— Что у тебя вообще за форма? Ты с какого района, придурок?! — Кричали парни, но их оппонент не мог или не хотел отвечать. Он лишь безмолвно дрожал, вздрагивал от ударов и тихонько вскрикивал от особо сильных. Идеальная жертва для всякой шпаны.
Я вздохнул. Судя по всему, это мягкотелое чучело имеет отношение к магии: или не инициированный обладатель духовных сил, или просто трусливый маг, или… Да все что угодно, на самом деле. Но, скорее всего, первый вариант. А значит, придется помогать. Вот же черт! Угораздило пройти мимо. Потом ведь еще объяснять про волшебство придется, если не упадет в обморок от моих глаз. Тоска…
Я недовольно поджал губы, поскрипел зубами от злости на ситуацию, но все же двинулся к трем паскудникам. Благо, они стояли ко мне спиной и до последнего не могли увидеть появления нового лица на старой сцене. Очень хорошо. Жалеть я этих личинок дворовой шпаны не стал. Пусть хоть кто-нибудь расплатится за мое испорченное настроение.
Ближайший ко мне дурачок подавился очередным высером своего примитивного сознания и полетел рожей прямо на деревянную качелю: поджопник я ему дал щедро, от души. Толстое, обитое железом основание тоже не поскупилось на урон: зубы от удара так и полетели во все стороны. Второй подросток только начал поворачиваться ко мне лицом, поэтому сначала получил по почкам, а затем я взял его за загривок и впечатал в тот самый многострадальный столб, вокруг которого обвился одаренный слабосилок.
— Ты еще кто такой?! — Начал орать «Кин-чан», но тут же заткнулся, стоило ему разглядеть мои малопривлекательные бельма. Подобной заминкой грех не воспользоваться, поэтому я размахнулся ногой и весело крикнул одновременно с ударом:
— Кинтама киоцкеро! (Береги яйца! Игра слов: кин тама — золотые яйца, эвфемизм тестикул. Кин — имя хулигана).
Мелкотравчатый гопник тут же потерял интерес и ко мне, и к моим глазам, и даже к стонущим рядом приятелям. Он сдавленно квакнул, согнулся в три погибели, а затем начал прыгать на пятках, стонать и ругаться. Да-да, жестоко. Может даже избыточно жестоко, но что делать? Терпеть не могу таких вот шакалов.
После настолько подлого удара простой, неподготовленный и не прошедший школу улицы паренек перестал представлять угрозу. Так что подсечку я выполнил исключительно из своей скотской натуры. А еще — оказалось очень смешно смотреть, как он падает в ту самую лужу, что его жертва минутой ранее.
По итогу, схватка вышла полностью односторонней. Несмотря на численное преимущество противника. Скукота. Интересней оказалась реакция «Цуру»: недавняя жертва совсем не испугалась той жестокости, с которой я расправился с задирами. А ведь было чему ужаснуться: впечатанный в столб школотрон заливался слезами от разбитого лица, Кин кряхтел и конвульсивно дергался в своей луже, а первый ударенный мной пацан выл на одной ноте: о качели его приложило максимально неудачно — верхней челюстью.
«М-да. Теперь на ней вряд ли кто-то станет кататься», — Подумал я меланхолично. Вся сидушка забрызгана кровью, вокруг несколько осколков зубов, — «Как бы полицию не вызвали. А то я что-то перестарался. Они ж вряд ли состоят в банде — просто задиры».
— Ну что вылупился? Вставай давай… — Я перевел взгляд на спасенного школьника, раздражительно бросил ему в лицо эту фразу и… осекся. У меня отпали последние сомнения в магическом происхождении странного паренька. Короткие иссиня-черные волосы какой-то нереальной мягкости, кукольное, слишком смазливое для пацана личико, сидящая мешком на щуплом теле школьная форма. Либо полукровка-хафу, либо одаренный. Только у них имеется настолько специфическая внешность.
Однако все это отошло на задний план, когда он открыл большие, ненормально широкие для японца глаза с радужкой цвета расплавленного золота. Такого у обычных людей просто не бывает.
— Этот недостойный Цуру нижайше благодарит достойного господина за оказание помощи в нужде, — Церемонно поклонился он. Чего? Из какой эпохи прилетел этот клятый Журавль? (цуру — яп. журавль)
Пару слов из его фразы я просто не понял: догадался из контекста. Гм. Может быть издевались над ним не только из-за ненормальных глаз? Да и форма на нем, если приглядется, странная. Нет, я не специалист. Даже по сравнению со средним японцем не специалист, но… Серьезно? Китель со стоячим воротником и фуражка? В какие годы это носили, в послевоенные? Или вовсе до Второй Мировой? Что за ретроградная школа у него? Для избранных сливок общества? Ну, учитывая, что он одаренный… Тогда почему не дал сдачи? Черт, одни вопросы.
Впрочем, не то чтобы я сильно хотел разгадывать загадку случайного незнакомца. Молча кивнул в ответ на его славословия, вздохнул про себя от комбинации смущения пополам с опаской на его лице, дал платок вытереть грязь. Тот, слегка помедлив, взял, использовал по назначению, а потом нерешительно протянул мне. Я только рукой махнул:
— Оставь себе. У меня такого добра хватает. И начни уже говорить по-человечески! — Взмолился я, когда паренек снова начал выносить мне мозг своими словесными конструкциями.
— Этот недостойный Цуру не умеет по-другому, — Пробормотал он, жалостливо заглядывая мне в глаза. Как. Как вообще такое невинное существо может появиться в нашем социуме? Да еще с врожденными способностями.
— Ты в курсе, что ты маг? — Прямо спросил я. Он вздрогнул всем телом, боязливо отстранился, а затем коротко кивнул. Разве что удивился. Причем довольно сильно, пусть и попытался успешно скрыть. Ох уж это первое поколение — считают себя единственными и неповторимыми.
— Ну и отлично! — Обрадованно сказал я. Аж от сердца отлегло: ничего объяснять и разжевывать не нужно. На волне облегчения я даже предложил ему помочь дойти до дома. Однако Цуру только покачал головой и странно на меня посмотрел. Опять.
— Иди тогда, — Я махнул рукой и пнул оклемавшегося вражину. Безымянного гопника номер два, который размазывал кровь и сопли из носа по столбу, — А за этих не беспокойся!
Он неуверенно кивнул, снова выдал какую-то едва понятную тираду, после чего несмело подошел ко мне и… прижался? Нет, скорее просто скованно обнял за плечи, прошептал очередное: «Аригато годзаимас» и отстранился.
Первой моей мыслью было дать ему леща за такие двусмысленные кунштюки, но в иконописно-широких глазах была написана такая благодарность и облегчение, что я только выдавил из себя пару слов: не то напутственных, не то ворчливых, да махнул рукой.
— Этот скромный Цуру никогда не забудет Вашего благородства, Кодзуки-сама, и обязательно вернет свой священный долг!
«Гм. А как он узнал мое имя? В смысле — фамилию. А, ну на сумке-то написано. Глаза у него странные. Может разглядел, пока я вертелся?» — Ситуация выглядела подозрительно, но мне было откровенно лень копаться еще и в этом. И так много времени потратил.
Несуразный школьник еще раз поклонился мне и убежал. Быстро, почти моментально завернул с поляны за угол дома, а дальше словно растворился в воздухе. Я, ради интереса, заглянул туда, но увидел лишь пустую улицу.
