Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Никто из этих типов не мог являться искомым объектом: их объединял общий недостаток – все они живы, а Пенкина интересовал вклад покойника. Остается некий Мажидов. Мажидов, Мажидов… Азербайджанец? Узбек? Чеченец? Скорее, последнее: Пенкин пришел на прием сразу по возвращении из Чечни.
Программа опять выдала предупреждение, на сей раз другое, снова не стопроцентный провал. Варнавский не стал обращать внимания, нужно попытаться подобрать код и просмотреть содержимое счета.
Стандарт шифрования данных обычный – DES (Data Encryption Standart), разработанный IBM еще в начале семидесятых годов и в большинстве стран принятый как правительственный стандарт для шифрования цифровой информации. Его даже рекомендовала для повсеместного использования Ассоциация американских банкиров. Сложный алгоритм DES, по идее, использует ключ длиной 56 бит и 8 бит проверки на четность и в принципе требует от злоумышленника перебора 72 квадриллионов возможных ключевых комбинаций. Но и мы не лыком шиты.
Хитрый алгоритм позволял сразу отбраковывать подавляющее число неверных комбинаций, хотя все равно их оставалось слишком много. Варнавский подозревал, что времени у него осталось в обрез. Ребята в банке наверняка сидят ушлые, а он и так копается слишком долго. Любой нормальный хакер обстряпал бы свои дела за пару минут и тут же отключился подальше от греха.
Специальный взломщик определил три символа пароля из восьми, когда ожил аппарат правительственной связи.
– Здравствуй, э-э-э, Варнавский!
– Здравст…
– Ты, э-э-э, меня не перебивай, понимаешь!
Взломщик лихо раскусил еще два символа и зациклился. Надо менять параметры настройки. Варнавский с бешеной скоростью барабанил по клавиатуре десятью пальцами, а трубку телефона правительственной связи прижал к уху плечом. Правительственная связь, как заведено со стародавних времен, была отличной, от этого в ухе у Варнавского стоял звон и грохот.
– У меня, значит, э-э-э, на проводе губернатор Хабаровского края. И значит, спрашивает. Когда?! Поступят! Деньги! Из федерального! Бюджета!!! Понимаешь? А я ему говорю: у нас главный банкир – Варнавский, давай его и спросим.
Свеженастроенный взломщик определил уже семь символов, остался всего один. Варнавский пошевелил пальцем в ухе, чтобы унять неприятные ощущения, и пропустил последнюю реплику. По замолкшим раскатам он догадался, что от него ждут ответа.
– Губернатор?
– Что, э-э? А! Хабаровского края! Ну этот, как его, э-э-э…
– Деньги уже переведены! – на всякий случай отрапортовал Варнавский. «Черт! А вдруг не забудет и завтра проверит? Вообще, какие деньги? За что?» – засомневался он и добавил: – Но завтра не дойдут. Только послезавтра. Все-таки расстояния. Хабаровский край…
Есть пароль! Следом за паролем на экране замигало предупреждение: «Проникновение обнаружено. Доступ закрыт». Первый спутник расшифрован, второй… Дьявол! Как быстро! Варнавского прошиб пот. Пора сматывать удочки.
– Так я могу, э-э-э, заверить от своего имени, что деньги перечислены, понимаешь, э-э-э, в полном объеме?
«Да пошел ты…» Председатель Центробанка лихорадочно соображал: если они столь быстро продираются через мои препоны, возможно, сумеют вычислить номер мобильника и после отключения, в принципе такая вероятность существует. Номер, конечно, липовый, но все-таки…
– Варнавский! Что ты там у себя в Центробанке, э-э-э, спишь, понимаешь?! Я могу заверить от своего имени, понимаешь, про деньги?
– Ручаюсь.
Остался последний спутник. Варнавский запустил в сеть вирус породы «снежный ком» и отключился.
– Точно?
«Снежный ком» выплюнул в сеть широковещательное сообщение типа: прочитай, перепиши и передай другому. То есть на каждом узле, куда оно доходило, поднимались последние обращавшиеся к нему адреса, и сообщение отсылалось им, те, в свою очередь, передавали дальше и буквально за несколько минут волна захлестнула сервера по всему миру.
– Точно?!! – переспросил голос, который не любил переспрашивать.
– Как в Госбанке.
– Это меня, понимаешь, и пугает, – грустно закончил звонивший и повесил трубку…
Варнавскому на секунду стало очень жаль звонившего. Но только на секунду.
Варнавский с минуту колебался, у кого поинтересоваться подробностями о Мажидове. Вариантов было немного: Марфин или Зоя.
В конце концов, нужно узнать только, жив он или мертв, и Зое это наверняка известно. Он набрал номер любовницы, очень надеясь, что она еще не успела основательно нагрузиться.
Как обычно, из трубки донеслась музыка, шум галдящей толпы, звон бутылок и бокалов.
– Пт-т-тенч-ч-ик, – с трудом выговорила Зоя.
– Ты где?
– В гар-р-р-мад-д-д… Тьфу, никак не могу выговорить это долбаное название.
– «Гамадрилло»? – устало произнес Варнавский.
– Точно! – обрадовалась Зоя. – Ты у меня умница! Недаром тебя назначили председателем Центроб…
– Заткнись! – зашипел Варнавский. – Не хватало только, чтобы там узнали, кто тебе звонит! И вообще, почему ты опять ошиваешься где попало? Мы же договаривались, солнышко!
– Мы договаривались, чтоб я ходила в приличные места. А это и есть приличное. Никаких джигитов, сплошная богема!
«Повешусь», – мелькнула в голове у Варнавского отчаянная мысль.
– Ну ладно, я тебе звоню по делу.
– Ого! Хочешь опять меня бухгалтершей сделать? Так и знай – не выйдет.
– Покопайся в своей памяти: тебе ничего не говорит фамилия Мажидов?
– Я с таким не спала. – Тайные надежды Варнавского не оправдались. Зоя была изрядно навеселе и, судя по всему, в прекрасном расположении духа.
– Зоя, я серьезно. Мажидов, чеченец. Помнишь такого?
– У тебя не было другого повода позвонить? Я тебя три дня не видела, завяла совсем без мужской ласки.
Варнавский поморщился:
– Я тоже скучаю, но ты же знаешь: сейчас мне нужно держать руку на пульсе. В любой момент все может пойти не так, как планировалось.
– Так при чем же здесь Мажидов? Он, что ли, лелеет тайные планы разоблачить твои махинации? Давно пора! Шутка.
– Нет. – Варнавский старался не выдавать своего раздражения. Он уже жалел, что не позвонил Марфину. – Это уже другая, но тоже интересная история. Так ты его знаешь?
– Так кто ж его не знает?
– Я, например.
– Считай, тебе повезло.
– Ну, не томи.
– У-у-у, это птица большого помета. Тьфу, я хотела сказать «полета». – Она неприлично громко захохотала.
– А поконкретнее?
– Родной, в нашем предприятии чеченской стороной занимаюсь я, или что-то переменилось?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
