королевы платье, распустили и расчесали её волосы, надели на юное тело ночную сорочку и уложили Ташу в постель. Под кровать они подсунули небольшой кинжал и шелковую шаль, чтобы обрезать и смягчить боль в первую брачную ночь. Леди, которая делала это, в удивлении вскинула на подруг глаза:
— Под кроватью лежит боевой топор.
Таша усмехнулась: наверняка проделки Игона. Только он мог пробраться в спальню королевы и незаметно оставить под кроватью её оружие, на всякий случай, так сказать.
— Это традиция клана Свободных воинов, — придумала Таша на ходу. — Чтобы зачать сильного воина и наследника рода.
Женщины одобрительно покивали головами и, пожелав невесте доброй ночи, удалились из комнаты. Амелия поцеловала дочь в лоб и улыбнулась:
— Счастья тебе в семейной жизни. И пусть боги хранят тебя.
Женщина отошла от кровати и взялась за дверную ручку с намерением выйти. Таша села в постели и окликнула мать:
— Я все еще помню, кто я и какое наследие несу в себе.
Амелия быстро обернулась к дочери, тревога зажглась в её взгляде:
— Я думаю, настала пора тебе позабыть об этом.
Таша не поверила своим ушам и спросила:
— А как же страшные сказки, которые когда-то были реальностью?
Амелия улыбнулась, отгоняя от себя дурные мысли:
— Это было очень давно, Таша. Уверена, сказки так и останутся сказками.
Девушка медленно кивнула, принимая слова матери, и та вышла за дверь. Таша легла в постель и прислушалась к себе. Может, мама права, и её страхи остались в прошлом. А в будущем ждет только счастье и спокойная семейная жизнь. Девушка улыбнулась, решая, что так оно и будет.
Глава 18
Рональд открыл дверь и вошел в комнату, Таша села в постели и нервно улыбнулась:
— А где же придворные джентльмены с сальными шуточками и советами?
— Я оставил их внизу, — улыбнулся мужчина. — Решил, что с тебя хватит и придворных леди, которые провожали тебя в спальню.
Таша благодарно кивнула, наблюдая, как муж медленно раздевается. Она прикусила губу и быстро сказала:
— Рональд, я должна тебе признаться в очередном обмане.
Мужчина быстро вскинул на жену хмурый взгляд:
— Что еще ты натворила?
— Скорее, чего не натворила, — тихо заметила она и прижала к груди покрывало. — Когда мы говорили с тобой после ужина, в день, когда ты вернул себе трон, я сказала, что побывала в постели со многими мужчинами.
— Это не страшно. У тебя была своя жизнь до меня, я не виню тебя за это.
Таша нетерпеливо его перебила:
— Дай мне закончить. Так вот, я сказала, что побывала в постели со многими мужчинами, но это неправда. Я не была в постели ни с одним. Я сказала так, чтобы позлить тебя, чтобы…
— Ты невинна? — снова перебил её Рональд, пронзая напряженным взглядом.
— Да, — ответила Таша и спросила, замечая его недовольство: — Это плохо?
— Плохо, что ты заставила меня всю неделю думать обратное, — тихо заметил он и улыбнулся: — Но я рад, что ты войдешь в мою постель нетронутой. Меня согревает мысль, что я буду твоим единственным мужчиной.
Таша только кивнула на его слова, рассматривая обнаженный торс своего мужа. Девушка за короткие четыре года видела столько обнаженных мужчин, сколько иная леди не увидит и за всю долгую жизнь. Но сейчас был особенный момент, и мужчина, который стоял перед ней, был особенным. Её муж.
Рональд сел на постель и коснулся распущенных волос жены, пропуская их сквозь пальцы:
— Мягкие. Буду честен с тобой, твои косы мне ужасно не нравились, и я безмерно рад, что ты их распустила. Ты правильно сделала, что отдала бусины Мире, тебе они больше не понадобятся.
Таша наклонила голову, отдаваясь его ласке:
— Я еще не привыкла к себе новой и не знаю, как вести себя. Сегодня дюжину раз наступала на подол своего платья, и только долгие годы тренировки равновесия не позволили мене упасть и опозориться при всех.
— Если бы ты упала, я бы тебя поддержал, — ответил Рональд и притянул жену на свои колени.
Он обнял девушку и наклонил голову, завладев её губами. Таша затаила дыхание, прислушиваясь к себе: ей был приятен его поцелуй, приятны его объятия, приятна его ласка. Мужчина уложил Ташу на постель и накрыл её своим телом, умелые руки стали ласкать нежную кожу, освобождая от ночной рубашки. Таша погладила мужские плечи и повела руками по мужской спине, отдавая ласку в ответ. Рональд углубил поцелуй, а его руки стали настойчивее и смелее, страсть забурлила в нем с нарастающей силой.
Таша глотнула желанного воздуха, когда муж прервал поцелуй и стал ласкать губами её шею и грудь. Она сразу почувствовала страстную перемену в нем и немного встревожилась, а её тело напряглось в ожидании продолжения. Рональд раздвинул бедра жены и коснулся горячими пальцами её женственности, и Таша распахнула глаза от острого ощущения. Рональд заметил её напряженность и зашептал на ухо:
— Все хорошо, не бойся. Больно будет лишь несколько мгновений, а потом станет сладко. Я буду нежен с тобой. Доверься мне.
Таша остро осознала, что уже слышала подобные слова, и это осознание вмиг охладило её зарождающуюся страсть. Тогда она просила мужчину остановиться, и он послушал. Сейчас она не имела права просить об этом, а если попросит, он вряд ли остановится. Рональд имел на неё право, как на свою жену. Как он сказал тогда — скоро ему будет принадлежать и её сердце, и её тело. От этой мысли Таша не сдержала порыва тела и прикрыла грудь руками. Рональд понял голову и заглянул ей в глаза:
— Что такое?
Девушка прикрыла веки и соврала:
— Все хорошо, просто немного волнуюсь.
Рональд сразу уловил неладное и нежно захватил пальцами девичий подбородок:
— Посмотри на меня.
Таша открыла глаза, встречаясь взглядом с мужем. Тот понял её напряжение по-своему и тихо спросил:
— Думаешь о нем? — Таша сразу поняла, о ком спрашивает муж. Она не вспоминала о Кабире до этого мгновения, зато теперь её сердце болезненно дрогнуло. Рональд нахмурился: — Теперь ты моя жена, Таша. Я думал, у тебя хватит благородства не думать о другом мужчине в нашей брачной постели.
— Я и не думала о нем, пока ты не напомнил, — ответила она.
Рональд отстранился и сел:
— Значит, это я виноват?
— Нет. Никто не виноват, — ответила Таша и прикрылась покрывалом.
Рональд проследил за ней взглядом и поднялся:
— Сегодня мне показалось, что ты смирилась со своей судьбой и даже начала радоваться ей. Но теперь вижу, что ошибся. Это было
