затрофеил у Дырявых котелков. Первый имел огненные руны, второй – громовые. Полуторник, к сожалению, был только простой, но зато с увеличенной гардой, совсем как я хотел. Снова лишиться пальцев не очень то и хотелось.
Вдобавок ко всему, техник укомплектовал револьверы десятью коробками патронов и одной мини-картечницей, с десятизарядным откидным барабаном и тремя коробками усиленных рунами зарядов в комплекте.
Радости моей не было предела.
Внезапно зазвонил телефон.
Да сколько можно? Меня уже начинает подбешивать этот маленьких предвестник проблем. Каждый раз, когда я начинаю чувствовать себя свободно, всегда кто-нибудь звонит. Что там опять?
– Грозин слушает.
– Я тебе предупреждал, друг. Срочно к воротам, – звонил снова Темников.
– Что там? За купатами пришли что-ли?
– Не всё так просто, Грозин. Ты принародно опустил внучатого племянника Милославского. Это жопа, брат, даже не знаю, что тебе сказать. Демидов конечно пободается, но у них с этим Милославским давние зубы между собой имеются. Чуть ли не кровные. Их Император с трудом разводит.
– А это ещё кто такой?
– Шутишь что ли, Паш? Начальник тайной канцелярии, князь Милославский. Если б я знал, что тот прыщ его племянник…
– А что это вы нос повесили, барон Темников?! Разберёмся! И не таких вертели!
Глава 16
– Значит так! – резюмировал Демидов. – На разговор с Милославским идут я, Темников, Наговицын и наша новоиспечённая звезда – Грозин! Ну ты конечно отмочил! Отхлестать по щекам племяша начальника канцелярии колбасой, это ж ещё додуматься до такого надо.
– Купатами, Ваша Светлость! – поправил князя Темников. – Но было это заслуженно.
– Умный самый? Иди-ка тогда, договорись. Так и скажи. Мол, ваш благородный родственничек, Ваша Светлость, оказывается-то и не такой благородный! Сам виноват! Вот, я свидетель, всё видел, от начала и до конца! Спросите меня! Эйх!
Демидов махнул рукой.
– Наговицын!
– Слушаю, Ваша Светлость!
– Передай своим, чтоб носу за ворота не совали. И пусть молодым, на всякий случай, повторят, как в таких случаях себя вести. Особенно деревенским. Чай уж не дети малые, знать назубок должны. Не хватало ещё, чтоб этот Милославский скалился потом, чтоб его…
– Будет сделано.
– Всё, выходим. Вон, там уже целое собрание организовалось, боярин на боярине. Как будто невесту выкупать приехали, ей богу.
На площади перед воротами базы к этому времени насчитывалось уже порядка десяти машин. Начиная от лимузинов и заканчивая внедорожниками. Было ещё три здоровых броневика, которые я сразу не приметил. Из-за их нестандартных размеров тяжёлую технику припарковали на обочине, видимо опасаясь, что они, своими колёсами, перепашут всю брусчатку.
Сам князь Милославский стоял перед роскошным лимузином самой последней модели, сложив за спиной руки и выставив вперёд подбородок. Одет он был на удивление лаконично. Черный костюм. Рубашка. Чёрные, с белым кантиком, туфли. Шляпа.
На вскидку, высокородному псу было не больше семидесяти, но выглядел он вполне сносно, даже лучше нашего Демидова с его почти двумя метрами роста.
Зато свита его блестела, как ведро с бриллиантами в яркий солнечный день – один краше другого. Золотые часы. Запонки. Изящные трости. Как будто и в самом деле на выкуп невесты приехали. Ну ладно, открыток я им ещё понавыписываю, если живой останусь.
А где ж наш пирожок? Я пробежался взглядом по сверкающей пафосом толпе, и только где-то на самых задворках разглядел невзрачный силуэт нашего барончика.
Ух, какой нарядный! Даже жилетка всё та же! Видимо, ждали когда высохнет после стирки, поэтому так долго добирались. А щёчки-то какие румяные! Загляденье!
Мы дошли до середины площади и остановились. Почти сразу же от противоположной толпы отделилась группа из пяти человек.
Сам князь, барончик, два телохранителя, с чёрными от рун лицами, видимо иноземцы, и статная дама, достаточно молодая, чтобы сопровождать начальника канцелярии, но слишком взрослая, чтобы быть в компании с потерпевшим.
Обожаю таких! Похожа на Шуйскую, только немного старше и постройнее. У Насти бёдра всё же шире. Кстати, куда она запропастилась?
Зря они её взяли на встречу. При виде красивых и сочных женщин, я обычно теряю голову и становлюсь способным на разного рода выходки.
Процессия остановилась в пяти шагах от нас и приняла форму полукруга, с князем Милославским в центре. Рядом встал униженный барон. Встретившись со мной взглядом, он ехидно заулыбался. Какой же ты всё таки крысёныш!
– Доброго дня, Антон. Давненько не виделись. Ты в своих казематах сидишь, а я по разломам всё шастаю.
– Кто на что горазд, – сузив глаза, проскрежетал Милославский. – И вам всем не хворать.
Князь осмотрел стоящих перед ним клановцев и остановил свой взгляд на мне. Униженный кашлянул. Говорил же, крысёныш! Ну погоди у меня.
– Встретились мы с тобой, как в старые добрые времена. Ещё до этих самых разломов, – Милославский покачался на пятках и продолжил. – Непорядок вышел, Володя. Как будем решать?
Демидов вышел вперёд. По лицу первого защитника было видно, что он с трудом сдерживается, чтобы не кинуться на своего заклятого врага. Что между ними было? Девку не поделили что ли?
– Если как в старые добрые, тогда глаз на глаз следует, а не вот это вот всё, – Демидов посмотрел Милославскому за спину.
– Интересные вы люди, Володь, – теперь вперёд вышел сам Милославский. Он ещё раз осмотрел каждого из нас и подойдя ко мне вплотную, остановился. – Хотите глаз на глаз, а как племянника моего бить, так вдвоём? Не бывает так, Володь. Не по боярски это. А если случилось такое, то и ответ подобающим должен быть.
Я еле слышно скрипнул зубами. Темников открыл было рот, но притих, поймав на себе взгляд Наговицына.
– Это так? – не сводя глаз с Милославского спросил Демидов.
– Никак нет, – ответил за меня Темников. Не удержался всё таки. Эх, Тёма, Тёма. Не твоя это разборка, – Виконту Грозину было нанесено оскорбление, за что он и…спросил с господина барона по всем правилам.
– Вот видишь, Володь, не получается у нас прийти к единому. Значит, придётся по старому. Честь барона Косинского, Михаила Евгеньевича, моего внучатого племянника, поставлена под сомнение. Я, как его полномочный представитель, требую восстановления справедливости. И так как это не пустяковая ссора, а публичное унижение, повлёкшее за собой необратимые последствия, всё будет решаться
