Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
— Значит, чтобы отомстить, ты украла из отцовского сейфа бластер?
— Это не так! — запальчиво выкрикнула Ксения.
— Что не так?
— Ну да, я взяла… да… Но отцу ведь это ничем не грозило.
— А Стас? Его убили! Он же твой кузен!
Ксения заплакала.
— Стас, бедняжка… Стас… Мы все… так его любили… так любили… Бедняжка. Его все обижали. А он был такой добрый, такой нежный…
«Не понял, — забормотал голос. — Она же сама помогла его прикончить…»
— Над ним издевались у озерников? — спросил Корвин.
— Не знаю. Никто не знает… Но тот, кто уходит к озерникам, назад не возвращается. Стас вернулся. Наверное, ему лучше было остаться. На тверди он не мог жить. Смерть стала для него избавлением. Благом. Он счастлив теперь, наш бедный Стас.
В этом Марк как раз сомневался, но спорить не стал.
— А Семен бывал у озерников?
— Нет. Сема защищал право озерников существовать. Но сам в озерный город никогда не спускался. И не планировал.
— То есть он погиб за абстрактную идею? — рациональное мышление «римлянина» не могло этого понять.
«Попробуй принять», — посоветовал насмешливо голос.
«Не мешай», — огрызнулся Марк.
— Твердь не имеет права навязывать свои правила Светлояру! — запальчиво выкрикнула Ксения. Выкрикнула как лозунг. Слышала от Семена, повторяет попугаем.
— Как они появились, озерные города? Ведь это… — он уже почти знал ответ.
— Тюрьмы. Действующие и бывшие.
— Тюрьмы и места ссылок. Получается, что твердь сама их создала… — Корвин не сбавлял напор. Сейчас Ксения мягче воска, она расскажет все. Все…
— Да, техноуправление жандармерии создает купол, заключенных помещают внутрь. Потом жандармы купол закрывают, переводят в автономный режим на двадцать лет и уходят. Многие заключенные умирают, но те, кто родился в городе, они буквально слипаются, срастаются друг с другом. Когда города открываются, никто не уходит оттуда. Твердь их страшит. Так появились первые открытые города. И они все множатся… Каждый год появляется новый «открытый» город, созданный двадцать лет назад. Есть купола, которые погружаются на пятьдесят лет, но их немного, туда отправляют за государственную измену. Наземные власти не сразу поняли угрозу. Теперь разобрались, но не знают, что делать. И решили: самое простое — уничтожить. А там люди счастливы!
— А малые преступления? Что грозит тому, кто украл булку с лотка или подрался? Неужели двадцать лет на дне Светлояра?
— Нет, этих штрафуют… или отправляют строить дороги.
— Ну хоть им повезло…
— Других отправляют в ссылку в открытый город. Власти хорошо платят, если город принимает ссыльных.
— Притом, что ссыльные назад не возвращаются. Независимо от приговора и положенного срока. Как удобно! — съязвил Корвин. Но, кажется, Ксения не заметила издевки в его голосе.
— Некоторые купола служат убежищем для всякого рода неформалов. Но таких немного. Неужели ты ничего этого не знал?
Корвин оставил ее вопрос без ответа. Надо спешить. Возможно, микозный шпион уже пронизал все стены. Впрочем, это не важно. Важно, что Друз обвиняется в убийстве благодаря этой дамочке и ее желанию мстить.
— А ты знала, что Вадим собирается убить Стаса?
— Я не знаю никакого… о ком ты?
— Брат Семена. Неужели не встречались? Ведь он тоже хотел отомстить? Так?
— Еще… — жалобно попросила Ксения и принялись целовать Марка.
— Сначала ответь. — Теперь для него она готова ни все, как прежде была готова служить своему Семену.
— Вадим сказал мне, что Стас должен поссориться с женихом Лери. Это оказалось просто устроить. Стас — он со всеми ссорился… С Друзом они поругались сразу же, без моей помощи.
— А дальше? Дальше…
«Княжна Марья» вздохнула.
— Вадим убил Стаса? — напирал Марк.
Новый вздох. Она не дура, нет, далеко не дура. Но ум не спасает раба. Только хитрость…
— Вадим хотел превратить Друза в убийцу, — рассуждал Корвин вслух. — Сделать все так, чтобы несчастному было не отвертеться. Он превращает людей в игрушки. Ксения, пойми, этот Вадим — страшный человек. Он сделал марионетку сначала из брата, потом — из тебя. Вот кто виноват в смерти Семена и Стаса. Он убил их обоих!
— Я не знала, что Стаса убьют… Думала, они поссорятся, Друза арестуют за драку… и… и… Ты придешь ко мне завтра?
— Приду. — Уж это за жизнь Друза он готов был ей пообещать. — Где сейчас Вадим?
— Не знаю. Он исчез после карнавала. Он все время исчезает. Был и нет… был и нет… Приходит когда хочет. Уходит… Это я сказала… Я передала Вадиму…
— Что передала?
Ей было стыдно. И трудно признаться…
— Но ты никому не скажешь? Нет? Если отец узнает, я умру. Я не могу… не могу… чтобы он знал… — бессвязно лепетала Ксения. — Отец — человек чести… а я — дрянь. Я знаю, что я дрянь.
— Говори! Или хочешь, чтобы старого князя тоже убили? — Раба легко запугать. Он боится всего. И больше всего — тех, кому служит.
— Это я сказала Вадиму, что кабинет-министр — отец Друза. По плану Вадима Друза должны были арестовать. Тогда кабинет-министр в наших руках. Был бы… Что Вадим хочет убить Стаса, я не знала. Богом клянусь!
Врет. Вернее, врет наполовину. Вадим ей так и сказал. А она заставила себя поверить. Волевым усилием принять эту ложь. Княжна Марья, умница! Подумай пустой головенкой! Нет убийства — нет шантажа. За что арестовывать Друза? За ссору? За мордобой? Нет, княжна Марья, ты все-таки дура. Ты — раба своей женской сути и своей непривлекательности. А все рабы — дураки. Даже если они воображают себя умными.
Он продолжал ее целовать — чисто механически. Пока целует, она будет говорить.
— Одно время отец Друза жил у нас в усадьбе под именем Сергия Малугинского. А потом отец познакомил Сергия с Великим князем. И они стали неимоверно дружны. Вскоре Сергий женился на сестре Великого князя.
— Допустим, то, что кабинет-министр — выходец с Лация Сергий Малугинский, ты могла знать. Но про родство с Друзом… Откуда?
— Он сам сказал. При мне. Помнится, во время обеда. Великий князь присутствовал. Тогда Сергий сказал, что он с Китежа. А Великий князь возразил, что на Китеже род Сергиев Малугинских давно угас. И тогда… Сергий ответил, что это вымышленное имя. Чтобы враги его не нашли. А настоящее его имя — Марк Ливий Друз. Дело в том, что Великий князь преклоняется перед Лацием. Он считает, что там выбрали нужную, цельную реконструкцию, а на Китеже — неудачную. Осколочную. Все слишком хаотично. Великий князь уверовал, что человек с Лация сможет что-то исправить.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
