вечно грязным, запятнанным и измятым, будто он жил в канализационной трубе. Сперва это отталкивало Рин, но потом она осознала, что этот неказистый, неаккуратный и ворчливый человек в своей работе выкладывается на полную, не боясь ни грязи, ни трудностей — ничего. Любые замечания, касавшиеся работы оборудования, он исправлял быстро и эффективно. Он был предан своему делу до конца, и, поняв это, девушка прониклась к нему уважением.
— Объект Один через неделю отправляется за границу, сопровождает делегацию дипломатов и торговых представителей в поездке по Африке, — профессор тяжело опустился на диван, и устало выдохнул. Рин, стараясь не шевелиться, пока Кира вытирает ей волосы, прислушалась — о судьбе ретранслятора она ничего не знала, и эта новость тут же вызывала в ней любопытство и интерес.
— Уже точно известно? — майор нахмурилась, заканчивая свою работу — ее подопечная теперь была похожа на маленького взъерошенного воробья, нахохлившегося под одеялом. Тряхнув головой, Рин смущенно пригладила волосы: — Спасибо…
— Да, приказ уже пришел, так что ребятки, готовимся к новому этапу работы программы, — хлопнул в ладоши Чуйков. Майя и Дмитрий переглянулись, девушка поправила очки на изящном носике: — Алгоритм проверки как-то отличается от контактного комбинезона?
— Конечно, — кивнул тот, откидываясь на мягкую спинку скрипнувшего дивана. — Ты знаешь, что все оборудование ретранслятора имеет свой шифр, применение и класс? Контактный комбинезон — это первый этап, раньше он был оборудованием класса Е. Дальше должен идти костюм для повышенных нагрузок типа экзоскелета с расширенными требованиями к перегрузкам, его класс — Д. Но после отработки костюма Алголем этот класс упразднили, очень много неприятностей возникло на этапе испытаний. Поэтому костюмы переклассифицировали. Я тогда был в группе по отработке несущей конструкции и приводов…
Пока Чуйков беседовал с девушкой и периодически вклинивавшимся в их разговор Владимиром, Кира не переставала размышлять. Приказ подписан, нашли даже повод… поездка дипломатов. Хорошо, пускай так. Но все же, что он забыл в Эфиопии? И эти его слова — шаги за спиной. На следующий день после их беседы женщина внимательно изучила всю лабораторию, систему, даже осмотрела одежду всех членов команды, и нашла кое-что интересное. На одежде Рин, на спине она нашла еле заметный жучок-микрофон. Радиус действия был очень невелик, а значит, сигнал с него получали либо где-то совсем рядом, либо при выходе девушки на поверхность. Таким образом, её подозрения получали подтверждение — в институте завелся крот, чей-то шпион, активно ведущий разведку. Если покопать еще и внутреннюю систему, отследить потоки документов и информации, наверняка найдутся еще ниточки, ведущие к этому разведчику, но все это нужно было делать очень аккуратно. Если сообщить руководству и поднять панику, его можно просто спугнуть. И все же… почему Эфиопия?
— Петр Иванович, в Африке много ретрансляторов? — повесив полотенце на спинку стула, к явному неудовольствию скривившегося доктора Штерна, майор прервала беседу Чуйкова. Замолчав на секунду, тот поднял глаза к потолку: — Дай-ка подумать… четыре, или пять? В общем, не так уж и много. Но у Африканской Республики есть ретранслятор ранга S Арракис, и во многом переговоры будут вестись именно с представителями республики.
— А остальные? Египет, Чад, Эфиопия… — как бы невзначай упомянула она то, что интересовало ее больше всего. К ее облегчению, Чуйков заглотил наживку и довольно покивал: — Да, там тоже есть ретрансляторы. Египет, кажется, имеет ретранслятора ранга B… Денеб? Уже не помню. И в Чаде кто-то был, но их ранги очень низки и, по сути, они не представляют никакого интереса. Разве что, кроме Мифрид.
— Мифрид? — теперь и Рин подключилась к их разговору, поворачивая голову — впрочем, Владимир недовольным фырканьем тут же дал ей понять, что ей не стоит шевелиться, пока он не закончил. Зажав одну из тоненьких отверток в зубах, второй он что-то ловил и подправлял в недрах наспинного блока.
— Я тоже про неё слышал, — подал голос обычно тихий и неразговорчивый Кузнецов. Специалист по ретрансляции поднялся со своего места: — Ранг С, гражданский тип Мифрид, Эфиопия. У неё всего одна способность, существование которой вообще под сомнением. Говорят, она ясновидящая и прорицательница, единственная в своем роде среди ретрансляторов.
— Оракул, значит, — поднял палец Чуйков и покивал. Наконец, закончив с настройкой блока с оборудованием, Марков закрыл и зафиксировал крышку отсека и, запихивая в коробочку какие-то инструменты и запчасти, отошел к своему верстаку. Рин расслабилась и, поправив одеяло, присела на другой конец диванчика: — Получается, и такие ретрансляторы бывают? Ну… предсказатели.
— Бывают, но толку от них никакого, — согласно кивнул профессор. Девушка сомнительно хмыкнула. Читать будущее. Интересно, а она сможет делать такое, когда станет ретранслятором? О дне, когда она перешагнет эту черту, она старалась не думать, но любопытство в ее душе часто перебарывало страх.
Вот значит, зачем ему нужна эта поездка… ему нужна Мифрид. Кира задумчиво опустила голову на сложенные в замок ладони — прядь волос выбилась из-под берета, падая на глаза. Но зачем же ретранслятору ранга S нужна помощь такого слабого и узконаправленного ретранслятора, неужели он и правда хочет узнать свое будущее? Разве такое вообще может быть, способность читать будущее? Женщина посмеялась над своими мыслями.
***
Сегодняшний день закончился на удивление рано — еще не было десяти вечера, как Рин уже вернулась домой, еле переставляя ноги после очередной беспощадной тренировки. С каждым днем она узнавала что-то новое, учила новые приемы и комбинации движений с шестом, основы рукопашного боя, и самое главное, пределы собственного организма. Раньше ей было трудно представить, что она сможет подтянуться хотя бы пять раз, а сейчас уже приближалась к рубежу в двенадцать подтягиваний. Снова напомнил о себе неловко задетый во время упражнений на перекладине чип, о котором она уже практически забыла — ранка успешно заросла, а сама пластинка почти не ощущалась и не мешала жить. И тут снова. Устало отперев дверь в квартиру, Рин тяжело вздохнула:
— Я дома…
Разумеется, никто ей не ответил — было бы глупо рассчитывать на то, что дома будет хоть кто-нибудь. Но так учила ее мама, а забывать ее слова она не имела права. Мама вообще многому ее научила в детстве — девочка охотно помогала ей со стиркой, уборкой, они даже готовили вместе, пока папа был занят на работе. До сих пор девушка с глухой тоской и болью в груди вспоминала те звуки и запахи, что наполняли их дом, когда они с мамой вставали к плите. Ей казалось, что мама может всё, умеет всё, что она — настоящая волшебница. Должно быть,
