Дверь тихо отворилась, и в проеме осторожно показалась худенькая светловолосая девушка в растянутой футболке.
– Привет, – негромко сказала она, явно стараясь не раздражать Стеллу громким голосом. – Я уже начала волноваться. Я поставила возле тебя стакан воды. Вот… держи.
И она взяла с узкой полки, на которой лежали книги и блокноты, стакан с водой и подала ей.
– Спасибо, – пробормотала Стелла и жадно прильнула к нему. Вода показалась ей на вкус как амбра небесная. Одновременно с этим обрывочные воспоминания в ее голове начали выстраиваться в цельную картину.
Да, теперь ей вспомнилось, что в клубе она встретила свою одноклассницу Веронику в какой-то безвкусной рубашке. Та тащила ее за руку, долго и настойчиво стараясь что-то ей внушить. А потом они вместе ехали в какой-то машине, и ее голова постоянно падала, а Вероника раздражающе ее трясла, не давая уснуть. А потом они поднимались по лестнице, и над головой Стеллы раздавались какие-то встревоженные разговоры, а Стелла постоянно повторяла, что очень хочет спать. Наконец чьи-то руки подняли ее и заставили снять платье, а затем она наконец повалилась на горизонтальную поверхность и забылась блаженным сном.
Господи, она сейчас умрет от стыда! Если хотя бы часть из того, что ей вспомнилось, происходила на самом деле, то она умрет прямо сейчас!
– Как ты себя чувствуешь? – спросила ее Вероника таким непринужденным тоном, как будто они были закадычными подругами, а не она притащила Стеллу к себе в дом в абсолютно невменяемом состоянии. Ее непосредственность показалась Стелле донельзя странной. К Стелле обычно обращались или с опаской, или с напряжением, или с развязными ужимками и наигранной сердечностью.
– Убийственно, – честно ответила Стелла, впервые не представлявшая, как ей себя вести. Ей это не понравилось. – У тебя, случаем, не найдется таблетки от головной боли?
Вероника молча подала ей пластинку таблеток.
– Я так и подумала, что тебе пригодится, – сказала она. – Кстати, сумка со всеми твоими вещами здесь, так что не волнуйся. Думаю, тебе лучше сразу же написать родителям. Уверена, они очень волнуются.
Стелле еще никто из ее сверстников не указывал, что ей нужно сделать, но она была не в том положении, когда стоило проявлять свой норов.
– Да нет, они наверняка уверены, что я осталась ночевать у парня, – ответила она, – так что все в порядке.
– Что ж, тогда хорошо, что я все же отговорила маму позвонить твоим родителям и сообщить, где ты находишься и что с тобой все в порядке. Думаю, тогда у тебя бы много неприят…
– Боже мой, меня, что же, видели твои родители?! – с ужасом спросила Стелла.
– Ну… это вполне объяснимо, я ведь с ними живу. Знаешь, было бы довольно проблематично провести тебя так, чтобы они ничего не заметили, – в прищуренных глазах девушки зажглись ироничные огоньки. – Но ты не переживай. Я сказала им, что тебе в клубе подсыпали что-то, и ты просто не могла в таком виде вернуться домой, потому что твои родители очень бы встревожились, а твоей маме нельзя волноваться.
«А этой девочке в смекалке не откажешь» – не могла не отметить Стелла. Она не стала спрашивать, почему Вероника притащила ее к себе домой. Она вспомнила, как отчаянно сопротивлялась возвращению к своим родителям. Господи, какой же идиоткой она себя выставила!
Но Стелла уже возвращала себе контроль над ситуацией, лихорадочно размышляя. Эта Вероника не общается ни с кем из их класса, а, следовательно, ей некому растрепать о том, что она видела Стеллу в таком состоянии. А даже если и расскажет, то ее слово, слово Стеллы Воронцовой, будет против слова этой тихони. Разумеется, Веронике никто не поверит! «А все же, – размышляла дальше Стелла, – учитывая, в каком состоянии я вчера находилась, это настоящая удача, что я проснулась здесь, а не голая и накачанная наркотиками в доме у какого-то извращенца. Пожалуй, это наилучший исход. В таком убогом квартале, в каком наверняка находится эта захудалая квартирка, не живет никто из моих знакомых, а, следовательно, никто меня не видел». Родителям ее тоже не сообщили. Что ж, ей удалось выпутаться из этой ситуации практически без последствий. Осталось выяснить только одно: насколько сильно вчера алкоголь развязал ей язык?
– Ох, даже не знаю, как тебя благодарить, – сказала Стелла самым очаровательным тоном, на который только была способна, и дотронулась до руки Вероники, зная, что это действует располагающе. – Ты просто спасла меня вчера, и мне даже страшно представить, на что я могла нарваться.
– Не благодари меня, – довольно сухо ответила Вероника. – Любой на моем месте поступил бы так же.
Стелла была безмерно удивлена – когда она разговаривала таким голосом, таяли даже самые неприступные сердца! Она сделала паузу, ожидая, что собеседница начнет расспрашивать, как же это ее, Стеллу Воронцову, угораздило оказаться в таком унизительном положении. Но Вероника лишь молча наблюдала за ней. Что ж, наверняка любопытство разбирало ее, но стоило отдать ей должное – она умело его скрывала.
– Извини, что доставила тебе столько неприятностей, – сказала Стелла, не чувствуя за собой особой вины. – Наверное, я болтала и болтала без умолку и ужасно утомила тебя.
Стелла посмотрела на Веронику одновременно весело и виновато, но все внутри нее было натянуто, как струна. Как много она вчера разболтала?
Но Вероника только скользнула по ней внимательным взглядом, а затем пожала плечами:
– Знаешь, не буду от тебя скрывать, ты была не в том состоянии, чтобы много разговаривать. Ну да, ты пару раз ляпнула о том, что поссорилась с родителями или что-то вроде того, но больше ничего. Ах, ну и еще ты повторяла, что у меня ужасающая рубашка.
– Ох, извини, ради бога. – Стелла выдохнула с облегчением, сразу же почувствовав себя значительно увереннее. – Но рубашка тебе действительно не шла. У тебя такие хрупкие плечи и изящные ключицы – просто преступление закрывать их рубашкой. К тому же этот цвет не твой. Я бы выбрала насыщенно-голубой, чтобы подчеркнуть твои глаза. Но ни в коем случае не с сероватым оттенком – он бы тебя бледнил.
Брови Вероники взлетели. Стелла не могла понять, что ее так удивило – все ее подруги были благодарны, когда она давала им советы по поводу стиля. Сама же Стелла, воспользовавшись паузой, впервые с интересом всмотрелась в лицо своей спасительницы. Очень миловидная, даже прехорошенькая, особенно если учесть то, что на ней нет ни грамма макияжа. Стелле еще не встречались девушки, которые так хорошо выглядели бы без макияжа. Да уж, если над ней как следует поработать… И все же как жаль, что она небогата. Стелла всегда считала, что хорошенькое личико совершенно бесполезно, если не хватает средств придать ему должную огранку.
– Я возьму на заметку, – чуть обиженно сказала Вероника. – Так что, ты позавтракаешь с нами или сразу поедешь домой? Папа готовит блины…
Стелла увидела, как Вероника запнулась и немного смутилась, словно поняв, как нелепо предлагать ей блины. Стелле же хотелось только одного – побыстрее выбраться из этой кошмарной дыры. И ей совсем не улыбалось встречаться с родителями Вероники после того, в каком виде она вчера предстала перед ними… Наверняка они думают, что она какая-то малолетняя оторва или того похуже.
