В большом холле меня уже ждал вер Джонсон, академский смотрящий за драконами. Он, как всегда, был немногословен. Молча кивнул и забрал Винта в местные ангары.
Там мой побратим отогреется и с радостью пообщается со своими друзьями. Мими летала на чёрной смерти, единственной в своём роде, и они с Винтом много лет поддерживали связь.
Дружбой в классическом понимании это сложно назвать. Драконы всегда взаимодействовали с друг другом очень странно. Их больше интересовала плоскость выгоды.
Они могли перекинуться парой слов, но настоящее слияние наступало лишь тогда, когда двое решали стать парой. Один раз и на всю жизнь…
Когда-то и Винт сделает подобный выбор, и я не знал, чего ждать. Потому что пока для меня сам факт того, что они решают сердцем и выбирают на всю жизнь, казался невероятным.
А ещё эти неведомые межвидовые союзы. Они настолько пугали людей, что пришлось дополнительно много раз разъяснять, что они не несут в себе скрытой угрозы.
И вот теперь я шагал по знакомым серым коридорам, готовый думать обо всем, кроме того, что было на душе. Кроме осознания, которое со времени той встречи разъедало все внутри.
Никому я не признавался в том, что понял. В том, что я знаю девушку, которая носит алого наездника. Но если перед всем миром у меня не было никаких обязательств, то перед Мими были.
Я обещал сделать все от меня возможное, чтобы ее дитя после рождения выжило. Но по всему получалось, что мы просто не успеваем. Даже если найдём Лиру…
Не вытаскивать же из неё ребёнка раньше срока! Где же это видано… Да и не готов я так рисковать своим сыном.
Сын.
Как ни гони эти мысли, все равно они просачивались и отравляли. Не знаю, откуда это понимание, откуда уверенность в том, что мы с Лирой станем родителями мальчика.
Я просто это знал. И ничего не мог сделать. Не мог даже убедиться в том, что прав, хотя сердце кричало об этом. И никакие хрустальные драконы с их предчувствиями не нужны.
На встрече было решено, что по всем шести полисам будет объявлено следующее: все женщины со сроком беременности до четырех месяцев приглашаются на осмотр.
Спирея поведал, что дитя само даст знак, едва его мать коснётся хрусталя: под руками женщины самый дорогой материал на свете должен окраситься кроваво-красным.
Точь-в-точь как те путы, что сдерживают трёх драконов. А ещё Дух поведал, что в седьмом полисе таковых девушек нет. Как мы поняли, он жестко контролировал все, что происходило в его владениях.
Кстати, Пассий таки отловил Эванесенс, и я без понятия, о чем они втроём с ней и их дочерью говорили, но потом все выглядели очень тихо и задумчиво. Надеюсь, они решили личные вопросы и больше это не будет нам мешать. Но это все детали.
Тук-тук-тук.
Каждый мой шаг отражался от стен, улетая куда-то вдаль. Я любил Академию и даже провёл здесь некоторое время. Всё-таки есть свои плюсы в том, что ты лучший друг самой главной.
Мими не была ни ректором, ни Душой как таковой в полном понимании этой должности. Не являлась идейным вдохновителем. Просто – Самая Главная. А ещё, ввиду того что именно ее тело выбрал Анимея для помещения своего разума, девушка была связана с замком и его адептами.
Буквально.
Но эта история для неё сейчас не имела никакого смысла. И никакой опасности, кроме той, что перманентно царила в Академии наездников Нортдара.
Я дошёл до ее кабинета и постучал. Отворил дверь и вошёл под недовольное бурчание:
– Что так долго, Вен? Я стала похожа на переспелый торуз, готовый вот-вот лопнуть. Представить боюсь, что перед родами будет. Раздуюсь до размеров местного стадиона. Меня даже Вита пускать на себя перестала.
Вита – это великолепная чёрная смерть, побратим Мими. Именно они и Эва Овайо со своим драконом впервые установили эту связь спустя много лет беспросветного драконьего рабства.
– Прости, Мими. Погода нас задержала.
Прошёл вперёд и только тут заметил ещё одного человека. Тим Бекойн, муж этой стервочки, тенью стоял около небольшого окна. Его золотистые глаза сосредоточились на мне, мы поздоровались одним лишь наклоном головы.
Только мы вдвоём знали, чего нам стоило много лет назад вытащить Мими из лап самой смерти. Кстати о ней.
– Как продвигается самое секретное в семи полисах расследование?
Мими тяжело вздохнула и раздраженно потёрла поясницу. Встала и зло ответила:
– Стабильно! Дракон его дери… Эта мерзкая гелида словно сдох в пещерах Музеониса. Искренне надеюсь, что это так, но гарантировать не могу.
Внутри все покрывалось холодом. Вот почему я не мог открыть никому тайну, которую берег в себе с того момента, когда понял, КТО носит того самого ребёнка, о котором идёт речь.
Потому что слишком много людей искало алого наездника. И единицы из них хотели добра Лире и нашему малышу. Остальные же ни за что на свете не допустят того, чтобы они остались в живых.
Мими чуть жизни не лишилась из-за одного такого представителя. Много лет назад наследницей алого наездника посчитали ее и открыли на нее охоту.
И, надо сказать, они как никогда были близки к положительному результату, и только чудо спасло девушку. Но до этого она много лет провалялась между жизнью и смертью на волосок от гибели.
– Вен, ведь даже если мы найдём ее, то лично мне это ничего не даст. Это не спасёт мою дочь. Спель же предупреждала меня…
Никогда не видел подругу в таком состоянии. Тим молча подошёл к ней и положил руки на плечи. А я смотрел на них внимательно, не понимая, как они вообще такое допустили, зная ситуацию… Тим словно почувствовал мой вопрос:
– Понимаешь, мы много лет применяли все методы контрацепции, известные человечеству. Постоянно. Ни разу не было такого, чтобы мы беспечно отнеслись к близости. Мы не знаем, как это вышло.
– Надо было целибат организовать! Надо было пояс верности на каждого из нас надеть!
Мими распалялась, и я дивился, как меняет женщину грядущее материнство. Особенно когда знаешь, что твой ребёнок может умереть, едва родившись.
Подруга раньше всегда знала, что делать. Уверенней и сильнее её я не встречал человека. И тут такое… Поднял на неё глаза:
– Мими, а если мать сможет направить силу будущего дитя? А если девушка, что носит малыша, поможет?
Мы встретились глазами с Тимом, и он внимательно посмотрел на меня. Если Мими – это вулкан, который мог взорваться в любую секунду, то Бекойн напротив, уравновешивал ее, являя собой тотальное спокойствие. Он спросил:
– Но как нам найти иголку в шести полисах, Вен? Мы даже не знаем, где она и кто…
Набрал в грудь побольше воздуха и спокойно ответил:
– А если знаем? Если я скажу, что знаю эту девушку? Не ее местонахождение, а внешность и имя?
