Майский, как огонь, что привлекает и грозит ожогами одновременно.
Он понимает это. Чувствует.
— Не бойся. Я — не враг. Я. С. Тобой.
Серые глаза завораживают, а зеленоватая каемка с расширенным зрачком действует, как маятник гипнотизера. Сдаюсь под этим повелительным взглядом.
И когда он склоняется так близко, что я могу дотянуться губами до губ, могу выпить его дыхание…
Первая качаюсь вперед и соединяю нас в одно целое. Легкий поначалу поцелуй постепенно перерастает в шаловливые заигрывания, а потом и страстные лобзания.
Робость и паника постепенно отступают под натиском более сильных эмоций. Я растворяюсь и поддаюсь властному партнеру.
Игнат неспешно скользит руками по талии, чуть сжимая. Ощущаю, как спускается все ниже, останавливается на бедрах и потихоньку подтягивает подол вверх. Одна секунда, и единственная преграда взлетает вверх и дальше куда-то в сторону, оставляя меня только в нижнем белье.
Прохладный воздух отрезвляет. Ситуация из привычной переходит немного на новый уровень, и я сжимаюсь, прикрывая себя руками.
— На меня смотри, — тут же реагирует мужчина, удерживая взгляд. — Ты чего стесняешься? Своей шикарной фигуры, от которой я весь вечер глаз не оторву? Пойдем-ка со мной.
Берет за локоть и тянет к встроенному шкафу-купе с зеркальными дверцами. Ставит перед ним, а сам сзади. Близко-близко. Кладет руку на живот и прислоняет к себе.
— Сказать тебе, что я вижу?
Киваю, немного подрагивая от мурашек, что бегут от его прикосновений.
— Стройные ножки, подкаченную попку, тонкую талию, шикарную грудь, — Майский шепчет на ухо чуть слышно и до ужаса проникновенно. Еще и ладонями всё обозначенное оглаживает. — Я хочу тебя до одури.
Перехватывает мою руку и, заведя за спину, кладет на доказательство своего желания.
— И вот такой я практически постоянно, когда тебя вижу.
Выдыхаю и прикрываю глаза.
— Нет! — прилетает команда. — Смотри вместе со мной.
Отщелкивает застежку бюстгальтера и кончиками пальцев стягивает бретельки, роняя ненужную уже вещь на пол.
Придерживает за плечи, заставляя стоять самостоятельно, без поддержки, и опускается вниз, стягивая последний лоскут ткани с попы.
Его язык скользит по спине, рисуя влажную дорожку, заставляя прогибаться. Томление и жар разгораются все больше, концентрируются внизу живота.
— Переступи, — очередной приказ, не позволяющий ослушаться. И звонкий поцелуй в ягодицу, когда его исполняю. — Красавица.
Игнат поднимается и, встав немного сбоку, чтобы через зеркало мне было все идеально видно, скидывает рубашку и избавляется от брюк.
— Хочу тебя прямо здесь. — выдыхает, прижимаясь снова и потираясь пахом о попу. — Или кровать предпочтительнее в первый раз?
— Здесь, — нахожусь в раздрае: желаю продолжения и страшусь его одновременно. В промежности тянет всё сильнее.
— Упрись ладошками вперед. — помогает встать правильно и вклинивается коленом между ног. — Раздвинь шире.
Выполняю, делая жадные глотки воздуха один за другим, и неотрывно смотрю через зеркало в серо-зеленые глаза.
Зрелище неимоверно порочное и возбуждающее.
Игнат неторопливо оглаживает спину, целует лопатки, позвоночник, шею. Переключается на грудь, обхватывая и массируя. Оттягивает соски, потирает шершавыми пальцами.
Вначале прикосновения легкие и практически невесомые, со временем становятся ощутимее и жёстче.
Моя грудь никогда не была такой чувствительной. Сейчас она горит, а острые вершинки возбужденно торчат.
— Хорошо? — ловит мой взгляд.
— Да, только там больно тянет, — хныкаю, неосознанно потираясь сильнее попой о внушительный член.
Майский скользит рукой вниз, раздвигает складочки и безошибочно находит клитор.
— Мокренькая какая, — начинает потирать его, то надавливая, то плавно поглаживая.
Безумно приятно. Закрываю глаза, откидывая немного голову назад. И проваливаюсь в ощущения.
Чувствую, как один палец скользит внутрь, и это действие сковывает и напрягает.
— Тихо-тихо, это же я. Не бойся, маленькая. — Игнат снова отвлекает, уделяя внимание груди и клитору.
А как только расслабляюсь, крепко фиксирует бедра и толкается в меня.
— Держись.
Эйфория моментально улетучивается, подаюсь вперед, пытаясь соскользнуть с головки, что распирает, протиснувшись внутрь. Распахиваю глаза и рот, желая отказаться. Сказать, что передумала.
Но… молчу…
Лицо Игната в этот момент настолько эмоционально. Он так раскрыт, что не решаюсь. Смотрю на него и просто впитываю все эмоции.
Желание. Потребность. Необходимость.
— Лера, впусти меня, — черный зрачок практически закрывает всю радужку, впиваясь в меня. Вены на руках вздуваются, но мужчина себя сдерживает. — Расслабься.
Указательный и средний пальцы возвращаются на клитор, растирая его. Вторая рука прокручивает сосок. Жадный рот целует шею за ушком.
Резкий толчок. Еще один глубже.
Дышу, как рыба, выброшенная на берег, хотя чувствую себя бабочкой, что проткнули иглой. Почти не больно. Но все ново и шокирующе.
— Хорошо…
Майский замирает сзади, позволяя привыкнуть к своему размеру. То, что он большой, я видела. Но ощущается внутри просто огромным.
— Маленькая, не сжимай меня так сильно, иначе я кончу, не начиная.
Выдыхаю, пытаясь расслабить внутренние мышцы. А Игнат сразу двигается. Легкие толчки постепенно становятся сильнее. Он опирается рукой на зеркало, придерживая меня, поскольку потные ладони соскальзывают.
— Не могу больше, — хнычу, когда огонь внутри нарастает, а кожа становится до нетерпения чувствительной. Хочу прекратить и соскочить, иначе взорвусь.
— Можешь! — рычит Игнат и, обхватив под грудью, приподнимает, входя еще резче и под другим углом. Не знаю, что он задевает, но это срабатывает, как спусковой крючок. Жуткое напряжение лопается мыльным пузырем, а я расслабляюсь, чувствуя себя тряпичной куклой.
