Но, насколько она знает, Рассела сейчас нет в Штатах. Она неоднократно звонила в Госдепартамент, но ответ был все тот же. За три недели она успела даже подружиться с телефонисткой коммутатора, узнала, что ее зовут Мэнди. Та пообещала тут же сообщить, когда Рассел вернется.
Но новостей не было.
Неохотно подхватив сумку, она наконец выбралась из машины и направилась к дому. Погруженная в раздумья, она шла к крыльцу, ничего не замечая, но вдруг остановилась. Незнакомый аромат защекотал ноздри. Что это? Бетти оглянулась в изумлении.
Откуда столько цветов? Они были повсюду розы, красные, белые и горчично-желтые, петунии, герань, ноготки — в пластмассовых и глиняных горшках, корзинах, даже в старом деревянном ящике. Они стояли, висели или были рассыпаны повсюду, торчали даже из ее старых теннисных туфель.
Рассел?
Даже если бы Бетти захотела сохранить серьезный и строгий вид, у нее ничего бы не получилось. Сердце отчаянно забилось. Кто, кроме него, мог такое придумать? Айра? Кендал? Нет, они никогда бы не зашли так далеко в своем стремлении утешить и посочувствовать.
Только Рассел мог решиться на такое. Только ему хватило бы воображения. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, останавливала она себя.
Заставив себя медленно, с достоинством подняться по ступеням крыльца, Бетти остановилась и только тогда увидела его. Рассел стоял в тени крыльца, высокий и красивый, каким он показался ей в первый раз и снился теперь каждую ночь.
В темных очках его лицо казалось замкнутым. Но вот он снял очки, и она услышала низкий глуховатый голос:
— Здравствуй, Бетти.
Она замерла на последней ступеньке с хозяйственной сумкой в руках и как зачарованная смотрела на него.
— Рассел, — наконец промолвила она. Больше слов у нее не было. Лишь после долгой паузы она зачем-то уточнила то, что и без того было ей известно. — Это все сделал ты?
Осторожно выйдя вперед, словно опасаясь, что она испугается и убежит, Рассел взял из ее рук сумку.
— Да, я.
— Зачем?
Обняв Бетти за плечи, он помог ей преодолеть последнюю ступеньку крыльца.
— Ведь я никогда не дарил тебе цветов.
— О! — воскликнула Бетти, опять не находя слов.
Он выглядит усталым, подумала она, и сердце ее сжалось. Одежда его измята, густые волосы растрепаны, возле уголков рта залегли горькие складки.
— Бетти, — тихо промолвил он, — нам надо поговорить.
Она совсем не так представляла себе их встречу. Она знала, что ей нужно сказать ему, и не хотела торопиться. Но у него был такой отрешенный вид, что стало ясно — медлить нельзя.
— Я была не права, Рассел, — более не раздумывая, сказала Бетти.
— Не права? — удивленно и испуганно переспросил он.
— Да, в тот день, когда ты уезжал. Я была усталой, расстроенной, напуганной тем, что произошло. Я не смогла сказать тебе самого главного.
— Да? — хрипло произнес он. — О чем же?
— Я забыла сказать тебе, что хуже страха разлуки меня мучила мысль, что я не смогла доказать тебе свою любовь. Я люблю тебя, Рассел, и мне все равно, кто ты — писатель, художник или тайный агент.
Сказав это, Бетти испуганно ждала ответа. Но то, что произошло, было неожиданностью. Рассел устало потер виски. После недолгой паузы, показавшейся вечностью, он посмотрел ей в глаза и с подкупающей доверчивостью вдруг спросил:
— А безработный тебе подходит? Дело в том, что с сегодняшнего утра я в отставке.
Взгляды их встретились. У Бетти сжалось сердце, ибо ей показалось, что в его синих усталых глазах блеснули слезы. Вот почему у него такой хриплый голос, подумала она. Он испуган и не верит в себя.
— О, Рассел! — бросилась она к нему.
Он сжал ее в своих объятиях, будто ему, обреченному, дали еще один шанс.
— Я поехал на ферму, — отрывисто говорил он. — Но понял, без тебя она никогда не станет мне домом. И я продал ее соседу. — Он еще сильнее прижал Бетти к себе. — Я подал в отставку не потому, что тебе не нравится моя работа. Я сделал это, потому что испугался остаться один. Я убеждал себя, что делаю это ради тебя, но это лишь отчасти верно. Правда в том, что… — Он умолк и пожал плечами, а затем, смущенно откашлявшись, продолжал медленно, глухим голосом: — Все, кого я любил, покидали меня. Поэтому я даже не пытался… Но я люблю тебя, Бетти, и, если ты не отказываешься от меня, у нас, я верю, есть шанс…
Он обнял ее так, словно поклялся больше никогда не отпускать. Его поцелуй был долгим и нежным.
— Я не отпущу тебя, — наконец смогла произнести Бетти. Глаза ее были полны слез. — Ты меня понял?!
— Надеюсь, что не отпустишь. — Рассел слегка отстранил ее от себя, чтобы видеть ее лицо, и легонько погладил по щеке. — Мне нужно все, Бетти. Выходи за меня замуж.
— Ты уверен, что хочешь этого? — спросила она еле слышно, но лицо ее светилось радостью.
— Абсолютно уверен. — Он улыбнулся такой широкой улыбкой, какой она никогда у него не видела. Нагнувшись, он поцеловал ее быстро и нежно в его любимое место — ямку чуть ниже уха. — Один знающий человек говорил мне, что тот, кому ты достанешься в жены, получит ангела на кухне и фейерверк в постели.
— Что ж… — Она обняла его за шею и поцеловала. — В таком случае моим ответом будет «да».
— Я люблю тебя, Бетти! И обещаю, что всю жизнь буду доказывать, насколько сильна моя любовь!
Она обхватила его руками за шею.
— Пожалуйста! Можешь начинать уже сейчас!
Он весело рассмеялся, и это был смех счастливого человека, самый прекрасный смех, который слышала Бетти когда-либо в жизни…
