Книга Еретик - Gabriel Krieger

— А что, если я просто заберу эти деньги, а мои мальчики, — он обвел пальцем стоящую троицу, — покажут тебе, наглый юнец, какова настоящая цена денег. Займитесь им. — В этот момент один из троллей рванул в сторону кресла, с поразительной для такого громоздкого существа скоростью. Однако, когда он достиг кресла и со всего маха впечатал его в стену, меня там уже не было. Четыре тончайших лезвия вылетели из рукава и каждое из них достигло цели. Дрикс скрючился от боли, а вот братья-тролли, казалось бы, даже не заметили раз. развернувшись и готовые идти в новую атаку, желая любой ценой отомстить за причиненную боль их приемному отцу. В этот самый момент на сцене появилась новая фигура. Полупрозрачный мужчина в костюме дворецкого поднял руку в жесте, просящем остановиться.

— Я бы не советовал этого делать.

— Ты еще кто такой и почему мы должны тебя слушать? — гоблин уже оправился от полученной раны и был зол, однако по какой-то неведомой даже ему причине решил выслушать мужчину, да и собственно куда торопиться: выйти отсюда без ключ-карты было нельзя, а она была только у него и охраны. Вряд ли все эти сальто и кульбиты помогут заносчивому юнцу расправится с тремя взрослыми троллями.

— Я дворецкий данного господина. Зовут меня Альфред. А слушать вы меня должны по той простой причине, что вы живы в данный момент только благодаря мне.

— Что за ересь ты несешь?

— Все очень просто: если вы сейчас обратите внимание, то заметите, что ни в одном из вас нет ножей. Точнее они теперь уже стали частью вас. — Осмотрев друг друга и убедившись в действительности слов говорящего, эти четверо заметно поникли. Не обладающие выдающимся интеллектом тролли чуяли инстинктами, что дело плохо, да и Дрикс стал заметно менее уверенным в себе

— Все равно звучит как бред.

— Дело в том, что данное оружие представляет собой сверхмассивную колонию нанитов вирусного типа. Что означает то, что до попадания в организм носителя или механизм, они представляют из себя бездействующие механизмы, которым можно придать форму, ножа, к примеру. Суть же в том, что теперь, я могу управлять ими и, соответственно, вами.

— Поняятно. Хватит сказочек. Грыл, прикончи его.

— Мочить. — С этим горловым ревом тролль двинулся в мою сторону.

— Альфред, активация протокола "рой". Цель: устранение угрозы хозяина.

— Слушаюсь, сэр. — В этот самый момент, с наступающим троллем начали происходить странные метаморфозы. Сначала, он начал запинаться и путаться в ногах, затем, схватился за горло огромными ручищами, будто бы пытаясь вырвать оттуда кусок, что застрял и мешает дышать, а через несколько секунд просто рухнул замертво в паре шагов от моих туфлей. Тело его начало скукоживаться все быстрее, пока наконец не стало похоже на пустой мешок. То, что было когда-то Грылом, встало и последовало, влекомое неведомой волей за спину ко мне. Я же смотрел на панически испуганных существ и не чувствовал абсолютно ничего, кроме презрения к этим жалким созданиям, когда-то желавшими стать королями этого мира.

— Так будет с каждым из вас, кто еще хоть подумает о том, чтобы попытаться напасть на меня или пристать к Оле. Она с этой минуты свободна и если из вас есть смертник, который попробует рассказать кому-либо, что здесь произошло, то у меня для него сюрприз. Все то, что видите, слышите или говорите вы, теперь знает и Альфред. И у него есть четкие инструкции того что нужно делать в этом случае. Я ясно выражаюсь?

— Дыа- нескладным хором выговори они.

— Чудненько, а теперь мне пора, вечеринка не за горами. — Сказал я, уже направляясь к выходу. Затем остановился и вернулся к столику, забрав оттуда деньги. — А это мне за моральный ущерб. Ну, всего доброго, было приятно иметь с вами дело. Идем, Грыл. — И следом за мной из помещения вышло существо, некогда бывшее троллем, а теперь ставшее самым преданным моим слугой.

***

— У тебя не получилось. Что же, по крайней мере ты попытался. И ты цел- Оля встретила меня дома в приподнятом, хоть и слегка упавшем настроении, когда увидела Грыла, вошедшего за мной.

— Кто сказал, что у меня не получилось? А если ты об этом, — я многозначительно показал, на рой, замаскированный под шкурой тролля, — то Дрикс так расщедрился, что выделил нам на вечер в охрану вот этого товарища. Я, можно так сказать, спас его жизнь этими деньгами, хоть он и не особенно хотел с тобой расставаться. В этом, я его прекрасно понимаю. Никто бы не захотел с такой красавицей прощаться.

— Льстец. Если это не шутка, то я тебе благодарна на всю жизнь. И да, в костюме ты смотришься просто великолепно.

— Ох оставь это на более позднее время. — Я изобразил настолько однозначное выражение лица, что Оля залилась краской, как казалось с головы до пят. — Однако сейчас меня интересует вопрос: что с дресс кодом на этой вечеринке? Не можем же мы появится там только для того, чтобы нас развернули.

— Ох, я совсем забыла об этом. На вечеринке все должны быть в черном. Не пойду я туда, у меня из одежды только куртка и джинсы черные. Мне совершенно нечего надеть.

— Значит пора прошвырнуться по магазинам. — Этими словами я запустил, видимо, какой-то скрытый женский механизм, поскольку девушка, сидящая напротив меня, взвизгнула, вскочила со стула, запрыгнула на меня, обхватив руками шею и усыпая поцелуями лицо, совершенно забыв не только о том, что помимо нас в комнате находился здоровенный тролль, но и о том, что кроме моей футболки на ней ничего не было. От этого, все ее телодвижения стали только приятнее, и я совершенно был не против таких проявлений эмоций. Наконец закончив, она соизволила с меня слезть, увидеть наконец Грыла, вскрикнуть, залиться краской, в очередной раз, и убежать в спальню громко хлопнув дверью. Через несколько минут из-за двери показалась уже полностью одетая, если так можно выразиться, говоря об этой девушке, Ольга и задорно подмигнув мне сказала.

— Тебе тоже стоит приодеться. Нам нужно в большой магазин, где можно будет подобрать все и тебе и мне. — И суток не прошло с нашего знакомства, а она уже приказывает. Поразительное создание. Возможно эта спонтанность и взрывная манера и привлеки к ней с первого взгляда. — Ты идешь?

— Ох, иду я, иду. — Мне не оставалось