не видна, а когда люди работают, тем более на эту дверь никто не смотрит. За сорок минут эксперимента Олег, подгадывая удачный момент, успел сходить в раздевалку два раза, а всегда неторопливый Леонид Антонович — даже три! И никто на них не обратил внимания.
Из гаража Котов отправился в офис, где застал только Валентину Сорину — уборщица приходила по вечерам, а Игорь Сорин уехал к родителям Бориса.
— Сами понимаете, старые люди, единственный сын погиб… — объяснила заплаканная Валентина. Пока Игоря не было, она заняла его кабинет. — Мы, честно говоря, хотели закрыться на несколько дней, но есть заказы уже оплаченные, их выполнять надо. Хотя люди в растерянности, никто не знает, что теперь будет.
— А что будет? Кому фирма принадлежит?
— Все документы на Бориса оформлены. Его отец, когда на пенсию уходил, все имущество на него перевел. Говорил, если помру, Боре не надо будет с наследством морочиться. А оно вон как получилось. Игорь уже звонил юрисконсульту, с которым мы постоянно работаем, но он наследственными делами не занимается, у них же, у юристов, у всех специализация тоже. Дал телефон одного адвоката, Игорь позвонил, договорился о встрече. Может, удастся как-то фирму сохранить — жалко, предприятие рабочее, прибыль приносит, все отлажено…
— А, кстати, об адвокатах! Борис Николаевич вчера записался к нотариусу на прием, вы в курсе? Может, скажете, по какому поводу?
— К нотариусу? — Женщине вопрос явно не понравился. — Нет, мне Боря ничего не говорил. И я понятия не имею… не завещание же он хотел составить! Боря никогда ни о чем таком не думал, кто же мог представить, что такое горе случится?! — Она всхлипнула и нервно промокнула глаза бумажным платочком. — Зачем только он пошел к этой Нине, зачем вообще про нее вспомнил! Но кто мог подумать, что она на такое способна! Ведь такая тихенькая была, скромненькая, рот лишний раз не раскроет. С другой стороны, тогда ей сколько было — девятнадцать лет, двадцать? Соплюшка. А сейчас взрослая женщина, с ребенком. Может, всколыхнулись обиды старые, может, Борис что-то не то сказал, она и не стерпела.
— То есть вы уверены, что это именно она убила Сахарова? — уточнил Олег.
— А кто, кроме нее? Нет, я считаю, что Нинка и с самого начала так задумывала. Иначе зачем ей было Бориса к себе звать? Встретились бы как культурные люди где-нибудь в кафе, мало, что ли, в городе приличных заведений? Посидели бы, поговорили, решили бы все вопросы… домой-то зачем было звать? Подальше от чужих глаз? Как хотите, а мне это очень подозрительным кажется.
— Думаете, она сразу его убить собиралась? Как-то это странно, зачем в собственном доме такими делами заниматься? Тогда уж логичнее было бы как раз на природе где-нибудь. В парке, например, в каком-нибудь глухом уголке.
— Где вы в нашем парке глухие уголки видали? Везде дорожки, везде ларьки и везде народ.
И вообще, насчет логики… Нина никогда особым умом не отличалась. Туповатая была девочка, даже образование нормальное получить не смогла. Я ведь правильно поняла, выше обычной портнихи она так и не сумела подняться?
— Н-нет, — слегка запнулся Котов. Странно, но оказалось, что слушать мнение Валентины о Нине было очень неприятно. И казалось бы, ничего такого она и не сказала: действительно, Нина тихая и скромная, действительно, образования у нее нет, и, действительно, простая портниха… а вот поди ж ты, неприятно! — А могла она рассчитывать на какую-то выгоду после смерти Сахарова?
— Нет, — уверенно ответила Валентина, — и она, и ребенок ее Борису юридически никто. Если она и убила Бориса, то это из-за обиды, что он тогда ее бросил и ребенка не признал.
— Ну, насколько я всю историю понял, Сахаров Власову не бросал. Он предложил ей сделать аборт, это да. Но тут, скорее, она сама его после этого бросила. А он о ребенке даже не знал.
— Это чья версия, Бориса или Нины? — насмешливо уточнила Валентина. — Впрочем, какая разница, она до сих пор обоих устраивала. Но мы же взрослые люди, мы понимаем, что дело вовсе не в том, что Борис о ребенке не знал, а в том, что не хотел знать. Ну как это, отправил девчонку на аборт и даже не поинтересовался потом, все ли нормально прошло? Да он и рассказал-то всю историю нам с Игорем только через несколько лет, а до этого мы и не знали, почему они расстались, думали, просто надоела ему эта лохушка. Так что причин на Бориса обижаться у Нинки было более чем достаточно, и за себя, и за сына, это я вам как мать говорю. Я бы за своих сыновей… — она осеклась и несколько натянуто улыбнулась, — нет, я не хочу сказать, что в подобной ситуации смогла бы убить, но и Нину я понимаю. И если бы речь шла не о Борисе, а о постороннем нам человеке, возможно, я бы ей даже посочувствовала.
— Что ж, понятно. Значит, Власовой смерть Сахарова выгоды принести не могла. А кому-нибудь другому?
Валентина задумалась на мгновение, потом пожала плечами:
— Не представляю себе. Из тех, кто здесь работает, — никому. Как главный бухгалтер, могу сказать, что для предприятия это если не катастрофа, то все равно очень тяжелый удар. Конкуренты? Они, конечно, имеются, но сейчас же не лихие девяностые. Заказ выгодный перехватить, клиентскую базу скопировать, — это да, это никто не постесняется. Но убивать сейчас не принято. Нет, выгоды в смерти Бориса никому нет. Поэтому я и думаю, что это все-таки Нина убила. Нет у меня других объяснений, что хотите делайте!
Разумеется, скрыть от Павлика с Никитой то, что произошло, было невозможно, да женщины не особенно и пытались. Но и рассказывать всю правду не стали. Так, понавешали мальчишкам лапши насчет случайного убийства прямо у порога квартиры, причем так многословно и невнятно, что было даже непонятно, по какую сторону порога это ужасное преступление произошло. Нина шепотом намекнула сыну, что завтра, без посторонних, она расскажет все гораздо более подробно — Павлик покивал понятливо и вернулся к компьютеру. Судя по тому, что Никита почти сразу составил ему компанию, Ася Семеновна поступила аналогично.
Но утром, не дожидаясь, пока мальчишки проснутся, Нина сбежала домой, оставив держать оборону старшую подругу. И сделала она это не только потому, что боялась разговора с Павликом — как рассказать сыну, что отец его, не успев появиться в их жизни, так трагически погиб? Нине самой от этих мыслей плохо становилось, а что будет с ребенком? Но это не
