– Просто хотел познакомиться. Я сказала ему, что у меня есть парень, и он свалил.
Марк, молча разливающий кофе, глянул на обоих с подозрением. Губы Алексы скривила легкая усмешка. Если верить бумагам, Марк о внезапном богатстве мисс Мэлдон не знал. Они поужинали, а потом Алекса ушла к себе, впервые за долгое время сославшись на головную боль. Ушла к себе и крутилась в постели до рассвета. Ей не хватало мужчин рядом. Не хватало их тепла, объятий, запаха и поцелуев. Но…
Утром Тейлор и Марк выглядели расстроенными. Без Лекси спать в бирюзовой комнате никому из них не хотелось. Помучившись пару часов, они нехотя разошлись по своим спальням, но отдохнуть как следует не сумели.
Выпив на завтрак по чашке крепкого эспрессо, они синхронно шагнули к девушке, чтобы поцеловать, и… остановились, видя, как она напряглась и потупилась.
– Алекса, что случилось? – прямо спросил Тейлор.
В ответ она пожала плечами. Ночь раздумий принесла свои плоды. Прежде чем сыпать обвинениями, мисс Мэлдон собиралась сама связаться с адвокатами бабули и выяснить все что можно.
– Вечером расскажешь? – Тейт заглянул девушке в глаза, и она поежилась. Тогда мужчина медленно обнял ее и сказал: – Не знаю, что творится в твоей голове, и очень сожалею, что спешу. Надеюсь, мы сможем сесть и поговорить. Что бы тебя ни напугало, мы со всем сумеем справиться!
Алекса только кивнула, безумно стыдясь своего поведения. Марк тоже обнял ее. Просто подгреб, как плюшевого мишку, и покачал в своих объятиях. Потом чмокнул в макушку и потерся щекой, словно пытался пропитаться ее запахом.
Как только мужчины ушли, Лекси рванула в свою комнату. Заперла дверь, вынула из шоппера папку и отыскала название адвокатской конторы и электронный адрес. Поскольку рабочий день только-только начинался, ответили ей не сразу. Да и тогда отнеслись недоверчиво. Но после включения видеосвязи сухопарый седовласый старик в старомодном костюме признал, что она весьма похожа на «леди Мелиссу», и сообщил, что уже получил подписанное ею распоряжение вкладывать средства в банк под процент, не рискуя игрой на бирже или участием в финансировании заведомо убыточных предприятий.
– Вы недурно владеете ситуацией на рынке, юная мисс, – величественно признал адвокат, – котировки скачут каждый час, и выиграть в этой мешанине сложно. Банковский же процент удержит основной капитал от инфляции и принесет прибыль за счет ссуд и кредитов.
Алекса слушала его с круглыми глазами. Она оставила распоряжения по капиталу? Когда? Как?
– Да вот же, – мужчина поднялся и открыл шкаф-сейф, стоящий за его спиной. Вынул оттуда папку и вернулся к ноутбуку: – Дела всех наших ответственных клиентов мы держим на бумаге, – пояснил он девушке, – все эти электронные базы, хакеры… Ненадежно. Вот письмо, подписано вами.
Адвокат показал в камеру отпечатанное на принтере письмо с ее подписью. И вот когда он отодвинул бумагу, девушка узнала неровный мазок в углу листа. Точно такие же кляксы оставлял принтер в кабинете Тейлора!
– Спасибо, мистер Джейкобс, я поняла, – вежливо сказала она. – Можете мне теперь объяснить, как обстоят дела?
Почти два часа проговорив с адвокатом по видеосвязи, Алекса кое-что для себя уяснила. Бабушка ее была родом из знатной семьи. Не то третья, не то четвертая дочь. Поэтому вышла замуж за простого «мистера Мэлдона», но сохранила титул «леди» исключительно с именем. Внучку бабуля увидела уже в почтенном возрасте, когда отчаялась дождаться, и, думая о чем-то своем, сделала вклад на имя новорожденной Алексы в английском же банке. В том же самом, где хранились активы ее семьи. Потому дядюшка и не смог добраться до этих денег напрямую. О них просто никто не знал. Но когда мисс Мэлдон исполнился двадцать один год, бумаги пришли семейному стряпчему.
– Теперь вы обладаете весьма кругленькой суммой в английских фунтах, а проценты по вкладу переводятся на ваш долларовый счет, как вы указали мне в своем распоряжении. Поскольку вы четко высказали пожелание не трогать ваши средства в течение полугода, снять их с депозита невозможно до вашего двадцать второго дня рождения.
Алекса вежливо поблагодарила адвоката за объяснения, уточнила, какие документы ей понадобятся, чтобы пользоваться счетами, когда срок закрытого вклада истечет, и попрощалась. Потом уткнулась лицом в ладони и тихонечко застонала. Тейлор знал! И даже написал письмо от ее имени, убедив подписать распоряжение. Почему? Зачем?
Впрочем, ответ лежал на поверхности – дядюшка получил информацию, только выйдя из лечебницы. К этому времени мужчины уже протоптали дорожку не только в спальню, но и в сердце купленной по случаю «игрушки». Они вместе спали, вместе ели, посещали мероприятия, жили вместе словно… семья! Вот он – ответ. Даже такой суррогат семьи Тейлор не желал терять из-за внезапного наследства. Или у него были другие резоны?
Помучившись еще некоторое время, Алекса отключила ноутбук, спрятала бумаги в коробку для обуви и упала на кровать, обнимая подушку. В любом случае ей нужно кое-что решить прямо сейчас. Рассказывать Тейлору о том, что она все знает, или нет? Пытаться вырваться на свободу или насладиться близостью с мужчинами до конца, а потом уйти? День рождения через месяц. У нее осталось тридцать дней того, что она привыкла считать… ежедневным хлебом или даже воздухом. Улыбки, поцелуи, объятия. Разговоры за столом и в постели. Секс. Готова ли она это потерять прямо сейчас? Вырвать из сердца и уйти?
Девушка не заметила, как уснула, а проснулась оттого, что ее несли по коридору на руках.
– А?
– Т-с-с-с-с, – шепнул Тейлор, – мы устали, примчались домой и хотим спать. Но без тебя уснуть не в состоянии.
Тут Алекса все же разлепила заплаканные глаза и поняла, что ее принесли в бирюзовую спальню. А дверь придерживал всклокоченный и встревоженный Марк. Тейт бережно опустил свою ношу на постель, Эйнджел протянул ей влажное горячее полотенце и придвинул столик с полюбившейся Алексе китайской едой.
– Предлагаю поужинать, – устало вздохнул Тейлор, – а потом поговорить.
Девушка протерла лицо и руки и молча взялась за палочки.
Когда от курицы в кисло-сладком соусе остались одни воспоминания, Марк убрал коробочки, разлил по чашкам ароматный зеленый чай, и Алекса поняла, что ей придется как-то объяснить мужчинам свое поведение. Она сделала глоток терпкого напитка и повинилась:
– Простите меня, что-то я расклеилась, дом вспомнила. Наверное, «красные дни» скоро.
Тейлор всерьез заглянул в телефон и кивнул:
– Точно, скоро. Но пока ведь нет?
– Пока нет, – несколько растерянно подтвердила девушка.
Из ее рук тотчас забрали пустую чашку, столик поставили на пол, и… Вечер и ночь получились весьма бурными. Причем поначалу Тейлор и Марк относились к ней нежно и бережно, словно к хрупкой вазе, а вот сама Алекса словно с цепи сорвалась. Осознав, что могла потерять их вот так, сразу, просто поддавшись на провокацию дядюшки, она то ластилась, то кусалась и выла, как ошпаренная кошка, требуя больше, глубже, сильнее!
