прыгнул с неё на засеянный каким-то злаком придорожный участок. Проскочив по нему, свернул в прогал в берёзовой посадке.
Противник также свернул с дороги. Медленно, но неотвратимо, «Хамви» приближался. Из его пулемёта прозвучали две короткие очереди. Пули прошли намного выше профиля УАЗа. Муры стреляли не на поражение, а просто хотели заставить беглецов остановиться. Но, рейдеры знали, что этим врагам в плен лучше не попадать, и если сражаться, то до последнего.
Из пулемёта, Сварной пока не стрелял. Расстояние до противника было небольшим, но езда по пересечённой местности, гарантированно сведёт всю прицельную стрельбу на нет. Огонь следовало вести после остановки, или с более близкого расстояния. К тому же, не хотелось тратить патроны зря. Вся надежда была на игломёт. Но пока дистанция не позволяла уверенно использовать его.
Позади вражеского пулемётчика появилась фигура в тёмной одежде. Командир уже было решил стрелять наудачу, как противник в тёмном исчез. Материализовался он через секунду, и уже на крыше УАЗа. Балансируя руками, он врезал ногой Сварному по голове. Тот только успел пригнуть её, поэтому удар пришёлся по каске. Мур недовольно зарычал и вновь размахнулся.
В этот раз рейдер отклонился вправо и перехватил ногу врага в тяжёлом кованом ботинке. Крутнув её до леденящего хруста сустава и вопля противника, с силой толкнул вперёд. Мур-телепорт сорвался с крыши УАЗа и закувыркался по просёлочной дороге. Не сколько целясь, сколько давая выход негативу, Сварной выдал короткую очередь по упавшему, и длинную по «Хамви».
«Браунинг» не отвечал, а внедорожник противника, даже замедлил ход. А через минуту впереди показался «Хамви» чёрного цвета. С таким же пулемётом, и такими же красными ромбами.
— Командир, что будем делать?! — выкрикнул Цербер, сбрасывая скорость. — Они нас в клещи взяли!
— Спокойно, — ответил Сварной. — Просто по моей команде остановишься. Ну и будьте готовы отстреливаться до последнего.
— Понял.
Командир расстегнул клапан кармана, приготовившись извлечь игломёт. Когда до переднего и заднего автомобилей врага осталось метров по сорок-пятьдесят, приказал водителю остановиться. Оба «Хамви» также притормозили. Сварной демонстративно положил «Печенег» перед собой на крышу и приветственно помахал левой рукой.
Через секунду в его правой руке появился игломёт. С шипением разрезая воздух, иглы — по две штуки, полетели во внедорожники. Опасаясь ответного огня, Сварной нырнул в салон, подсознательно понимая, что «Браунинги» легко прошьют УАЗ.
Но, нолдовская плазма, сама справилась с обоими «Хамви» за секунды. Тем не менее, едва они, прошитые иглами — запылали, бойцы Сварного выскочили из автомобиля с оружием и залегли. Даже Муромец выставил перед собой полицейский «укорот», уперев его «бубном» в землю.
«Хамви» горели весело. Сгустки пламени, вперемешку с клубами чёрного дыма, взметались в небо. Боеприпасы взрывались весёлым фейерверком, запах сгорающей плоти, разносился по окрестностям.
Затрофеить с обоих автомобилей, было совершенно нечего. УАЗ проехал до телепорта, который лежал мёртвый. Всё-таки, Сварной достал его из «Печенега». После тщательного обыска, с мура сняли: пистолет «Кольт-1911» с четырьмя запасными магазинами, спецназовский нож, литровая фляжка с живцом, три горошины и одиннадцать споранов. По собственной инициативе, водитель осторожно подложил под труп врага активированную «лимонку».
После совместной дегустации трофейного живца, нож вручили Лене. Пистолет выпросил Цербер. Не собираясь терять времени, командир приказал выдвигаться согласно маршруту. Планы нарушил появившийся дрон.
Группа сидела под скрытом, пока летательный аппарат парил над окрестностями. Рейдеры вытащили из «собачатника» крупнокалиберный пулемёт. Водитель засел за него, а Сварной взялся за винтовку.
Беспилотник сначала кружил над догорающими «Хамви». Затем снизился над ними, потом завис над трупом мура-телепорта. Командир громко прошептал:
— Цербер, он у тебя в прицеле?
— Ага, — отозвался водитель.
— Тогда — огонь!
Одновременно гулко ударила «Корд-М» и выдал короткую очередь «Корд». Чья пуля попала в дрон — осталось неизвестным. Он перевернулся в воздухе, от него полетели куски пластика. Беспорядочно кувыркаясь, вражеский аппарат устремился к земле.
— Грузимся и сваливаем отсюда! — выкрикнул Сварной.
Через пять минут, УАЗ нёсся прочь из этой локации. Командир всё также стоял на подставке, контролируя обстановку монокуляром, вторым даром и «Печенегом».
Проскочив два кластера, рейдеры оказались в густой берёзовой роще. Они решили кратковременно остановиться здесь. Поскольку с утра никто не ел, заодно подкрепились. В меню была вчерашняя варёная картошка и тушёнка. «Солнцедар» — пошёл на живчик.
— Ну и гадость! — скривилась Люда, первой попробовав зелье.
— Если без споранов и разбавлений, то вполне нормально, — пошутил Цербер.
— А ты вообще, сильно не налегай. Не то права могут отобрать.
— Представляешь, я их дома забыл.
— Не страшно. Главное — не нарушай ПДД и скорость не превышай.
Группа двинулась дальше. Горючее таяло, и при лучшем варианте, автомобиль проехал бы ещё километров пятьдесят. Поэтому оказавшись в следующем кластере — куске дачного посёлка — рейдеры занялись поиском бензина.
Лена обрадовалась, когда обнаружила трактор Т-40, но потом огорчилась, узнав, что тот ездит на солярке. Муромец оказался удачливее, попав в гараж с мотоблоком. Но, даже найденный и слитый бензин, составил в сумме всего около пятнадцати литров.
Поиски алкоголя и продуктов, тоже получились не совсем ожидаемыми. В погребах бывших дачников нашлось много банок с закрутками, и одна из них, трёхлитровая, имела мутную субстанцию светлого оттенка.
Пробовать маринованные огурцы, помидоры и прочие соления, Сварной соратникам строго-настрого запретил, объяснив смертельную опасность ботулизма для иммунных в Улье. Собственноручно открыв банку с мутной жидкостью, Цербер понюхал её. Через секунду, он бросился за угол, чтобы избавиться от содержимого желудка.
— Что с тобой?! — воскликнула Людмила. — Какая-то химия?
— Да нет, — смущённо ответил водитель. — Просто — паточный.
— Что — паточный?
— Это самогон такой, — вмешался Муромец. — Я его не пил, но слышал, что он очень вонючий.
— На живчик — пойдёт? — уточнила скрыт.
— Должен. Градусов нём достаточно.
— Лично я, живчик из него буду пить только в крайнем случае, — заявил Цербер.
Сварной, ранее не слышавший о подобном продукте, принюхался к нему. Подавляя рвотные позывы, отстранился и выдавил:
— В этой жидкости точно есть алкоголь?
— Точно… — тяжело вздохнул водитель. — Не зря его «гитлером» прозвали.
— Каким «гитлером?» Где прозвали?
Цербер рассказал, как будучи в молодости в командировке в Сибири, ходил с товарищами за самогоном. В местности находился сахарный завод, с которого «шинкарям» таскали за бесценок патоку. А те, когда к ним приходили клиенты, всегда спрашивали: «Тебе „гитлера“, или белого?» Белым называли самогон из сахара, а «гитлером» — из патоки. Тот был крепче обычного, имел тошнотворный запах, зато цена — в два раз дешевле белого.
— Как-то в компании, я с ним так переборщил, что после этого два года абсолютно ничего не пил, и до сих пор не могу
