У нее не было сомнений, что это их последняя встреча. Что именно вот так, за уютным ужином на берегу Средиземного моря, их истории был положен конец.
Дабы почтить это событие минутой молчания, Ева облокотилась на перила и устремила взгляд вдаль поверх темной морской глади. Адам встал рядом.
– Раньше я всегда тосковал по горам. А теперь не представляю жизни без воды. Если бы ты знала, сколько тяжких дум сглаживает шум волн и выдувает соленый ветер.
– Хотелось бы и мне ощутить это на себе по возвращении домой.
– У тебя есть сын, а это новая жизнь, которую ты сама же произвела на свет. Дети – лучший способ регенерации души.
– Не спорю, – со смирением согласилась Ева.
– Приходи завтра.
Ева посмотрела на него с удивлением. А как же поминки, которые она тут мысленно устроила? Он хочет увидеть ее снова? Это не конец?
– Могу заехать за тобой днем. Бери пацана, и я покажу вам места, которые вы точно еще не видели.
Он принялся расписывать прекрасные перспективы завтрашнего дня, как будто боясь получить отказ, но Ева его прервала.
– Адам, я не смогу… – что-то внутри у нее оборвалось, но пришлось продолжить: – Завтра приедет муж на выходные, а в понедельник мы улетаем.
– Понятно, – скрывая разочарование, спокойно ответил Адам. – Кстати, ты ничего не рассказала мне про мужа.
– Я вышла за Стаса. За того, с кем мы собирались пожениться, пока я не встретила тебя.
Адам удовлетворенно кивнул, словно одобряя этот факт.
– Я всегда волновался, что разрушил твою жизнь. Рад, что в итоге все встало на свои…
– Адам, – на этот раз Ева прервала его, и волна возмущения чуть было не накрыла ее с головой. – Отвези меня домой. Уже поздно.
Ева поразилась ограниченности мышления своего собеседника. Неужели он и впрямь думает, что просто вклинился в ее жизнь на пару месяцев, а потом незаметно ушел, не оставив следов, а она спокойно пошла дальше своей намеченной дорогой? Кто он такой, чтобы судить о том, сложилась ее жизнь или нет?
– Может быть, прогуляемся по пляжу? Это займет всего на десять минут больше.
Скорее всего, Адам заметил, что задел Еву, и, наверное, хотел как-то сгладить последние минуты их общения. А может, просто хотел его продлить, хотя бы ненадолго.
– Хорошо, – смягчилась женщина.
– Я прихвачу плед, вдруг ветер…
– Не стоит, я так дойду, – отрезала Ева.
И задумалась. Плед, пляж, ночь… Навевает романтику. Но это уже не про них. Совсем не про них. Нет, он просто накинул бы ей на плечи этот несчастный плед и ничего более. А если бы его тянуло к ней, ему не понадобился бы предлог.
Так, строя мучительные догадки, Ева торопливо ступала босиком по остывшему песку. Она не хотела думать о том, что невольно пресекла попытку Адама устроить по-настоящему романтический вечер и сблизиться с ней. Нет, вряд ли он намекнул бы на что-то подобное. Когда-то он не одобрил ее уход от жениха, так что пособником в предательстве мужа он точно не будет. Но Ева не станет его переубеждать, несмотря на то что ее замужество – сплошной фарс и недоразумение. К тому же сегодня Адам дал понять, что сближение в его планы не входит и что, скорее всего, вместе с неприятными воспоминаниями морские ветра выдули из его головы и остатки былых чувств к ней.
Правда, теперь, когда они почти пришли, он выглядел растерянным. Ева молчала и многозначительно поглядывала в сторону дома. Может быть, он и не хочет прощаться, но не смеет задерживать ее. А ей гордость не позволяет намекнуть ему, что она и сейчас, после всего пережитого, готова ради него снова отказаться от человека, который стал ей мужем, пожертвовать целостностью своей семьи, лишь бы снова быть с ним.
Почему судьба так жестока? Почему он пропал тогда, не объяснившись? Ведь все могло бы сложиться иначе! Переживи они вместе тяготы тех лет – сейчас им ничто не помешало бы быть вместе!
– Прощай, Адам.
Ева выждала достаточно времени, прежде чем попрощаться первой. Даже больше, чем положено.
И даже при тусклом свете она заметила, как стоящий напротив нее мужчина побледнел.
– Это уж как судьбе будет угодно, Ева! Если что, ты знаешь, где меня найти. Я всегда тебе рад.
Он уверенно подошел к ней, чмокнул в щеку, затем развернулся и пошел прочь.
Ева стояла как вкопанная, провожая взглядом его удаляющуюся спину. Это было не просто прощание или точка в отношениях. Она потеряла его во второй раз. А больно было, почти как в первый.
Глава 23
Воскресный вечер подходил к концу, а вместе с ним и трехмесячные каникулы в Испании. Завтра Ева с сыном сядут в самолет и надолго покинут солнечное побережье. Стас, который, как и намеревался, провел последние выходные лета с семьей на вилле, улетал более ранним рейсом. Билеты на самолет, которым улетали Ева с Севой, оказались давно раскуплены.
Но пока еще у всех оставалось достаточно времени для неторопливого прощального ужина. У Евы вторые сутки не было ни аппетита, ни настроения. Стас списал ее апатию на нежелание покидать домик у моря и возвращаться в сулящую скорые холода Москву. Ева же была благодарна мужу за то, что он самостоятельно придумал оправдание ее состоянию.
Ужинали на веранде. Наскоро перекусив, Ева пересела за коктейльный столик с бокалом вина. Никто не обратил на это внимание. Стас всегда находил, чем развлечь Евиных родителей. Он что-то самозабвенно рассказывал, а мама с папой с нескрываемым восхищением внимали его словам. Стас и родители Евы были идеальным тандемом, ее муж так упивался общением с ними, что едва отвлекался на жену, которую давно не видел.
В этом вальяжно раскинувшемся в кресле человеке в белом льняном костюме Ева увидела все свое будущее – такое же однотонное, идеальное, до боли скучное. Она – не любимая женщина, она – трофей и символ, и рискует остаться им на всю жизнь, если прямо сейчас ничего не предпримет. Она всегда знала, что со Стасом все будет энциклопедически ровно, и, соглашаясь выйти за него, понимала, что хоронит себя заживо. Тогда это было естественно для ее внутреннего состояния, но теперь в ней снова трепещет чувство – такое приятное, немного подзабытое.
Возможно, человек заставляющий сердце Евы неровно биться, больше никогда не будет так близко, как в этот вечер. А она проводит его в полном одиночестве, несмотря на компанию близких людей рядом. Парадоксально. Но если
