— Зачем? Разве он не знал, что мама замужем? Что есть я?
— Ему нужна была ее сила, чтобы жить. Он хотел, чтобы мама нарожала ему много детей-батареек. И тогда она сделала его импотентом. Он разозлился. И выкачал из нее практически все силы. Ей удалось сбежать. Помог его дворецкий.
— Мама его истинная, он наверняка любил ее и он совершил такое? Кто это чудовище?
— Мстислав. — в моей голове все смешалось, а в груди почувствовала дискомфорт. Я знаю только одного дворецкого, который работает на Мстислава долгие годы. Константин.
— То есть. Поэтому он так хотел, чтобы я родила ему внука? Чтобы использовать моего ребенка?
— С тобой не случалось такого, что тебя покидали силы, в его присутствии?
— Очень часто. Я думала это из-за его ауры. Он сам по себе тяжёлый властный человек.
— Но ты не беременна?
— Нет. Я пила таблетки, — покраснела, от того, что приходится обсуждать с отцом такие темы. Я помню, как он себя неловко чувствовал, когда рассказывал о менструальном цикле. О тех вещах, которые я должна была обсудить с мамой. Но Мстислав забрал ее!
Он как вампир высосал из нее всю энергию. Тогда мама вернулась, чтобы умереть на наших глазах. Она так и не смогла выкарабкаться, восстановиться. Папа обнял меня за шею, притянул к себе и поцеловал в макушку.
— Всё будет хорошо. Ты сможешь жить без Глеба. Способ есть. Помогут мамины рецепты. Ты никогда не вернёшься к этим чудовищам. Майкл поможет защитить тебя. Его сынок такой же гнилой, точная его копия.
— Пап. Глеб не такой. Он не мог знать о чудовищных планах отца. Он просто не любит меня. Но это не делает его плохим человеком. В душе он хороший. Я знаю. Чувствую.
— Ты его любишь, — констатировал отец.
— Да. Очень сильно. Поэтому и сбежала. Не уверена, что у меня будут силы ему противостоять, когда мы встретимся.
Наш непростой разговор прерывает Лулу.
— Если ты приехала сюда, чтобы отсиживаться в комнате, то не получится. Надевай свое самое красивое платье и вперёд!
— Куда?
— Свадьба. Помнишь? У нас девичник. А у парней мальчишник. Так что вас, Саша, тоже ждут.
— Я пойду, — папа треплет меня по щеке. — Повеселись, Фиалка.
— Лулу! Выпрями мне волосы. А что вы делаете? — спрашивает Бьюла, пока мы разбираем мой чемодан в поисках самого развратного платья.
— Ты должна держать нос по ветру, а хвост пистолетом. Тебя предали, тебе больно, но ты не должна показывать как уязвима. Поедем, сделаем кучу фоток, на которых ты будешь выглядеть веселой красоткой и выложим в сеть. Пусть посмотрит, какое сокровище потерял.
— Меня нет в соцсетях, — жизнерадостность Лулу заражает. Что я правда буду сидеть и киснуть, лить слёзы в подушку и портить всем праздник? Это будет потом.
— Ерунда, — отмахивается Лулу. Забраковав ещё одно платье. То, что покупал мне Глеб, я не взяла. А мои старые вещи не терпят никакой критики. — Я сейчас, — через несколько минут Лулу возвращается, держа в руках фиолетовое платье.
— Отлично подойдёт к твоим глазам. Она прикладывает ко мне.
— Бьюла. На тебе макияж.
Андреа делает мне маникюр. Роси, подруга Бьюлы, принесла свои босоножки. Ощущение, что невеста из них я. Через час, пять красоток покидают виллу. До выбранного клуба, мы добираемся уже вечером.
— За последние часы свободы, Бьюла! — поднимает бокал Андреа. Бьюла поддерживает её соком. Она беременна. Пока, животика почти не видно. — А это мой сюрприз! — Андре делает жест рукой и на сцену выходит полицейский. Женщины в клубе начинают улюлюкать.
— Андреа! — Бьюла закрывает лицо рукой и захохотала.
Когда танцор остаётся в одних трусах, слышу голос Богдана над своим ухом.
— Развлекаешься?
— Ой! А вы как тут?
— Все клубы забиты под завязку. Этот последний. Похоже, девичник и мальчишник становятся общими.
— Я не против, — говорит Сэм нагибаясь и шепчет Бьле на ухо: — Нравится этот задохлик?
— Да куда ему до тебя? — отвечает Бьюла, обнимая Сэма за шею.
Девчонки расходятся по парам. Лулу танцует с Дёмой, Бьюла с Сэмом. Даже Андреа ушла с каким-то парнем.
— Потанцуешь со мной? — Богдан протягивает руку, на которую я смотрю с сомнением. — Просто танец, Олесь.
— Хорошо.
Мы медленно движемся под музыку. Надо отдать должное Богдану, он не переходит за рамки приличий. Его руки на моей талии. Он обворожительно улыбается.
— Как жаль, что мы не встретились с тобой раньше, Олеся, — у нас и правда могло все получится.
Мне легко с ним. Я могла бы влюбиться в него.
— Да, жаль.
— Олеся, с тобой так хорошо. Спокойно. И ты такая красивая, — голос Богдана понижается до чувственного шёпота, он заправляет порядку волос за ухо. Кажется, я его перехвалила. Только я открываю рот, чтобы сказать, что нам пора вернуться, как Богдана кто-то резко отрывает от меня и он летит, переворачивая стол.
Глеб! Его глаза полны ярости. Он тяжело дышит, смотрит так, словно убить меня готов. Мороз по коже.
— Так значит! Как ты позволила ему себя лапать?!
— Не было такого! — я скрещиваю руки на груди. Он сжимает мою талию и притягивает к себе.
— Ты моя, Олеся! Вся моя!
— Это ненадолго. И только по документам! Как только вернусь, разведусь с тобой! Можешь официально взять в жены эту Машу! — хочу вырваться, чувствуя, как слабеют колени, а в нос проникает родной и такой любимый запах. Мне хочется кричать, прогнать его. А ещё больше, прижаться к нему. Почувствовать сильные руки на своем теле, уткнуться носом в широкую грудь.
— Я не дам тебе развод! Моя девочка, моя Фиалка. Как же я соскучился. Я с ума схожу без тебя.
— Помочь? — спрашивает Майкл. За его спиной стоят Вальтер, Сэм, Дёма и отец.
— Нет!
— Да! — одновременно говорим с Глебом.
Я оттолкиваю его и прячусь за спиной своих защитников.
— Не нужно лезть в чужую семью! Это моя жена! — угрожающе шипит Глеб. Скулы на лице напряглись, а кулаки сжимаются.
— Ты в порядке? — спрашивает Богдан, приглаживая взлохмаченные волосы. Хана причёске.
— Да. Прости. Тебе досталось.
— Ничего. Я просто не был готов, — Богдан обращается к Глебу. — Выйдем?
— Не представляешь как я этого хочу! — зло отвечает муж. — И убери от нее свои руки!
— Никто никуда не пойдет! — строго заявляет Майкл. — Сегодня у нас праздник. Не стоит его портить. Глеб, Леся не хочет с тобой разговаривать. Дай ей время остыть.
— Черта с два! Я две ночи не спал. Летел сюда! Бросил все дела. Нам нужно поговорить, — с нажимом говорит Глеб, сверля меня взглядом.
