Великий Новуград. Он будет свободным и сильным. Его будут бояться и уважать, и за то величать Господином Великим Новуградом. Господином! – произнес Вещий Олег пророческие слова и погрозил кому-то неизвестному пальцем.
На время мы покинем Семиречье, и перенесемся в Киев.
* * *
… На берегу Днепра Дира и Аскольда встречало все население Киева. Верхом на красавцах-жеребцах поскакали братья с дружиной на холмы, где виднелись крыши княжеских бревенчатых хором.
Небо затянул дым от жертвенных костров – одни правили тризны, другие благодарили богов за живых.
Первым делом братья отправились на поклон к хазарскому наместнику. Дир решил заключить с каган-беком союз против северян.
Следом за князьями в телегах, запряженных быками, везли награбленное в походе добро и вели пленных ромеев.
Наконец-то Дир и Аскольд угодили хану Ратмиру. Наконец-то чванливый хан произнес заветные слова:
– Я не ошибся в тебе Аскольд, и в тебе, Дир. Вы станете достойными каганами.
Хан переходил от одного арабского скакуна к другому, от одной повозки с дарами к другой. Здесь были ткани, серебро, оружие, а в углу двора, под навесом жались друг к дружке несколько красавиц-рабынь. Такую богатую дань хан редко получал. Все самые ценные украшения, самые изысканные ткани и редкое оружие отправлялись в Итиль каган-беку Аарону.
– Что Византия? Процветает? – словно разгадав тайные мысли Дира, спросил хан Ратмир. Жестом он пригласил гостей в шатер, устланный коврами.
– Процветает, – подтвердил Аскольд.
– В последнее время отношения между Хазарией и Византией испортились, но я уверен, это не на долго. С богатым соседом нужно дружить. Хазария желает торговать с Византией, – имея в виду себя, изрек Ратмир. Хан устроился в подушках, попросил братьев располагаться и щелкнул перстами. Тотчас рабы внесли подносы с кушаньями и установили их на возвышении между мужчинами.
– Однако у Хазарии есть враги и завистники, – заметил Дир.
– Кого ты имеешь в виду? – насторожился Ратмир. Небезопасно было откровенничать в присутствии посторонних.
– Степные дикие племена огузов, например, – быстро сказал Аскольд. – Эти племена живут набегами, как наши сородичи, викинги, и устраивают засады на торговых путях. – Это было совсем по-восточному – говорить не то, что думаешь, а то, что хочет услышать собеседник.
– Торговля – путь к процветанию, – снова вмешался Дир. – Нельзя, чтобы вера мешала нам торговать. Я знаю, что для этого нужно.
Ратмир предостерегающе поднял руку, останавливая собеседника, и подал знак рабыням. Рабыни, кланяясь, удалились, в ту же секунду в шатре, неслышно ступая босыми ногами, появилась наложница с кувшином на плече. Она наполнила кубки хана и гостей вином и также неслышно исчезла.
Ратмир возлег на подушки – приготовился к долгому разговору.
– Византия содрогнулась от нашествия викингов, – сказал Аскольд. – Теперь северяне и ромеи – враги непримиримые. Нужно использовать эту вражду.
– Хан Ратмир, как думаешь, каган-бек не будет возражать, если Киев договор о дружбе и любви с царем Михаилом? Что скажешь?
– Киев принадлежит Кагану, – пустился в размышления Ратмим. – И если мир между Киевом и Царьградом если это сделает Киев богаче, каган-бек не будет возражать.
– Это сделает Киев богаче, – поспешили заверить хана братья.
Собрав вече, Аскольд обратился к киевлянам с такими словами:
– Други мои и земляки! Северные племена викингов отныне нам не друзья и не родня. Наши пути разошлись навсегда. Я и мои соратники, мы видели богиню, которая пришла на помощь Царьграду. Наши боги оказались бессильны перед ней. Мы хотим стать ромеям братьями по вере. Я и мой брат хотим креститься.
* * *
… Вчера еще славянские земли с севера на юг и с запада на восток топтали разбойники всех мастей: булгары, степные кочевники огузы и викинги. Разоряли торговые корабли и поселения славян, грабили и угоняли в рабство жителей. И вот уже Рюрик с дружиной трудятся на строительстве валов.
На высоком берегу Днепра строили деревянные клети, ставили плотно друг к другу, наполняли их землей, да еще и сверху делали насыпи. С внутренней стороны вал укрепляли частоколом выше человеческого роста.
– Городище должно стать неприступным для северных и южных врагов, – повторял Рюрик, обходя готовые и еще строящиеся укрепления. – Царьград окружен тройным кольцом каменных стен, а Новуград будет окружать тройной вал с частоколом.
Внутри валов закладывали крепость. Чуть в отдалении один за другим стали появляться дома воевод, а еще дальше – служивых людей.
Слух о том, что князь Рюрик ставит новую крепость в Семиречье, облетел соседние и дальние племена. На поклон к князю первыми приехали булгары. Приняв послов, Рюрик устроил охоту, какую устраивал ему Людовик, поил пивом, кормил досыта и восвояси отправил с подарками.
Успехи в делах только разогрели мечту Вещего Олега о великой империи русов.
Проводив булгар, Олег объявил Рюрику, что сам привезет из Урмании Ефанду с сыном. Не сказал Олег князю только о том, что по пути в Урманию собирается навестить своего наставника Мике.
– Легкой дороги тебе, Олег, – прощаясь, пожелал Рюрик.
Перед самыми холодами караван из трех торговых ладей покинул Новуград и отплыл вверх по Днепру.
В Урманию вместе с волхвом отправились Актеву, Гуды и Рюар.
Новый волок из Днепра в речку Касплю был короче прежнего, правда, при слиянии рек бурное течение едва не разбило о камни ладьи Олега. Призвав на помощь богов, Олег прошел трудный участок и отметил его на своей карте. Болотистые берега Каспли покидали утки и гуси, когда караван достиг Западной Двины.
Далее шли на веслах, и только выйдя в Венедское море, подняли паруса.
Оставив Актеву, Рюара и Гуды с товарами в Старигарде, Олег налегке отправился в Дельбендский лес.
… Лес встречал Вещего Олега, как господина встречают слуги. Деревья расступались перед конем, поднимали ветви, пропуская всадника.
Птицы приветствовали Олега, и звери выходили на тропу поклониться великому волхву.
Сокол-ререг несколько раз вспархивал с плеча Олега, улетал и возвращался. Это означало, что Мике ждет своего ученика.
Тропа бежала по лесу, петляла, огибала буреломы и валуны, пролегала через овраги и ручьи и упиралась в каменного великана.
Дальше дороги не было. Великий волхв спешился и отпустил коня. Хищные звери обходили это место стороной, и бояться было некого.
Изба Мике стояла, окутанная густым туманом, низкие тучи лежали животами на соломенной крыше.
Крик сокола пронзил тишину и запустение.
– Иду-иду, – вполголоса отозвался Вещий Олег.
Склонив голову, он прошел под притолокой и уловил запах трав и дыма.
Маг сидел на скамье, перед ним стояла чаша с дымящимся напитком. Олег поклонился наставнику в пояс.
– Долго же ты собирался, – раздалось ворчание. – Думал, не дождусь тебя.
– Совсем плохо? – Ученик
