя этому хаосу – жизнь.
Медсестра, которую я ранее подкупил, что-то добавила мне в след, когда я покинул здание больницы, но я ничего не расслышал. Мой разум плавал в бульоне из прострации и недоумения. Таксист на входе пару раз просигналил, в попытке привлечь моё внимание. Я на автопилоте сел на заднее сидение, и молча смотрел на спинку подголовника.
Мужчина вежливо выждал паузу, замечая откровенную гримасу на моем лице, а затем спросил куда меня везти. Я ответил ему, сам не зная что, и машина тронулась с места. Мы ехали по ночному городу, и он больше не привлекал меня своими огнями. Всё смешивалось в одноликий пейзаж, состоящий из бесконечной череды неоновых огней.
На радио крутили очередной популярный хит, который звучал из каждого утюга, а в машине откровенно пахло алкоголем. Хотелось выпить, нет, хотелось не верное слово. Я был готов зайти в ближайший магазинчик, и взять первое, что попадётся под руку. Странно, но именно в тот момент, мне захотелось позвонить Фэй.
Я достал телефон, нашел её контакт и вызвал. Три длинных гудка, а затем тишина. Девушка не отвечала, и я не заметил, как оказался возле её дома. Я взглянул на счётчик такси, двадцать восемь юаней. Расплатился и вышел. У входа в район стояла небольшая будка, в которой сидели изрядно захмелевшие охранники. Они покосились на меня в пол глаза, и удаленно открыли дверь.
Я вошел внутрь, было довольно безлюдно. Лестница подняла меня на несколько этажей, и я оказался на небольшой площадке вокруг которой находились три дома. Фэй жила в ближайшем от меня. Из двери подъезда как раз выходила пожилая женщина с собачкой, и мне удалось проскользнуть внутрь.
Без карточки я не мог воспользоваться лифтом, и пришлось пешком подниматься на девятый этаж. Пока я шел по лестнице, перед глазами высветилась какая-то надпись от БаоШэна, и я тут же отправил её прочь. Потом, не сейчас. На восьмом этаже я остановился, перевел дыхание, а затем рывком добрался до двери.
