Книга Император Владимир - Рустам Иванович Максимов

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116

Предложенный шведами план операции по подъёму корабля был разработан лишь в общих чертах, зато утверждён ГУКиС, МТК, управляющим Морским министерством адмиралом Тыртовым Павлом Петровичем и даже одобрен самим императором. В реальности Муромцева шведской фирме не удалось поднять утопший броненосец летом следующего, 1899 года, после чего российская сторона разорвала контракт. Злополучный «Гангут» так и остался лежать на дне Выборгского залива, где покоится и по сей день.

Следующим поводом учинить преобразования в Морском министерстве стали учения, организованные на Балтике по приказу генерал-адмирала в самом начале осени.

Поразмышляв на трезвую голову о летнем фиаско на Чёрном море, Алексей Александрович решил проверить подготовку артиллеристов Балтийского флота. Точнее, боевые возможности материальной части – орудий, что устанавливались на новых кораблях. Таких, как башенные десятидюймовки и 120-миллиметровые пушки Канэ на «Адмирале Ушакове» – головном корабле серии из трёх броненосцев береговой обороны. Или 152-миллиметровые орудия системы Канэ, стоящие на личной яхте Алексея Александровича – трёхтрубном крейсере французской постройки под названием «Светлана».

Учениями командовал вице-адмирал Макаров, слыхавший о летней неудаче черноморцев и приложивший все усилия, чтобы его балтийцы не ударили в грязь лицом. Почуяв веяние новой эпохи, Степан Осипович пару месяцев гонял моряков в хвост и гриву, и в результате артиллеристы «Ушакова» довольно быстро расстреляли щиты-мишени, разнеся их в мелкую щепу.

Артиллеристы «Светланы» стреляли намного хуже, так как капитан 1-го ранга Абаза не успел хорошенько натренировать команду своего новенького крейсера, пришедшего на Балтику в июне текущего года.

Стрельбы проводились днём, в условиях вполне удовлетворительной видимости, и что самое главное, на самых разных дистанциях, имитирующих дальность до целей в реальном бою.

Годик назад генерал-адмирал поздравил бы личный состав с очередной викторией, пусть даже и учебной, закатил бы застолье для господ адмиралов и каперангов да и отбыл бы со своей Зиной куда-нибудь на Лазурное побережье – жрать изысканные блюда французской кухни и попивать дорогущие вина и коньяки многолетней выдержки. Но то было год назад, а теперь…

Теперь Алексей Александрович даже не помышлял об алкоголе, так как одна лишь мысль о выпивке вызывала у великого князя приступы паники и тошноты. Поэтому господам адмиралам и каперангам пришлось довольствоваться скромным обедом без капли спиртного, да и то после того, как генерал-адмирал устроил подчинённым разнос из-за… плохого качества снарядов, фугасных и бронебойных, а также из-за отсутствия современных дальномеров.

Под разнос попали, как это частенько бывает на Руси, все подряд – как виновные, так и ни в чём не виноватые лица, случайно угодившие под раздачу. Впрочем, для большей части личного состава барский гнев оказался всего лишь не особо приятным сюрпризом, схожим с градом или с тропическим ливнем. Неприятно, но не смертельно. Для других же – заслуженных адмиралов и высших офицеров – наступили тяжёлые времена: «семь пудов августейшего мяса» решил последовать совету Владимира Александровича и «слить» всю верхушку Морского ведомства к чертям собачьим.

Стрелочниками были назначены вице-адмиралы Тыртовы Павел Петрович и Сергей Петрович, Авелан, Верховский и Диков. Все вышеперечисленные флотоводцы получили предложение подать в отставку подобру-поздорову и уйти без разборок и скандалов.

Ещё несколько высших офицеров флота, заседавших в креслах ГМШ, МТК, ГУКиС, были уволены со службы приказом по адмиралтейству. Позднее их места заняли более молодые и менее закостеневшие в своих взглядах моряки, чьи кандидатуры одобрил старший брат генерал-адмирала.

Новым управляющим Морским министерством стал пожилой и заслуженный вице-адмирал Копытов Николай Васильевич, начальником ГМШ – не менее пожилой и заслуженный военачальник, вице-адмирал Казнаков Николай Иванович. Председателем МТК был назначен вице-адмирал Алексеев Евгений Иванович, начальником ГУКиС – вице-адмирал Макаров Степан Осипович.

Припомнив пророчества своего старшего брата, озвученные во время обеда на борту «Георгия Победоносца», Алексей Александрович изволил самолично встретиться с Александром Степановичем Поповым. Содержание беседы со знаменитым физиком-изобретателем осталось в тайне, однако этот разговор имел далеко идущие последствия.

Буквально в течение пары недель генерал-адмирал организовал Александру Степановичу финансирование разработок и назначил нескольких помощников из числа офицеров флота. Ещё месяц спустя Морское министерство заключило с Поповым контрактное соглашение. Согласно этому документу, изобретатель обязался доработать и совершенствовать станцию беспроволочного телеграфа, а флот брал на себя организацию производства указанных радиостанций.

Революция «сверху» в вотчине Алексея Александровича застала Николая II врасплох. Ошарашенный неожиданной крутостью своего любимого дядюшки, император был вынужден утверждать все кадровые перестановки задним числом, совершенно не понимая сути происходящего.

Попытка поговорить с великим князем по душам закончилась драматическим спектаклем одного актёра: генерал-адмирал жаловался племяннику на хитрозадых адмиралов – лизоблюдов и подхалимов, год из года втиравших очки добродушному и доверчивому начальнику. Сия тирада в исполнении Алексея Александровича произвела на царя гнетущее впечатление, и спустя некоторое время Николай крупно нагадил флоту, отменив свои же собственные рескрипты по целому ряду важнейших вопросов.

Так, в частности, Николай приказал прекратить разработку проекта 15 000-тысячетонного крейсера с башенной артиллерией и строить третий океанский крейсер по образцу «России». С учётом выявленных недостатков в процессе эксплуатации последнего и пожеланий самих моряков.

Вместо увеличенного в размерах «Потёмкина» царь решил, что флоту проще построить ещё один броненосец типа «Пересвет», благо в наличии имелись и свободный стапель (на Балтийском заводе) и готовый проект. Данное решение император обосновал необходимостью экономии казённых средств в свете последних кадровых изменений в Морском ведомстве.

Вероятно, будь у Николая II возможность без скандалов расторгнуть недавно согласованные заграничные контракты, он, скорее всего, отказался бы и от сделок с французами и американцами. Пресловутая экономия денег, унаследованная от своего покойного батюшки, стала для царя настоящей идеей фикс.

Слава богу, император не рискнул ссориться с двумя родными дядюшками сразу, и в результате через несколько лет российский флот пополнился двумя первоклассными броненосцами – 15 000-тонным «Ретвизаном» и почти 17 500-тонным «Цесаревичем». История строительства последнего вообще походила на остросюжетный детектив с элементами шпионской драмы.

Сначала генерал-адмирал подсунул племяннику на подпись специально заготовленный для этого дела документ – один из присланных французами вариантов «Цесаревича» с ослабленным бронированием. Затем, после одобрения проекта Николаем, дал отмашку директору «Форж э Шантье» начинать строительство корабля согласно их личным договорённостям. Обведённый вокруг пальца царь так и остался в полном неведении о закулисных играх великих князей.

Месье Лаганю, в свою очередь, было безразлично, какой из вариантов устроит титулованных заказчиков, лишь бы те исправно вносили платежи в установленные контрактом сроки. Кто платит, тот, как известно, волен заказывать то, что пожелает, лишь бы это позволяли их финансы. А у учредителей банковского дома «Прометей» проблем с деньгами не возникало – в

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116