Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Красть нехорошо. Это я знаю точно, меня этому учили с самого детства. А красть у своих — это вообще едва ли ни самое страшное преступление после предательства! В любом мужском коллективе это называется крысятничеством. Тот, кто это делает, соответственно — крыса, со всеми вытекающими.
Это что же, получается… Получается, я обокрал коллегу, соратника, боевого товарища?! Ну ни…
Мои прекраснодушные угрызения были прерваны очнувшимся морским инженером.
Инженер, очевидно, не понял, где он находится, куда его тащат и что вообще происходит. А может, он воевал и аналогичные таскания у него ассоциировалось с пленом. Как бы там ни было, очнувшись, инженер помотал головой, взревел, как бык на корриде, и принялся яростно вырываться.
Каперанги — тоже ребята здоровые да откормленные на казенных хлебах, принялись его утихомиривать, в результате получилась порядочная свалка. Инженер отчаянно лягался и страшным голосом кричал:
— Врагу! Не сдается!! Наш гордый… Убью, б…!!!
Все это было неожиданно и очень зрелищно: я такого ранее никогда не наблюдал. В этот момент я вдруг остро понял, что имел в виду камрад Гашек, когда писал, что сапер Водичка — друг Швейка — бился как лев. Я понял! Именно так они — саперы (инженеры то есть) и бьются — как львы, яростно, неистово, с дикими криками и неистощимым вдохновением.
К каперангам присоединился водила в штатском, но они бы и втроем вряд ли справились, если бы на помощь им не пришел ловкий Юра. Мы-то все праздно глазели на это безобразие: и Домовитый с охраной, и весь наш «Бункер» (о, видите, я уже ассоциирую себя с новым местом службы), а Юра — душа-человек, почему-то проникся флотскими проблемами и поспешил на помощь. Он ухватил инженера за ногу, и они вчетвером с большим трудом, в три приема, запихали его в «Волгу».
Впрочем, финальный момент посадки инженера я не видел, потому что мне в голову пришла замечательная мысль: под шумок можно вернуть зажигалку на место. То есть момент был очень важный: сейчас или никогда! Если этот очнулся, то и наш может в любой момент прийти в себя, так что мне следовало спешить.
Воровато озираясь, я тихонько отступил к крылечку, просочился в здание и во всю прыть припустил к «камбузу».
Увы, я опоздал. Наш инженер, словно войдя в резонанс с беснующимся на улице собутыльником, тоже пришел в себя и, очевидно, пытался понять, что с ним происходит.
Он боком сидел на кровати, повернувшись к окну, и с прищуром рассматривал на свет сразу две вещи: пустую бутылку и пустую же пачку из-под сигарет. Что странно — руки его, державшие пачку и бутылку, были крепки, как тиски, — ну буквально ни малейшего намека на дрожь.
— Ты ххх-то? — заметив меня, хрипло прорычал инженер.
— Я… Гхм… Это… — От такого непредвиденного крушения планов я впал в ступор и принял строевую стойку. — Лейтенант Дорохов!
— Вольно, лет-нат. — Инженер с отвращением швырнул пачку на пол, а бутылку аккуратно поставил под кровать. — У тя выпь е?
— Что-что?
— Гхм-кхм… Выпить, спрашиваю, есть?
— Никак нет! Я непьющий.
— Плохо, — сокрушенно вздохнул инженер. — А курить есть?
— Никак нет!
— Некурящий?
— Так точно!
— Очень плохо. — Инженер погрозил мне пальцем: — Ты, лейтенант, неправильный военный. Купи водку. И курево. И постоянно носи с собой. Это тебе обязательно пригодится. Ты меня понял?
— Так точно!
— Все, свободен.
Я молча развернулся и вышел вон.
Похоже, меня ожидают непростые времена. Я еще и дня не прослужил на новом месте, а мне уже строго порекомендовали таскать с собой: спички, зажигалки, нож, фонарик, а теперь еще водку и сигареты. Если так пойдет и далее, к концу недели я буду похож на вьючного мула. И, вполне вероятно, как этот самый мул, очень скоро откину копыта от непосильной ноши…
* * *
Проводив взглядом удаляющуюся «Волгу», Домовитый вздохнул и с подкупающей искренностью пожаловался:
— Ну вот… Еще и работать не начали, а уже друзей теряем. А что же будет, когда войдем в режим и запустим механизм на полную мощность?
«Будь готов к тому, что тебе там постоянно будут врать» — вот так сказал наш особист. А знаете — не похоже. Я же говорю, получилось очень искренне, душевно. Если это дежурная тирада для публики, то наш шеф просто мастер спорта по вранью и страшный человек. Потому что так проникновенно и убедительно врать умеют единицы.
Но мне почему-то показалось, что сказал он это бездумно, и скорее для себя, нежели для публики.
— Да таких друзей и не жалко, — вполне свойски отреагировал доктор. — Так что не переживай.
Ух ты! Доктор с шефом — на «ты»? Ну, тут уже сам собой невольно напрашивается закономерный вопрос из серии: «Кто вы, доктор Вайсман?». Вернее, откуда вы к нам снизошли и за какие грехи сосланы в команду?
— Жалко, Семен, всех жалко, — покачал головой Домовитый. — Добрые отношения выстраиваются годами, а рушатся в одну секунду. От одного неловкого движения. Да и не гад он вовсе, а просто хотел воспользоваться ситуацией и немного поправить свои дела за счет государства. Ты же прекрасно знаешь — мы тут все такие…
Ничего себе заявочки! А я, например, не знаю. Я до сей поры наивно полагал, что высокое начальство должно являть нам — простым смертным — образец добропорядочности и законопослушания.
— Ладно. — Домовитый посмотрел на часы и присвистнул: — Однако я с вами совсем из графика вылетел. Всем спасибо. Если вопросов нет, я помчался.
— А пару добрых слов для коллектива? — намекнул доктор.
— Думаешь, надо? — с сомнением уточнил Домовитый.
— Обязательно, — кивнул доктор. — Пять минут ничего не решают, зато разом проясним все вопросы.
— Хорошо, — согласился Домовитый. — Ну что ж, коллеги… Вы знаете, чем мы будем заниматься. Вы видите, как мы бедны…
Черт, почему-то никто не задает вопросов? Меня что, одного из всех не ввели в курс, чем мы будем заниматься?!
— …И тем не менее — вы здесь. Потому что каждый из вас прекрасно знает, что, если наше ведомство не загнется в первый же месяц и сумеет встать на ноги, для каждого из вас откроются очень недурственные перспективы. Так что, полагаю, пространные беседы тут совершенно излишни. Осваивайтесь, привыкайте друг к другу и к новой специфике, завтра с утра будете работать с Ольшанским. Вопросы?
— По поводу финансирования, — резво стартовал я. — Разве это не Президентский проект?
— Хм… — Домовитый внимательно посмотрел на меня и как-то странно подмигнул: — Вот именно что — Президентский…
— Ну так и… — Тут я кивнул в сторону нашего строения, полагая, что шеф не понял, что я имею в виду.
— …а не Премьерский, — закончил Домовитый. — Специально для тебя, Александр, повторю: мы пока что работаем в режиме бета-тестирования. И пока не будет выработан соответствующий алгоритм функционирования ведомства и законодательный пакет к нему — финансирования не будет вообще.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
