Однако терпеть взгляд отца Лекса больше не могла. Он смотрел слегка презрительно и весьма изумлённо. Она повернулась к нему и сказала, словно мимоходом:
– Это временное жильё, отец. Вы увидите мою таверну – она прекрасна!
– Мне претит сама мысль, что принцесса может заведовать таверной, – тихо ответил отец. – Но, поскольку я сам разрешил тебе, дитя моё, то сдерживаюсь от гнева. Однако здесь, в этом районе, тебе абсолютно не место.
– Курт, вспомни, где жила я, – с улыбкой сказала матушка, – и успокойся. Думаю, этот опыт будет полезен нашей дочери. Не так ли, Лекса?
– Вы правы, – Лекса с благодарностью посмотрела на императрицу. – Я уверена, что вы полюбите Маримэ, она замечательная! И тётушку Йойо тоже! Она милая и добрая, как будто бабушка, которой я не знала!
Возглас несравненной доброй тётушки огласил улицу, и отец вздрогнул. А у Лексы появилась широкая улыбка на лице. Тётушка волновалась за неё!
– Деточка, Лекса! Ты вернулась! Как я рада, ты даже не представляешь себе, как я рада, что ты жива!
– Жива? – отец посмотрел на дочь диким взглядом. – Ты могла умереть, Александриэлла?!
– Не слушайте её, она просто так выражает свои эмоции, – поспешно ответила Лекса и поспешила навстречу тётушке Йойо, чтобы обнять милую старушку: – Тётушка, зря вы так волновались, разумеется, я жива, что бы могло со мной случиться!
– Что ты, что ты! Неприсоединившийся мир, сплошные опасности! Тебя не было три дня! Я столько всего напредставляла себе!
Она заметила родителей и отступила на шаг, потом шёпотом спросила:
– Это и есть родители Вика?
Отец надменно приосанился и принял парадное воплощение. Тётушка Йойо ахнула и замолчала, закрыв рот ладонью. В глазах её Лекса увидела страх, да не просто страх, а животный ужас.
С чего бы тётушке так бояться драконов?
* * *
– Тётушка Йойо, – Лекса осторожно взяла старушку за плечи и заглянула в глаза. – Не пугайтесь так! Вы же уже видели мои крылышки, да и чешую тоже!
– Да, деточка, да, – пробормотала тётушка, пятясь в комнату. – Не обращайте на меня внимания, проходите, гости дорогие!
Маримэ уже спешила по лестнице вниз, и выражение её лица обрадовало Лексу. Эльфийка радостно улыбалась. Уже в гостиной она обняла Лексу за плечи и сказала с чувством:
– Принцесса, вернулась! Нашла родителей твоего парнишки?
– Нашла, – усмехнулась Лекса. – Да ещё и своих привела. Прошу любить и жаловать!
Маримэ с достоинством склонила голову, приложив ладонь к груди:
– Добро пожаловать в мой дом.
Отец прищурился и протянул:
– А я помню вас, принцесса Маримэ Лаэгмериль! Мой отец, император Эридана, взял меня с собой на празднование вашего совершеннолетия.
– Как мило! – воскликнула эльфийка. – Да, это был прекрасный праздник – всё же не каждый день исполняется сорок лет! Но я не припомню… Нет, определённо я не помню вас. Хотя ваше лицо кажется мне знакомым!
– О, я был совсем маленьким драконом, всего три цикла, вот такого роста! – рассмеялся отец, показав высоту от пола себе до пояса. – А лицо… Говорят, я очень похож на своего родителя в том же возрасте. Но, принцесса, я никак не ожидал встретить вас в этом мире! Кто же правит Жемчужным лесом после смерит ваших родителей?
– Мой младший брат, разумеется, – вежливо ответила Маримэ, но глаза её потемнели от грусти. Лекса понимала её. Принцесса променяла трон на любимого гнома, но тот умер, а трон уже не вернуть… Надо срочно менять тему. Лекса постаралась обратить на себя внимание:
– Простите, пожалуйста, но я прерву церемонию обмена любезностями! Вик всё ещё в тюрьме! Таверна всё ещё конфискована!
– Твоя правда, деточка, – проворчала тётушка Йойо, сервируя поднос с чайным сервизом на столике. – Миледи и милорды, садитесь пить чай, у меня есть плюшки с маком!
– Плюшки с маком?!
Роза и матушка вскричали это в один голос, причём на матушкином родном языке. Лекса тоже знала его, но забыла это словосочетание, поэтому с любопытством спросила
– А что такое плюшки с маком?
– Я готовила когда-то давно, – бросила матушка и прищурилась: – Но откуда вы, уважаемая тётушка, знаете это лакомство?
– Знаю, и всё, – сказала тётушка Йойо, хмурясь. – Откуда вы его знаете – вот это интересно!
– В интернете рецепт нашла, – медленно ответила матушка.
– А я у Зинки-санитарки переписала, – так же медленно произнесла Роза.
Лекса смотрела на них всех попеременно широко раскрытыми глазами, а потом восторженно прошептала:
– Вы говорите на языке неприсоединившегося мира!
– Да, дорогая? – удивилась матушка. – Я и не заметила!
Роза шагнула к матушке и спросила в упор:
– Как тебя звать?
– Маша, – сказала та. – Москва?
– Ленинград… То есть, Санкт-Петербург, – ответила Роза и повернулась к тётушке Йойо: – А вы?
– Я? – встрепенулась она. – А я Настя из Москвы, да…
– Настя? – матушка наморщила лоб.
– Анастасиэлла! – она гордо вскинула голову и поправила свои седые кудряшки. – В вашем мире мой муж меня звал Анастасиэллой. Я всё вспомнила… Всё.
Лекса подалась вперёд:
– Что вы вспомнили, тётушка Йойо?!
– Стой, Лекса, – матушка шагнула к ней, обняла за плечи и придержала. – У меня есть несколько вопросов к этой вашей тётушке!
А отец притопнул ногой:
– Да что тут происходит?
Говорил он на эриданском, и поняли его только жена и дочь. Последняя пропустила между ушей, а первая коснулась его руки и ласково, но твёрдо сказала:
– Курт, дорогой, это очень важно! Очень!
– Хорошо, женщина, – с неохотой кивнул отец. – Твой император подождёт, но недолго.
Матушка коротко улыбнулась ему, а потом снова обратилась к тётушке:
– Итак. Отвечайте: как звали вашего мужа?
– Весте-ларонид, – с запинкой ответила тётушка.
– Как вы назвали свою дочь?
– Майаранелла.
Тётушка нахмурилась, а матушка, наоборот, хитро усмехнулась:
– Как звали её няньку?
– Господи… Вопросики у тебя, деточка… Как же… Подожди, что-то на Л! Ле… Ли…Лё… Ой нет! Пелте! Её звали Пелте.
Матушка сильнее обняла Лексу и шепнула тихонечко:
– Господи, не верю! Я не верю!
– Во что, матушка? – прошептала и Лекса, чувствуя где-то внутри, в глубине живота, что сейчас случится нечто монументальное и очень важное.
