магом, но являетесь проводником, то вам официально запрещено использование вашего дара под страхом немедленной казни. Вам надлежит проследовать с нами в полицейский участок, где вы останетесь до выяснения всех причин задержания.
Ферт проговорила стандартную фразу, использовав поправку с даром. Интересно, как я могу им навредить им? Умру от магической комы, не дав провести допрос?
— Проходите пожалуйста, чувствуйте себя как дома, — я распахнул дверь шире и сделал приглашающий жест.
Полицейские за плечами Рейзы обогнули ее и прошли в квартиру. А сама женщина проговорила:
— Извини, Аарон, у меня нет выбора.
— Все в порядке, — как ни странно я понял, что Ферт не сама это придумала. — Что случилось?
— Я пока не могу тебе всего рассказать. Давай ты не будешь сопротивляться, и мы проведем небольшой обыск и поедем в участок. Там твоя семья, мы все поговорим и, я думаю, это недоразумение разрешиться. Пока просто дай мне сделать все по закону, чтобы после к вам не было никаких претензий. Ты же знаешь, как любят газетчики раздувать скандалы с дворянами.
Я согласно кивнул и женщина наконец прошла в мой дом. А следом за ней показался курьер из ресторана.
— Могу я хотя бы пообедать, пока вы здесь решаете свои дела?
В участке меня определили в одну из камер временного заключения. Родителей и Мину я не встретил, хотя и ожидал, ведь Ферт об этом сказала.
Обыск провели, но я бы не назвал его очень тщательным. Даже информационный лист проверили посредственно, ту самую базу с полицейскими досье не нашли, а могли бы.
Доставили меня правда, честь по чести, — на полицейском каролете с за решетчатыми окнами и без ручек внутри. Интересный опыт. Ферт со мной не говорила. Да и правильно, лучше меньше контактов пока не проясниться ситуация.
В ожидании допроса я успел обдумать то, что как раз прочитал о Лиа. Как я и раньше знал история мутная. Была облава после тщательно подготовленной операции. Брали не много ни мало, а лабораторию по изготовлению дурманящего состава «Последняя черта». Эта пакость за несколько лет захватила рынок нелегальных дурманящих зелий империи. Люди мрут от нее, как мухи, но многим нравиться, а может эта часть людей, у которых вместо мозгов желе. Полиция, императорские гвардейцы, тайная служба — все так или иначе пытаются искоренить эти рассадники. Но пока состав возможно найти.
Так вот Лиа была сотрудником одной из спецгрупп. Она не участвовала непосредственно в разработке плана, но была в ударной группе. Их задачей было уже взять живыми тех, кто находился внутри здания. Сама подготовка с первого взгляда выглядела идеальной, но если покопаться, а тщательное внутреннее расследование после показало, что все вовсе не так и хорошо, то провал ждал их с самого начала.
Когда зашли первые две группы, а после и группа с Лиа, то они оказались в ловушке. Кто-то их сдал. Правда, точно сказать кто невозможно, выживших осталось всего три человека, включая Лиа. Причем в здравом уме только она, и она ничего не говорит, кроме того, что там была мясорубка из ловушек. Их ждали, причем весьма изощренно. Внутри здания вместо лаборатории было обнаружено хитроумно сделанный лабиринт, из которого невозможно выйти без повреждений. Этакая игра со смертью. Когда Лиа вышла, то поначалу рассказала все, что смогла, однако ее действия посчитали неправомерными, все ее решения сочли ошибочными, и практически повесили на нее гибель отряда, хотя она вовсе не была главной.
Из сухого текста отчета сложно понять, что же такое там было. В газетах тогда об этом практически не упоминали. Но я помню, как один мой неблагополучный знакомый, смеясь, говорил, что для полиции был оставлен знатный подарок, за который заплатили очень и очень много одному интересному человеку. Тогда весь его малопонятный разговор я счел бредом, потому что он не чурался как раз таких составов, из-за которого пострадала моя помощница. Кстати, вроде бы сейчас его как раз твари прибрали за черту, чего и следовало ожидать.
И вот что странно: никто впоследствии не искал автора этой ловушки, хотя я бы в первую очередь задумался о нем. Хотя нет, в первую очередь я бы искал того, кто сдал всю операцию.
После того, что теперь знаю, я в некотором роде понимаю девушку. У нее психологические проблемы, она выжила, а другие нет. Да еще ее же и обвинили в том, что она выжила. Потом, когда разобрались, обвинения сняли, но сказанного уже не вернешь. Она уже вбила это себе в голову. И теперь образно говоря, пытается с честью нести такое наказание — проклятье, немоту и грядущую смерть. Не могу ее за это судить, и в тоже время могу. Потому что искренне не понимаю: она ведь не виновата. Да, возможно какие-то ее решения были неверными. Но сомневаюсь, что она заставляла других следовать за ней насильно. Значит там были настолько сложные условия, что бравые парни и девушки из спецгруппы, все маги высокого дара, не смогли справиться. Это ли не показатель, что ее вины тут нет?
Я уверен, что меня она не послушает, здесь действительно нужна помощь мастера души, причем очень квалифицированного. И я такого найду, и постараюсь уговорить ее сходить к нему и проработать эту проблему. К тварям полицию и расследование, она должна попытаться выжить или хотя бы прожить гораздо дольше, чем отведено ей сейчас!
— Ворн, на выход, в допросную номер два, — прервал мои мысли здоровенный детина сержант, открывая камеру.
Что самое забавное в этой ситуации, так это то, что здесь я уже бывал, ходил по этим коридорам, сидел за тем стеклом, когда Ферт опрашивала аристократов.
— Здравствуй, Аарон, — Ферт сидела напротив меня. — Тебя задержали по подозрению в убийстве семьи Отолен.
— Мне даже жаль разочаровывать полицию, но я понятия не имею ни кто это, ни когда совершено убийство.
— С этим мы разберемся. Для начала расскажи мне, где ты был со вчерашнего дня, точнее со вчерашнего вечера, когда я тебя видела в последний раз.
Я говорил с Ферт открыто, ничего скрывать не собирался, да и не видел смысла. К тому же я собирался поделиться с ней информацией о возможном вмешательстве имперских служб в расследование в связи со схожими запросами. Смотря, что мне там ответят научиники, хотя наверное уже ответили, визор то у меня изъяли.
— То есть вечером тебя видел консьерж, запись с кристаллов в холле дома это подтвердит, — кивала и что-то писала в блокноте Рейза. — Утром ты был в
