такой Ульв, а второй посмеется, потому что в курсе. Поэтому, воспользовавшись тем, что сегодня нет рабочей смены в кофейне, девушка одна втихаря рванула после занятий к дому оборотня. Двор оказался пуст, и на стук в дверь никто не отреагировал. Майя для полной уверенности подергала ручку и, убедившись, что в дом не попасть, снова настойчиво постучала.
— Майя? — раздалось за спиной, и девушка, вздрогнув, обернулась.
— Как же вы тихо ходите, — привычно упрекнула гостья.
Вместо ответа мужчина открыл дверь и распахнул пошире, предлагая войти. Попытка, как обычно, была неудачной. Девушка отрицательно качнула головой и на всякий случай отступила подальше.
— Я только хотела узнать, все ли с Ульвом хорошо? Просто я не видела его уже десять дней.
— Он в порядке, — заверил оборотень, не меняя выражения лица, а в душе ликуя, надо же, как точно подсчитала. — Охотится, наверное. Скоро объявится.
— Я тогда пойду.
Ульв кивнул, и Майя быстрым шагом направилась к калитке, но, внезапно остановившись, обернулась, серьезно посмотрев на мужчину.
— Вы ведь не обманываете меня, мистер Мэван? С волком действительно ничего не случилось?
— Клянусь, — улыбнулся Ульв, увидев в глазах истинной тревогу. — И, Майя, зови меня Уолтер.
— Но…
— Я буду очень рад.
— Хорошо. Я вам верю мистер… Уолтер.
От смущения щек девушки коснулся легкий румянец, заставляя ее почти пулей покинуть двор. Калитка с тихим стуком отрезала истинную от оборотня, но Ульв был готов завыть от радости, словно какой-то юнец! Войдя в дом, он достал из кармана куртки мобильный телефон — старый сотовый отца Рона, заботливо втюханный мужчине пацаном для быстрой связи, и победно заявил в трубку:
— Сработало!
— Я же говорил, что она настолько привязалась к волку, что его отсутствие не могло остаться незамеченным, — разделил маленькое торжество с наставником Рон.
— Как ты узнал, что она его полюбит?
— Я всего лишь сыграл на ее инстинктах.
— Не понял.
— Она человек. А люди в большинстве любят животных. Особенно кошек… там… всяких… собак, — последние слова парень договаривал, зажмурившись и искренне радуясь, что находится далеко от Ульва.
— Так я для нее всего лишь животное?! — прошипел в трубку оборотень.
— Ну… да. Пока да! — как мог, успокаивал Рон.
— Спасибо, удружил! — язвительно бросил наставник и отключился. От напряжения в висках сильно запульсировало. — Только животное, значит…
Пока в одном месте злился оборотень, в другом месте истинную поджидал очередной сюрприз. Ссору родителей во дворе она слышала еще на подходе к дому, и, судя по голосам, они или успели приложиться к выпивке сегодня, или не заканчивали пить со вчерашнего дня.
— Опять дерьма наварила! Отравить меня хочешь, зараза? — возмущался мужчина. Оттолкнув жену, он целенаправленно тащил к мусорным бакам кастрюлю.
— Нормально я готовлю, скотина! — пыталась отобрать свою стряпню женщина, следуя за мужем. — Сама ела и не отравилась.
Мистер Эванс, легко обойдя цепляющуюся за рукав жену, зашвырнул кастрюлю в бак и, развернувшись, замахнулся кулаком:
— Или вкусно начнешь готовить, или я тебя по-другому научу.
Удалить мужчина не успел и переключил свое внимание на дочь.
— А-а-а-а, явилась, шалава. Вся в мать. Поди сюда. Ща папка воспитывать будет.
В руках тут же появился ремень, выдернутый из джинсов.
14.4
Не слышать крики с улицы Рон не мог. Стоя у окна, он, не раздумывая, набрал Ульва.
— Тебе лучше поспешить к ней, — произнес парень, как только наставник ответил.
Вызов разъединился без ответа, значит, оборотень уже в пути, и все, что мог Рон, это продолжать наблюдать в окно. Ни он, ни его родители никогда не вмешивались в разборки соседей, но раньше и однокласснице удавалось избегать подобных ситуаций. Она либо отсиживалась у друга, либо старалась не отсвечивать. Прокатывало. До сегодняшнего дня.
— Ну, чего стоишь и молчишь? — еще больше раздражался отец Майи.
— Иди-иди. Расскажи, где шлялась всю ночь и весь день, — и мать внесла свою лепту в процесс воспитания.
— В школе я была. Вы чего? — вытаращила глаза Майя, оправдываясь. — И ночью дома была. Просто рано ушла. Вы не заметили.
— Не ври. Не было тебя дома ночью. Я заходил в твою комнату.
Заявление отца неприятно царапнуло девушку.
— Зачем ты заходил в мою комнату? Ты не должен входить без моего разрешения!
— А я у тебя, шмакодявка, еще дозволения спрашивать должен?
— Вы пьяны. Идите в дом. Хватит меня позорить, — сквозь зубы заявила Майя, пытаясь хоть как-то увести родителей с улицы.
— Ишь как заговорила. А, мать, ты слышишь? Мы ее позорим! Ах ты, дрянь неблагодарная! Мы ее кормим, одеваем, учим, а она нас стыдится! — не на шутку разошелся мистер Эванс, потрясая ремнем. — Я вот сейчас из тебя в два счета всю дурь и стыд выбью.
От угроз мужчина быстро перешел к делу. Настиг отступающую дочь, ухватив ее выше локтя и размахнувшись, стеганул. Майя сжалась и зажмурилась в ожидании боли, но удара не последовало. Кто-то за ее спиной, перехватив ремень, нанес болезненный хук, отправив обидчика в легкий нокдаун. Первой в себя пришла миссис Эванс. Она бросилась к лежащему на земле мужу и завопила:
— А-а-а-а-а! Убили! Убили! Чего стоишь, бестолочь? Видишь, отцу плохо. Звони 911.
— А-а-а-а… — протяжно завыл в ответ мистер Эванс.
Ульв развернул Майю к себе лицом, чуть тряхнул за плечи, привлекая внимание, и потребовал:
— Собирай вещи. У меня поживешь.
— Что? — переспросила девушка, все еще ошарашенная произошедшим, а когда осознала смысл сказанного, категорично выпалила: — Нет!
— Я не оставлю тебя здесь, — так же безапелляционно заявил оборотень.
— Это неудобно. И неправильно. Да я вас даже толком не знаю.
— Ты пойдешь собирать вещи? Или я тебя так заберу? — поставил ультиматум мужчина. Впрочем, так даже лучше. Быстрее свалим из этого хаоса.
Майя удивленно уставилась на Ульва. Действительно ли этот человек способен исполнить угрозу. Судя по тому, как жестко он разобрался с отцом — вполне. Сейчас на весах здравого смысла боролись два страха. Страх пойти добровольно с мужчиной, которого избегает уже больше года, поверив в его порядочность, и страх остаться дома с пьяными и очень озлобленными родителями. Повторит ли попытку ударить отец, она не знала. Но то, что мать не заступится, в этом уже не сомневалась. Получается, оба варианта одинаково рискованны. Оставаться в родном доме сейчас ей хотелось меньше всего, и предложение тренера победило. Поджав губы, девушка метнулась в дом, но миссис Эванс оказалась женщиной проворной и уже в дверях перехватила дочь, злобно заявив незнакомцу:
— Ты что удумал, мерзавец? Дочку мою забрать? Кобель озабоченный! А ты, — направив свой гнев на собственного ребенка, продолжала
