Ухватилась за кружку двумя руками и уставилась на огонь, чтоб не смотреть на Мороза.
Глупо отрицать, он нравится мне. И это не показатель, по нему все представительницы женского пола с ума сходят. Отчасти поэтому я не хочу становиться одной из тех сумасшедших поклонниц, готовых прыгнуть на Мороза по щелчку пальцев.
И что будет потом, когда у него пропадет интерес ко мне? Я останусь с клеймом "любовница Мороза", репутацией распутницы и, возможно, разбитым сердцем. Слишком высокая плата ради мимолетного влечения.
— Расскажи, о чем ты думаешь?
У меня что, на лице написано? Или я снова ляпнула вслух и не заметила?
Правду говорить или умолчать? А что я теряю? Минимум отправит в мою комнату, максимум отчислит. Последнее печально, но, в конце концов, есть Академия Льда.
— О том, что у тебя всегда было и будет полно воздыхательниц и я не хочу становиться одной из них. Что не хочу потом остаться с клеймом твоей любовницы и разбитым сердцем. И что если ты меня отчислишь, я не стану отчаиваться и попробую поступить в Академию Льда.
Я говорила, изучая лимонную дольку в кружке и прилипший к ней листик мяты.
Наверно, упоминать Академию Санты не стоило... Лицо у Мороза больно недовольное...
— Основные опасения понятны и в целом логичны, а про Академию Льда забудь.
Если отчислит, все равно больше деваться будет некуда.
— Варя, ты меня слышишь? Посмотри на меня, пожалуйста.
— Я не стану обещать, что не пойду в Академию Льда, если ты меня отчислишь. Я не хочу обманывать, глядя в глаза.
Показалось, в ярких голубых льдинках отразилось разочарование. Что он со мной делает? Почему мне хочется его обнять и сказать, что по своей воле я из любимой Снежной Академии не уйду?
Это ведь не я. Во мне нет столько нежности и сентиментальности, и для таких порывов слишком, слишком рано.
Может он меня приворожил? Вдруг печать на запястье активирует какую-нибудь привязку или что-то подобное? А я тут расслабилась возле камина с любимым чаем. А вдруг...
— Ты мне подсыпал что-то, да? — подняла кружку.
Мороз нахмурился.
— О чем ты?
Сыграть так правдоподобно не смог бы даже Васильев.
— Ни о чем, извини, — и надо было подумать? Откуда в моей голове рождаются настолько странные мысли?
— Мне не нравится твой настрой, — припечатал ректор с недовольством. — Давай, иди сюда. Варь, я не кусаюсь.
Что может быть умилительнее Мороза с протянутыми руками? Ничего! Потому что это не умилительно.
Инстинкты самосохранения обострились до небывалой остроты. Интуиция твердила, что опасаться нечего, а внутренний голос убеждал бежать. Далеко и без оглядки. Потому что ректор — искуситель, обольститель и соблазнитель, а я маленькая, доверчивая и наивная.
Покрепче сжала кружку и все же покинула мягкое и комфортное "убежище". Никогда прежде мне не давались шаги так тяжело. Разве что когда училась ходить, но я этого не помню.
Стоп.
Стоп, Варя. Я остановилась. Замерла.
Внутри разлилось сомнение, смешалось с предчувствием в адскую смесь. Почему-то кажется, что я на краю. Варианта всего два: шагнуть в пропасть, в пугающую и в то же время заманчивую неизвестность, или отступить и остаться в привычном течении.
От Мороза отделяет всего пара шагов. Пара шагов и полет в пропасть. Там бушует море, рассветы сменяют закаты в новых оттенках, небо ярче, облака белее, звезды ослепляют сиянием. Такая пропасть мне нравится. Но есть и другая, где корабли разбиваются о скалы, краски неба предвещают шторм, звезды гаснут и падают.
В какую попаду я?
— Варя? — Мороз напряженно наблюдал за мной, словно понимая, что творится у меня в голове.
Я люблю риск. Играть ва-банк.
Жизнь научила ценить моменты. Не делить на "до" и "после", а просто жить. Впитывая эмоции, радуясь каждому дню и улыбаясь без причины, просто потому что хочется.
Хочу ли я сделать шаг и сорваться вниз? А если не падать, а взлетать?
— Ты исполнишь мое желание? — голос осип.
Как же смешно прозвучало. Улыбнулась самой себе, по-прежнему стоя на месте.
Передо мной сидит сам, ель-метель, Дед Мороз! Я буду не я, если не воспользуюсь своим положением.
Он шумно выдохнул, будто тяжелый груз упал с плеч.
— Ты маленькая садистка! — меня сгребли в охапку и повалили на диван.
— Нет! Я бо… а-а! Боюсь ще… щекотки! — от смеха слезы брызнули из глаз.
Беспощадный Мороз, оказалось, тоже боится щекотки. Теперь уже не он нависал надо мной, а я забралась на него и, похоже, проиграла.
— Поймал, — констатировал факт.
В капкане рук забыла как дышать. Сидеть верхом на ректоре Снежной Академии ощущения ого-го какие! И он так близко… я могу рассмотреть каждый узор на удивительно красивом лице…
— Поцелуй меня, — прошептал он, вводя в транс взглядом ярких льдинок.
— А узоры засветятся? — провела пальчиками по щеке наверх и спрятала их в шелковых волосах.
— Не знаю. Проверим.
Его второе имя змей-искуситель.
Ну, все, Варя. Это — твой шаг в пропасть.
Впрочем, нет. Шаг был, когда на ректора залезла.
Неужели я правда его поцелую? Сама? Не тот нелепый чмок, а настоящий…
Прикосновение к горячим губам прошибло мириадами чувств. Я не отскочила в испуге, наоборот теснее прижалась, увлекаемая в водоворот пока неизведанного, но заманчивого.
Мороз взял инициативу в свои руки… м-м… губы. Он словно замученный жаждой пил мои эмоции, также как я его.
Под ладонями чувствовала напряженные мышцы. Натянутая струна, готовая сорваться в любой момент.
Он не пугал напором, давая время привыкнуть к нему и к туману в голове…
После его касаний кожа горела, словно на ней оставили раскаленный отпечаток, а мне, что удивительно, хотелось больше. Прижаться еще сильнее, почувствовать тепло тела и поцелуи…
Откинула голову назад. Горячие губы скользнули по шее, вызывая волну дрожи. Мамочки… так разве бывает? Чтобы… как в романах…
Стон вырвался неожиданно, и я, испугавшись его, замерла, глядя в голубые глаза полные эмоций и чего-то дикого.
— Ты похожа на испуганного совенка, — хрипло произнес Мороз, а я только теперь, придя в себя, обратила внимание, что сижу на чем-то о… очень твердом.
Так резво я даже в школе через козла не прыгала! Соскочила словно мышь с кактуса!
Ель-метель, как я… как мы… надо остыть.
— Еще чаю нам не помешает, — засмеялся Мороз, подобрал лежащую на полу кружку и ушел на кухню.
