самым подпишут себе чуть ли не смертный приговор. То есть все те самые неудобные моменты, которые могли постигнуть нас, просто перелягут на них.
Нахмурившись, я потёр лоб.
— Не думаю, что это хорошая идея. Видите ли, Владимир Викторович, тут ведь может быть и так, что эти фортеля придумали не немцы, и не французы. Всегда есть вероятность, что наш Старновский воду мутит и хочет какую-то прибыль получить. Безусловно если вдруг мы этот договор подпишем в том виде, котором он сейчас есть, мы окажемся в слабой оппозиции. Если не подпишем, будем выглядеть глуповато, потому что мы сами нуждаемся в помощи сторонних специалистов. Если же будем сами хитрить… Ну вот представьте себе ситуацию: Старновский понял, что попал в просак, и не желая дальше рисковать шкурой, поднял ручки и указал на нас. Мол, такой вот нечестный император у Российской империи. Извиняйте, сами договор подписывали, вот сами с ними разбирайтесь. Тем самым мы просто выставим себя дурном свете. Да, быть может, мы получим выгоды, но в рамках государства это как-то мелко, и это как минимум. Да и не нужно нам такое счастье. Нам нужно всего лишь получить качественную услугу, чтобы всё было сделано как надо, и чтобы при этом никто никого не оставлял в дураках. Поэтому здесь я предлагаю действовать иным путём.
— И каким же? — спросил Мезинцев.
— Да если бы я сам знал, думать об этом нужно. Может вот Дмитрий что-то предложит.
Будто предвидя мои слова, в дверь комнаты постучались. Туда заглянул один из офицеров в штатском.
— Прибыл ваш человек, — произнёс он. — Запускать?
Я хотел сначала попросить, чтобы его попросили подождать. Но, ещё немного подумав, решил, что в этом нет необходимости.
— Запускайте, скомандовал я.
Однако, штатский на меня даже не поглядел. Он ждал разрешения от Мезинцева. Полковник лишь пожал плечами, будто извиняясь за сложившуюся ситуацию и тут же кивнул.
— Да, запускайте, запускайте. Мы его ждём.
— Скажите мне, Дмитрий, — попросил я, когда парень вошёл. — Скажите честно, вы сами этот договор изучали или вам кто-то помогал?
— Помилуйте, как бы я сам с ним разобрался. Думаю, это договор составляли ни один и ни два юриста, а целая орда. Тут столько нюансов учтено, что можно было бы целый год разбираться. Я просил помощи у своего отца. А у моего батюшки юридическая контора, как раз специализирующаяся по подобным делам. Признаююсь, им тоже пришлось попотеть. Уверен, они больше половины подводных камней не нашли, потому что при дальнейшем разбирательстве мы обнаружили ещё едва ли не столько же подобных ловушек и уловок. Не знаю, что там за юристы составляли этот договор, но я бы не рекомендовал вам с ними расслабляться. Такие, опомниться не успеешь, как до нитки обдерут.
— Скажите, Дмитрий, — попросил снова я, — а как бы вы порекомендовали действовать дальше в данном вопросе? Например, вот коллеги рекомендуют подправить этот договор таким образом, чтобы попытаться в ответ обмануть таких недобросовестных подрядчиков и поставить их самих в неловкое положение.
— Я не думаю, что у вас что-то получится. К тому же уверен, стоит вам поменять что-то в договоре и это сразу же обнаружат. Его изучат вдоль и поперёк. Я помню ваше прошлое задание, и думаю, что не стоит даже пытаться. Если есть необходимость в получении данной услуги, нужно просто отказаться от этого договора, а воспользоваться иным — прямым, простым, конкретным и не подразумевающим подводных камней ни для одной, ни для другой стороны. Как минимум это упростит коммуникацию и ускорит процесс подписания. Нужны ли вам баталии с юристами, которые всё равно закончатся ничем? Как показывает практика, вернее, как говорит мой отец — чем сложнее договор, тем больше вероятность, самому в нём запутаться.
— Значит, предлагаете не усложнять? — уточнил я, покосившись на полковника.
— Именно! Я вот как раз подготовил вам договор. На основании всего, что было перечислено здесь, — он положил толстенную копий того договора, что приносил мне Старновский. — Мы скопировали общие положения, сложные ситуации, которые в принципе были очень хорошо предусмотрены и перечислены. Единственное, что не стали оставлять заказчика единственным ответственным лицом, а распределили ответственность справедливо между обеими сторонами. При том, что оставили возможность вмешиваться в процесс, если исполнитель не справляется, либо у заказчика появляются сомнения. Также договор обязывает исполнителей взаимодействовать и уведомлять о любых трудностях, сложностях или недоработках заказчика, и совместно решать трудные задачи, потому что заказчик напрямую заинтересован в получении качественного результата. Я думаю, что этот договор будет наиболее справедлив и понятен обеим сторонам.
Дмитрий вынул из папки небольшую стопку из максимум десяти бумаг, которая по сравнению с договором, принесённым Старновским, выглядела как минимум жалко и ничтожно.
— И вы хотите сказать, что вот эта толстая кипа, после сокращения, стала вот такой тоненькой? — удивлённо поднял брови Мезинцев.
— Именно так, а больше не нужно. Потому что чем больше, тем сложнее будет всем лицам в нём разобраться. Думаю, ваши специалисты его изучат и поймут, что мы не упустили ничего. К слову, договор я готовил сам. Мой отец лишь проверил правильность составления и не вносил никаких правок. Он очень порадовался такому заданию и надеется, что я пройду все испытания и поступлю к вам на работу.
Я лишь кивнул. И Мезинцев принял из рук Дмитрия второй договор.
— Благодарю вас, — ответил я.
По крайней мере, основные вопросы мы обсудили. Ну а если подготовленный договор окажется и вправду хорош, то должность, как минимум, личного консультанта императора для Дмитрия будет обеспечена. Пускай он и пользовался помощью родственников, отца и его конторы, но, как я помню ещё по прошлой жизни, юрист — это не тот, кто наизусть знает все кодексы и законы, а тот, кто знает, что и где искать, а главное находит это, и находит выход из сложных ситуаций.
— Дмитрий, не могли бы вы кратко пояснить основные положения договора, чтобы нашим специалистам меньше было работы? — попросил Мезинцев. — Думаю, вы меня понимаете. После корпения над прежним договором хотелось бы прозрачности и простоты.
— Да, конечно, — ответил Дмитрий. — Разве что хотел уточнить один вопрос… Я ведь правильно понимаю, что это не совсем испытание, а настоящий договор, который был предложен для заключения с одной стороны министерству императорских имуществ, а с другой стороны, между подрядчиками из иных стран
