Эдвин вскинулся. Он, наверное, впервые настолько близко оказался к потере самоконтроля. Мне показалось, что, если бы у бывшего мужа был способ прямо сейчас убить Гранта, он бы бросился вперед, забыв обо всем. Обернувшись ко мне, Эдвин посмотрел как… да как бешеный!
И я поняла — что-то будет.
Я… не узнавала бывшего мужа. Где прагматизм? Где рассудительность? Где вечный лед?
Отвернувшись от обоих, я поспешила пройти на свое место и села чинно ждать окончания экзамена и, наконец-то, первых результатов.
Шаров с именами в барабане оставалось все меньше. Финальное выступление — девушка, простолюдинка, тоже выбрала целительство, но показывать на себе испуганно отказалась, и ее визави, ярко улыбнувшись, провел одной ладонью над другой, и кожа оказалась вспорота, брызнула кровь. В большинстве случаев выступления были зрелищными, но иногда случались и такие… пробирающие, в буквальном смысле кровавые.
Девушка вскрикнула, зажала рот обеими ладонями — для будущего целителя реакция очень плохая. Я успела подумать, что девочка провалится, но она взяла себя в руки, справилась с эмоциями и, отбросив сословные различия, схватила лорда за запястья. Рана была излечена в считаные мгновения. Ее визави поднял ладонь, демонстрируя, что даже заметного рубца не осталось.
— Прекрасное выступление, — одобрил преподаватель. — Госпожа, расскажите нам, пожалуйста, как вы пришли к пониманию, что хотите лечить людей?
Вопрос с подвохом. Пустую болтовню, приправленную пафосом, комиссия не зачтет. Нужно продемонстрировать знания по теме, и проще всего сослаться на какого-нибудь известного целителя как на авторитет, образец для подражания, упомянуть о его выдающихся достижениях.
— Я… я... — запнулась девушка и густо покраснела. — Я не хочу лечить людей!
М-м-м?
— Что? — поразился глава комиссии, а уж он всяких абитуриентов и абитуриенток повидал.
— Я хочу лечить животных, — окончательно смутившись, пролепетала девушка. — Это только на первый взгляд кажется, что жизни людей всегда важнее и тратить силы магов на животных глупо, но это не так! Всего сто лет назад случилась «собачья лихорадка», как в своем труде ее называет лорд Кранер Вудсток. А нам она известна как «годорская эпидемия». Тогда ведь умерли тысячи людей! А почему? Первыми заболели собаки, и, поскольку их не лечили, болезнь ширилась, а потом изменилась и стала опасна для людей. Если бы меры были приняты вовремя, когда болели только животные, эпидемии бы не случилось.
— Прекрасно, госпожа. Ваши слова имеют смысл.
Комиссия удалилась на совещание. Насколько мне известно — весьма формальное. Все абитуриенты, показавшие себя достойно, получат допуск к профильным испытаниям, так что правдивее сказать, что это не совещание, а, скорее, сличение оценок…
Хорошо, что это недолго — время близится к вечеру, а у меня после завтрака даже глотка воды во рту не было.
— Леди, — вдруг окликнул меня Грант. Как он тут оказался? На стуле бывшего мужа. И куда дел прежнего хозяина?
Хм… Места за студентами и абитуриентами закрепляются на время испытания, оно уже официально завершено, так что формально, пересев, он ничего не нарушил.
Паразит.
Опоздавший Эдвин взбесился еще больше. К счастью, а может, и к сожалению, позорной драки устраивать не стал — уверена, Грант бы и без всякой магии влепил ему по фингалу под оба глаза, — развернулся и исчез в толпе. Черт, это становится опасным. Знаю я такие взгляды. Еще немного — и бывший муж будет способен на такую грандиозную гадость, что мало никому не покажется.
— Слушаю, лорд? — смотреть на Гранта я не стала.
Тот только хмыкнул и будто мысли мои предыдущие подслушал — мне на колени упала очень знакомая коробочка. Такие в армии выдают боевым магам, когда требуется восстановить потраченный резерв практически на ходу. Внутри фляжка с зельем и шоколадно-ореховый батончик.
— Леди, никто не заметит, обещаю, — подбодрил меня Грант.
И я… не стала отказываться. Глупо же. И как раз успела доесть и догрызть к возвращению комиссии.
Произнеся довольно нудную речь, смысл которой сводился к тому, что кандидатуру каждого абитуриента тщательно оценивали, глава перешел к главному:
— Итак, к профильным вступительным испытаниям допущены…
Помню, я как-то спросила Эдвина, зачем озвучивать список, почему не вывесить готовый? Муж недовольно буркнул, что мне стоит подумать головой — список придется защищать от шутников и завистливых гадов, ведь, не найдя себя в списке, будущий маг не явится на профильный экзамен, и академия потеряет перспективного студента. Проще зачитать.
Все Вудстоки прошли, и будущая звероцелительница, и Вайс Татли.
— Леди Мелани Тейл.
Я выдохнула.
— Неужели вы сомневались, леди? — хмыкнул Грант.
— Нет, но…
Получить подтверждение спокойнее.
— Безотносительно вашей победы в поединке, леди, вы продемонстрировали блестящее владение щитом, который, насколько я помню, учат на втором курсе, а может, и на третьем, но уж точно не на первом. Вы пробили полноценный щит противника. И только ваша атака…
— Что с атакой? — Мне действительно стало интересно.
— Уверен, вы знаете не хуже меня. Атака, которую вы продемонстрировали, хороша для показательной порки, но бесполезна в реальном бою. Леди, если однажды вам придется защищать свою жизнь, не щадите противника, как сейчас, бейте сразу в полную силу.
Вслух «бейте насмерть» Грант не произнес, но явно подразумевал именно это.
— Да, — легко согласилась я.
Фамилии, фамилии…
Разговор с Грантом не мешал мне слушать главу комиссии.
— И наконец, леди Преена Файтри. Остальные, увы, не смогли показать достаточный уровень, но не расстраивайтесь, вы смогли узнать свои слабые места, и у вас есть год, чтобы в следующем наборе стать лучшими. Я искренне желаю вам усердия и успеха. В этом году получили допуск семнадцать абитуриентов, для которых это вторая и даже третья попытка поступления. Абитуриенты, получившие допуск, поздравляю и желаю вам не расслабляться.
Я, как и все в зале, встала — преподавателей традиционно провожают стоя.
Первыми к выходу устремились зрители с платных трибун.
Я же повернулась к Гранту, но он опередил:
— Вашу кузину в числе достойных не упомянули.
Глава 39
— Ее техника была неплоха, — протянула я, подозревая вмешательство Гранта.
— И что? Она должна была показать пейзажную иллюзию, продолжить работу визави, а не демонстрировать то, что хочется лично ей. И на вопросы она не ответила. Хорошую память и умение зазубривать текст она показала, но комиссия хотела увидеть ум, красноречие, умение использовать знания, а не долбить как попугай. Идемте, моя будущая гениальная ученица?
