Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
лицо, опасаясь сделать слишком глубокий вдох. О господи…
Неожиданно огромная туша колыхнулась, резко перевернулась набок и натужно выблевала содержимое своего желудка прямо на кафельный пол. Остро запахло желчью.
– Твою мать, Ланг! Я же дал тебе таз.
Знакомый усталый голос раздался откуда-то слева, а затем с инфузионной системой в руках из-за занавески напротив вынырнул доктор Фюрст. Не заметив замершую Рене, он осторожно обошёл койку, постарался не наступить в медленно растекавшуюся вонючую жижу и принялся подсоединять трубки к уже висевшему пакету с готовым раствором.
– От…в’ли, – невнятно пробормотал Ланг, а затем снова зашёлся в приступе рвоты. Естественно, на пол. Естественно, в полном пьяном пренебрежении ко всем возможным нормам приличий.
– Энтони, завязывай с этим. Ваши с Дюссо попойки однажды закончатся очень плачевно, – тихо и зло произнес Фюрст.
– О-о-о, – раздался то ли стон, то ли отрыжка. И голова Ланга откинулась обратно на кровать, принимая одну горизонтальную прямую вместе с остальным телом. – Дс’со н’причем. Вч’ра я был со-о-оло.
Послышался хриплый смех, а потом Ланг подтянул руку к лицу и прямо предплечьем вытер перепачканный в блевотине рот. Рене передёрнуло. И, наверное, именно это движение смог уловить расфокусированный взгляд главы отделения, потому что вопреки не слушавшимся мышцам Ланг повернул голову и уставился на замершую в проёме фигурку.
–Alan, ich glaub, ich fahr' mir grad 'nen Film, – настороженно пробормотал он, а потом не удержался и снова срыгнул, перепачкав собственный свитер.
–Meine Ģüte!– простонал анестезиолог, а затем потянулся за салфетками. —Lang, du hast ja keine Halluzinationen. Wie kommst du darauf?
–Warum dann steht Rocher da?27
– Рош… Что?! – Фюрст резко обернулся и едва не выронил из рук нераскрытую упаковку с катетером. – Рене, что ты здесь делаешь? Почему не…
Вероятно, в её взгляде было что-то ужасное. Нечто такое, отчего Алан Фюрст немедленно замолчал. Он нервно сглотнул, отвернулся и принялся перебирать пальцами трубки капельницы, словно чувствовал вину за этот цирк. Рене дёрнула краешком губ. О, доктор Фюрст. Как же она его понимала! Но, право слово, милый доктор, не вы спаивали Ланга. Не вы таскали его всю ночь по дрянным барам и вливали дорогущие помои, исторгнутые остатки которых отвратительно воняли прямо под кроватью. Но, похоже, именно вас следует благодарить за то, что Энтони Ланг ещё жив. Удивительное человеколюбие… Рене вздохнула и посмотрела на свалившееся в отключке тело. Омерзительно.
– Доктор Роше? – напомнил о себе глава анестезиологии, и она перевела на него взгляд. Поджав губы, Рене резко нажала на кнопку вызова уборщицы и потянулась за одноразовыми перчатками.
– Идите, доктор Фюрст. Воспользуйтесь тем, что вам не придётся сидеть с этим пациентом перед ночным дежурством, и отдохните. Кто знает, как пройдут сутки, – проговорила она, пока резкими, почти рваными движениями натягивала вредный нитрил. – Я здесь справлюсь.
– Ты не обязана, Рене, – начал было Алан, но она уже достала новую упаковку с катетером, а потом со всей силы задвинула ящик железного шкафа. От грохота Ланг очнулся и что-то невнятно пробормотал.
– Как и вы. Но в отличие от вас и благодаря главе моего отделения у меня сегодня нет никаких иных обязанностей, кроме кучки студентов.
– Почему? – недоумённо спросил Фюрст, но Рене не ответила.
Резко, но негрубо она схватила чистую от чернил татуировки, а потому бледную кисть безвольного Ланга и зубами вскрыла упаковку со стерильной салфеткой. Задрав рукав черного свитера, она протёрла место инъекции. От одежды едва ощутимо, хотя и заметно тянуло травкой, отчего Рене поморщилась.
– Что случилось?
– Ничего. Просто доктор Ланг отстранил меня от операций, – спокойно ответила она, пока примерялась к одной из вен, что это оказалось несложно. Кожа под пальцами была настолько тонкой и бледной, что сквозь неё просвечивали мельчайшие сосуды. Быстро спустив с системы воздух, Рене настроила скорость вливания и снова повернулась к лежавшему почти без сознания мужчине. Тот дышал поверхностно и часто.
– Отстранил? – Кажется, Фюрст был удивлён, на что Рене лишь криво улыбнулась.
– Кто-нибудь проверял доктора Ланга на анемии? – спросила она вместо ответа не в силах оторвать взгляд от синюшного лица, где признаками жесточайшего обезвоживания чернели носогубные складки и шелушились губы. – Как он питается?
– Тебе не понравится ответ, – негромко заметил Фюрст и подошёл ближе.
Они замолчали, разглядывая острый профиль, что резкими изгибами напоминал клюв жуткой птицы. Наконец анестезиолог вздохнул, засунул руки в карманы халата и качнулся на мысках, словно решался на что-то.
– Он не всегда так напивается, – наконец выдал Фюрст, и Рене хмыкнула. – Может завалиться с Дюссо в какой-нибудь стрипклуб или зависнуть в пабе, но чтобы настолько, да ещё и один… Такое было всего раз пять.
Анестезиолог покачал головой, а она почувствовала новую волну удушающего разочарования и отвернулась. Это же насколько надо за свои неполные сорок лет устать от мира и самого себя, чтобы так заскучать? Вздохнув, Рене потянулась за пледом, который лежал на соседней койке. Вынимать тот, что сбился в ком под грязными ботинками Ланга, не хотелось, потому она развернула чистый и аккуратно укрыла им начинавшее блестеть испариной тело.
– Идите, доктор Фюрст. Я справлюсь сама.
– Хочешь, я поговорю потом с Лангом насчёт операций? – осторожно спросил анестезиолог. – Думаю, его в ночи просто потянуло на вредность.
Рене лишь отрицательно покачала головой. Она со всем разберётся сама, как минимум спросит – был это доктор Ланг или неизвестные шутники.
– Я объясню доктору Энгтан твоё отсутствие на дежурстве, – твёрдо проговорил Фюрст, и Рене не стала спорить.
– Спасибо.
Постояв ещё немного рядом, глава анестезиологии резко кивнул и направился прочь, а в их отсек наконец-то вкатила тележку уборщица.
Время, пока в Ланга один за другим вливались растворы, тянулось мучительно медленно. Не скрашивали его даже студенты, которые неизбежно требовали внимания. Понимая, что вид пьяного главы хирургии вряд ли поспособствует у них поднятию рабочего духа и мотивации, Рене не никого пускала внутрь маленькой обители перегара. Вместо этого она то и дело выходила в общий коридор скорой, где между каталками и шкафами подписывала листы назначений и слушала сбивчивые отчёты. Пейджер постоянно разрывался сообщениями о состоянии пациентов, несколько раз прилетал вертолёт, а в обед, ради разнообразия, её навестила сердитая Роузи и принесла божественно резиновый салат из буфета. Медсестра кинула брезгливый взгляд на валявшегося Ланга и, прошептав«упырь», вернулась обратно к своим маленьким пациентам.
На этом события дня как-то резко закончились, только брошенный на тумбочку телефон (разбитый и, естественно, чёрный) с периодичностью в каждые двадцать минут взрывался голосом Мика Джаггера. Он так отчаянно страдал и так хотел перекрасить весь
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
