с ней на диван.
– Ладно, не хочешь, не говори, но только, прошу, успокой меня, что это не Кот, – она взяла меня за руку.
– Это не Кот, – я сжала ее ладонь. Только бы Максим не вернулся!
– Хорошо. – в этом она мне поверила. – А у меня хорошие новости, мы ждем мальчика!
– Поздравляю! – я обняла ее и громко поцеловала в ухо.
– Единственное, боюсь, наш малыш будет, как и его мама с дядей, робким эгоистом, ну, то есть девой, он же родится в сентябре.
– Вовсе вы не эгоисты, – улыбнулась я.
– Я пришел, кто-то задолжал мне прохладный душ, жду тебя там, – Максим с ходу хлопнул дверью, но до душа он дойти не успел – мы с Полей перехватили его в коридоре, когда он снимал с себя майку.
– Значит, с февраля, – покачала головой Полина.
– Ты ей все рассказала? – воскликнул Максим.
– Тебе следовало обращать внимание на машины, которые стоят у нас во дворе! – я кинула в него майкой, которую он поймал на лету, – Кстати, Полина сама не хотела верить, что это ты, поэтому я ей не открывала глаза на правду.
– Позвонить мне было так сложно, да? – он швырнул майку в прихожую, – Или ты звонишь, когда хочешь мной тупо прикрыться.
Да, конечно, все мы помнили тот обман, но Максиму не стоило напоминать мне это.
– Так, вы тут не одни, лучше расскажите, с какой это стати вы придумали прятаться от меня? – Полина развела нас руками в разные стороны.
– Мы прятались не от тебя, а ото всех, – я сложила руки на груди.
– Зачем? Если не хотели никакой огласки, то, получается, не доверяете мне? – она уставилась на брата.
– Мы хотели, чтобы это были только наши отношения, без третьих лиц, – Максим взял ее за плечи, – дай нам пару минут, – он усадил сестру на диван, взял меня за руку и повел на кухню, закрыл за собой дверь и превратил наши отношения в прах.
Ничего кроме взаимных оскорблений и ругательств мы не сказали за эти минуты, дальше я от злости кинула деревянную ложку в раковину, та не сломалась, чего не скажешь о блюдцах, чашках и стаканах, которые мы разбили в процессе ссоры.
Наконец, вошла Полина и вынесла свой вердикт.
– Итак, я не представляю, что здесь творилось пять месяцев, но вам двоим нельзя быть вместе, это мне ясно, как дважды два. Кстати, всего этого можно было избежать, вмешайся в вашу идиллию, – она указала на осколки, – третий, в лице сестры и подруги.
Пока мы вдвоем убирались, Полина сидела на столе – чтобы не поранить ноги, и улыбалась, глядя на нас.
– И чем только ты ее покорил? – она болтала в воздухе ногами, как маленькая.
– Просто обещал придушить, – Максим хмуро посмотрел на меня.
– Вообще-то это началось в июне, сначала все было замечательно, – я нагнулась, чтобы вымести осколки из-под холодильника.
– Вы снова были как два безмозглых идиота? – Поля напомнила нам, что мы в первый раз не отвечали за свои поступки.
– Нет, мы были такой размеренной парочкой, похлеще вас с Анатолем, что и самим противно, – Максим, наконец, улыбнулся.
– Вам нужно было домучить эту историю, все понятно, – Полина коснулась ногой плеча брата, – а я-то уж подумала сами знаете про кого.
– Кому-то совершенно не к лицу быть «бывшими», а вот нам, наоборот, в самый раз, – грустно заметил Максим.
– Ну вы даете, просто бразильский сериал! Боюсь, ваша дружба с совместным принятием душа закончится еще нескоро.
– Надеюсь, у одного из нас, в конце концов, заведется ревнивец, который выгонит второго к чертям собачьим.
– Вы все равно будете видеться на каждом дне рождения, первом уроке, выпускном и свадьбе вашего сына.
– Какого сына? – встал Максим, уставившись на меня.
– Мы крестные родители, а у Поли будет мальчик, – я стукнула его по голове.
– Обалдеть! – Максим поднял сестру на руки.
Мы проводили Полину, я завязала мусорный пакет и протянула его Максиму.
– Возьмешь, когда будешь уходить.
– Постой, – он вдруг схватил меня за руку, – ты порезалась!
– Да совсем чуть-чуть, – я хотела убрать руку за спину, но он ухватил меня за запястье и тут я не сопротивлялась.
– У тебя кровь, – он слизал засохший кровоподтек с ладони.
Я ахнула. Он поднял на меня глаза. Казалось, этому нет конца – даже после такого опустошения я снова чувствовала к нему то же желание. Он прочитал мои мысли, как это случалось сотни раз, и аккуратно притянул к себе. Потом он медленно сполз по стене на пол, усадив меня к себе на колени.
– Один раз, – он смотрел мне в глаза, медленно снимая одежду.
– Последний, – я согласно кивнула.
Но это был не последний раз. Мы по-прежнему виделись почти каждый день, болтали по телефону и ездили к Полине в гости. Анатоль так и не узнал ни о чем – наш секрет Поля решила сохранить в узком кругу. Но вот на две недели Максим уезжал выступать, мы безумно соскучились, каждый вечер он звонил и жаловался, что не может уснуть без сопящего ангелочка, а я ему обещала, что как только он приедет, то помогу ему уснуть. Мы ведь в загородном доме Поли и Анатоля спали без всяких последствий, так почему бы нам и сейчас не повторить ту ночь.
Максим зашел с букетом роз, мы выпили вино, съели мою яблочную запеканку и собрались спать. Он, как и тогда, обнял меня сзади и уткнулся в мою макушку. Помню, как мы переплели ноги, потом он стянул с себя одежду, я стала целовать его и спать совсем расхотелось. Утром мы снова повздорили, но больше между нами ничего не было.
Когда Полину увезли в роддом, мы сидели в зале ожидания, взявшись за руки.
– Говорят, что дети сидят на небесах и сводят своих родителей вместе, чтобы благодаря им потом прийти в этот мир, – Максим гладил мои пальцы.
– Я думаю, что нашу парочку ни один нормальный ребенок не выберет, – я говорила тихо, чтобы не напугать Анатоля такими рассуждениями.
– Да, поэтому нам надо быть с другими и заканчивать это безобразие, – он поцеловал меня в руку.
– Достаточно уже того, что мы будем родителями Ярослава, – я заглянула ему в глаза.
– Точно, это, кстати, тоже ответственность, – он поцеловал меня в макушку.
– Договариваемся приезжать к нему в разные дни, а еще перестать целоваться, – я быстро чмокнула его в губы.
– Заметано, – он подставил руку, чтобы я хлопнула по его ладони.
С тех пор мы стали самыми любящими крёстными родителями и самыми настоящими друзьями.
Новый год
