Ему не место в её теле!
Меня трясёт от тяжести этого груза. Становится больно дышать. Я даже в зеркало смотреть на себя не могу!
Нет… я не хочу быть в этом доме. Мне нужно уехать. Нужно быть от неё как можно дальше!
Полощу рот и поспешно натягиваю джинсы и худи.
Хлопаю себя по карманам, проверяя ключи, телефон…
Выбегаю на улицу и сажусь в тачку.
Обвожу глазами салон и замечаю наполовину пустую бутылку Джека Дениелса, которым я бухал вчера, сидя в машине перед домом…
Тянусь к бутылке и смачно присасываюсь к горлышку. Огненная жидкость опаляет нутро, проваливается в живот, вызывая новый спазм.
Снова ловлю своё отражение в зеркале и снова чувствую тошноту. Сука! Я себя ненавижу! Ненавижу за то, что натворил, но… всё равно какая-то животная часть меня хочет вернуться к ней. Вернуться в спальню и повторить всё то, что было накануне!
Да что со мной не так⁈
Отчаянно бью по газам, быстро покидая территорию дома.
Еду наугад, не стремясь попасть ни в какое конкретное место.
Снова пью и чувствую, как изображение перед глазами начинает медленно размываться. Сбрасываю скорость проезжая по знакомой улице.
Впереди байкерский бар, в котором мы с Соколовым не раз зависали.
Замечаю его байк на парковке и спортивную тачку Герыча. Торможу.
Видимо, наша компашка продолжает тусовку тут.
Мне не хочется никого видеть. Но и одному быть тоже невыносимо.
Бьюсь головой об руль, а потом допиваю оставшееся бухло.
Тяжесть в груди, вроде, становится чуть легче, и я выхожу из тачки с трудом передвигая конечностями.
Сейчас мне хочется одного — напиться так, чтобы хоть какое-то время ничего не помнить. Не чувствовать эту дикую, беспросветную бездну в душе, этот безобразный, пульсирующий сгусток эмоций. И… перестать видеть искажённое страстью лицо сестры. Её стоны всё ещё звучат в ушах эхом.
«Я люблю тебя, Даня…»
Я… тоже тебя люблю. И это станет нашим проклятием.
Глава 48
Полина
Сквозь густую пелену сна мне слышится звук шелестящих по асфальту шин. Тяжёлая голова реагирует не сразу, но, когда я приоткрываю глаза и отчётливо слышу проезжающую по двору машину, сон отпускает.
Всё тело ноет. Кожа на ягодицах горит огнём. Я лежу на животе, повернув лицо к окну. Из него льётся прозрачный лунный свет. Створка приоткрыта, и в комнату задувает прохладный ветер. Я ужасно боюсь повернуться в сторону Дани. Боюсь увидеть его лицо. Боюсь, что он тоже не спит. Я… не знаю, смогу ли смотреть ему в глаза после произошедшего.
Сперва я думала, что готова убить его. Хотела расцарапать его мерзкую пьяную рожу! Но потом… когда он начал трогать меня там, внизу… во мне словно что-то сломалось. Перещёлкнуло. Копившаяся внутри ненависть трансформировалась в неконтролируемому животную страсть. Мне всё ещё хотелось убить его… но одновременно хотелось, чтобы он не останавливался.
Я кончила. Первый раз слишком быстро и бурно, чтобы суметь скрыть это. Стонала так громко, что, может, даже соседи слышали… Господи… какой позор! Это было так дико, сумасшедше остро. Я вся будто взорвалась и разлетелась на кусочки по всем просторам Вселенной. Его Вселенной. Потому что «брату» этого показалось мало. Он брал меня ещё и ещё. Грубо, жёстко. Словно наказывал за что-то… И каждый раз я думала, что больше не смогу… но каждый раз подчинялась его похоти и содрогалась в оргазме.
Это было совершенно ненормально! Ведь невозможно ненавидеть и одновременно как дико желать человека⁈ То, что он сделал со мной было больше похоже на изнасилование, вот только… неужели жертвы насильников тоже могут испытывать удовольствие в процессе?
Он обзывал меня, называл шлюхой и сучкой. И чем грубее Даниил себя вёл, тем отчаяннее я кончала под ним. Боже… наверное, я уже никогда не смогу отмыться от этого.
Лежу не шевелясь, боюсь повернуться. Последний оргазм был таким сильным, что я, кажется, потеряла сознание. Перед этим меня накрыло дикими эмоциями. Я плакала и, сквозь слёзы, дрожала в его руках. Прижималась к нему, отдавала себя уже вполне осознано. Кажется… я даже сказала, что люблю его…
Но сейчас понимаю, что это было неправильно. Нет. Эта одержимость просто болезнь. Это не любовь! Это что-то за гранью! Так не ведут себя здоровые люди… С нами явно что-то не так.
Закусываю губы, и глубоко дышу, пытаясь взять себя в руки.
Что он, вообще, за человек? Он же всё ещё думает, что я его сестра! Как он мог? Кажется, во время секса он так и называл меня: «сестрёнка». Жесть… это всё сплошная грязная и дикая жесть…
Открываю глаза, окончательно просыпаясь.
Я знаю, что мне предстоит посмотреть ему в глаза. Как бы там ни было, нам придётся поговорить… Вчера он был пьян, да ещё и под действием возбудителя, с которым я явно переборщила.
В груди болезненно тянет. Будто к ней привязали тяжёлый камень и бросили меня в воду. Я ухожу всё глубже и глубже. Задыхаюсь, барахтаюсь, но никак не могу его сбросить.
Мои игры, моя месть зашла слишком далеко. Нужно сказать ему. Мне нужно признаться…
Делаю глубокий вдох и шепчу:
— Даня…
В ответ — тишина.
Прислушиваюсь. Его дыхания не слышно…
Тогда, набравшись смелости, я оборачиваюсь.
В кровати никого нет.
Сердце сжимается сильнее. Он что… ушёл? Просто свалил после всего, что было⁈
Стискиваю зубы, приподнимаясь в постели. Меня всю корёжит. Всё тело болит…
Тянусь вниз за футболкой и натягиваю её на обнажённое тело.
Между ног всё стянуто. Боже… кажется, вчера он ни в чём себе не отказывал. Иду в душ, чувствуя, как липнут друг к другу бёдра.
Делаю воду настолько горячей, что с трудом могу терпеть.
Встаю под струи и яростно тру себя мочалкой. Кожа быстро розовеет, а через десять минут начинает скрипеть. Я смываю с себя его сперму, потом повторяю процедуру. Ещё и ещё, до тех пор, пока на бёдрах не образуются ссадины.
Душ смывает не только грязь. Быстрые струи уносят с собой и мои слёзы…
Мне больно. Не только физически. Но и душевно. Каждый раз сталкиваясь с Даней я будто ступаю по острым осколкам своей прежней «я». Смелой, самодостаточной, весёлой… Господи, что же со мной стало? Как я могла позволить себе так сумасшедше влюбиться в него? В какой момент я отдала ему своё сердце? В какой момент он… разбил его?
Стискиваю зубы, стараясь хоть на секунду абстрагироваться. Кто я для него? Игрушка? Запретный плод, в который он так долго не мог вонзить свои ненасытные зубы? Неужели он хотел меня только потому, что я была недоступна? Играл, дразнил… А теперь, когда получил желаемое, быстро потерял интерес, и… просто уехал?
Я больше так не могу. Я не хочу думать и гадать. Я… должна спросить напрямую. Пусть я снова перешагну через гордость. Пусть это будет слабостью в его глазах. Но если я не скажу, меня просто разорвёт!
Выключаю душ и обматываюсь полотенцем. Иду обратно в спальню и сажусь на смятые простыни. Тут всё пахнет им… Тут всё пахнет похотью.
Я запуталась. Уже не знаю, что правильно, а что — нет.
Опускаю лицо в ладони и тихо
