и для этого.
Полк Коккинаки, сформированный под Куйбышевым, перебросили в Воронеж буквально неделю назад и разместили на том самом новеньком аэродроме. Вместе с реактивным истребительным полком, машины для которого облётывал его брат. Пусть «мигари» и не очень-то отличаются по габаритам и массе от обычных, винтовых самолётов, но в них сразу же чувствуется стремительность. А уж если знать, что на них и Ил-28 стоят одинаковые двигатели, то можно представить, что они позволяют делать в воздухе «ястребку», максимальная масса которого практически в 3,7 раза меньше, чем у «илюшина».
Впрочем, зачем представлять? Полк вылетает на задание в сопровождении двух четырёхсамолётных звеньев этих самых Миг-15бис. Расстарались, выделили для испытаний в боевых условиях не только сами истребители, но и дополнительные баки к ним, поскольку без баков керосина им хватит только-только до цели и обратно. Очень дорогая штука, поскольку баки придётся по пути сбросить, а после «встречи с землёй» они будут уже негодными для повторного использования.
«Миги» капитана Середы догнали обе группы авиаполка в районе Сум и ушли чуть вперёд, чтобы при встрече с каким-нибудь шальным немецким истребителем не позволить ему передать предупреждение об идущих на запад бомбардировщиках. Но далеко не оторвались, маяча серебристыми точками в пределах визуальной дальности. Конечно, при пролёте над линией фронта, не заметить такое количество самолётов, оставляющих в небе очень устойчивые инверсионные следы, будет невозможно, но и времени на реагирование у немцев останется совсем немного: 60 километров, оставшиеся до цели, Ил-28 одолеют всего за 6 минут.
Цели между экипажами распределены ещё при планировании вылета. Одна эскадрилья наносит удары по пристанционным складам в Борисполе, вторая — в Броварах, а третья занимается бывшим гражданским аэропортом, расположенным в том же городе.
Линия фронта с семикилометровой высоты почувствовалась издалека. И вовсе не снарядными разрывами на ней. Их как раз и не было, поскольку обе стороны предпочитали не переводить понапрасну боеприпасы. Почувствовалась она огромным количеством следов гусениц и колёс машин, отпечатавшихся на сырой, пропитанной влагой только-только растаявших снегов, земле. А уж потом — воронками от снарядов и зубчатыми рядами траншей как по одну, так и по другую сторону.
Тут же, над линией фронта, группы разделились и начали снижение: чем больше высота полёта, тем ниже точность бомбометания. С другой стороны, чем ниже летишь, тем выше вероятность нарваться на снаряд прикрывающих объект зениток.
Но застать немцев врасплох удалось: всё-таки не зря Владимир Константинович отдал приказ после пролёта над линией фронта увеличить скорость передовых «двоек» до 800 километров в час. И те выскочили на позиции немецких зениток на высоте в две сотни метров, отбомбившись по зенитчикам пятисоткилограммовыми объёмно-детонирующими боеприпасами. Этим бомбам высокая точность не требуется: взрывная волна у них настолько сильная, что рвёт человеческую плоть на удалении от точки взрыва почти на сотню метров. И поскольку смесь взрывается, не как у обычно бомбы, на земле или в земле, а над землёй, никакие валы, ровики и мешки с песком ударной волне не помеха.
В общем, два захода самолётов передовой двойки, и зенитная артиллерия станции Бровары замолчала. А следом с километровой высоты посыпались обычные ФАБ-500 и ФАБ-250, превращая пристанционные склады в огнедышащий вулкан.
Четвёрка Миг-15 капитана Середы, тоже в районе линии фронта ушедших вперёд, «приняли» дежурное звено «Мессеров» на взлёте, совершенно не готовое к бою. А потом отстрелялась по расчётам зенитных установок, не успевавших отреагировать на стремительно проносившиеся над лётным полем реактивные истребители. Так что эскадрилья «илов», вскоре появившаяся над аэродромом, никакого огневого противодействия не встретила.
— Стрела-11, у нас на локаторах групповая цель, не отвечающая на запрос «свой-чужой», со стороны Киева, — предупредил командир бомбардировочного полка Середу.
— Принято, Гром-1. Сейчас разберёмся.
На станции Бровары вспыхивали рвущиеся боеприпасы, с густой чёрной копотью горели запасы топлива. Столб дыма поднимался и над расположенным в паре километров аэродромом: пылали «проутюженные» 25-килограммовыми бомбами самолётные стоянки. Такой же грибообразный чёрный столб дыма поднимался в стороне Борисполя. Но уже можно было возвращаться домой: армейские склады уничтожены, аэродром на плацдарме выведен из строя.
Буквально через пару минут после того, как Коккинаки дал приказ своим выстроиться в походный ордер для возвращения на «родной» аэродром, пришло сообщение от Середы.
— Гром-1, выхожу из боя: боеприпасы закончились.
Его ястребки стремительными стрелами ушли на восток, а Владимир Константинович весь путь до Воронежа и некоторое время после посадки дёргался, переживая за судьбу отставшего звена с самолётом, у которого из за попадания снаряда малокалиберной пушки «встал» правый двигатель. Но машина не подвела: без проблем дотянула до аэродрома. Мало того, её стрелок умудрился «ссадить» «мессер», решивший, что повреждённый и летящий медленнее обычного Ил является лёгкой добычей.
Фрагмент 20
39
— Как я уже докладывал, товарищ Сталин, наша агентура зафиксировала контакты немецких промышленников с сотрудниками американских посольств в Швеции и Швейцарии. Контакты неоднократные и достаточно интенсивные: только в Швеции некто Вертер, владеющий торговой компанией с представительством в Стокгольме, в течение недели трижды встречался с третьим секретарём посольства САСШ Шварцмюллером.
— Товарищ Фитин, вы считаете странным то, что германский немец столь регулярно встречается с американским немцем? Эти встречи могли носить и чисто личный характер. Например, родственникам этого… Шварцмюллера, проживающим в Германии, понадобились дефицитные лекарства, поставки которых в Рейх не производятся.
— Могли бы, товарищ Калинин, если бы не некоторые нюансы. Во-первых, предки Шварцмюллера переселились в Америку ещё в середине девятнадцатого века, и этот дипломат до сих пор ни с кем в Германии отношений не поддерживал. Во-вторых, у нас есть основания для того, чтобы считать, что Шварцмюллер связан с американской разведывательной службой, работающий на государственный департамент САСШ. А в-третьих, при помощи специального оборудования, предоставленного потомками, нам удалось записать последнюю из встреч. В ходе них обсуждалось нынешнее положение на фронтах, а также указывалось на желание правящих германских кругов начать переговоры о прекращении состояния войны между Третьим Рейхом и Северо-Американскими Соединёнными Штатами.
— Сами объявили американцам войну, а теперь решили покаяться? — хихикнул Михаил Иванович.
— Примерно так, товарищ Калинин. И в знак серьёзности своих намерений двигаться в направлении мира Гитлер готов выступить по радио с признанием ошибочности своего шага, сделанного в надежде на вступление Японии в войну против нас.
— Что конкретно обсуждалось? — сделал попытку перейти от лирики к делу Молотов.
— Первые две беседы, скорее всего, подпадают под определение «зондаж»: судя по намёкам из более позднего разговора, Вертер выяснял у американца, имеются ли в официальных американских кругах люди, склонные к примирению с Германией. А в третьей — возможны ли в принципе контакты ответственных лиц двух государств, которые предшествовали бы мирным переговорам.
Нам удалось установить, что Шварцмюллер получил соответствующие инструкции из Госдепартамента, согласно которым он и действовал. И решающим в одобрении продолжения его встреч с Вертером стало обещание последнего поделиться с американцами некоей разведывательной информации технического характера, которая коренным образом может изменить их представления о состоянии советской экономики и искренности руководства Советского Союза с союзниками.
В ходе этих, с вашего позволения, бесед, Вертер высказал мнение, «совпадающее с мнением германского руководства», о том, что СССР втайне готовится после разгрома Германии оккупировать всю Европу и добиться мирового господства за счёт полученных «нечестным путём» неких научных знаний. Знаний, представляющих угрозу не только немцам, но и американцам, а также всему миру. И «большевистских варваров следует остановить совместными усилиями всего цивилизованного мира».
— Вы-ы-ы хотите сказать, что немцы готовы передать американцам информацию о наших связях с потомками? — указал на начальника разведки чубуком трубки председатель ГКО.
— Скорее всего, да, товарищ Сталин. После провального наступления на Москву и нашего контрудара, отбросившего противника даже западнее тех позиций, с которых они начинали наступление, немецкая армия оказалась обескровлена. Гитлер был вынужден мобилизовать всё взрослое мужское население в возрасте до 45 лет, в оккупированных немцами странах массово формируются национальные подразделения, которыми он намерен заменить часть разгромленных немецких дивизий. Но обучение мобилизованных потребует минимум три месяца. И германские генералы не строят иллюзий относительно стойкости этих вояк. При этом Гитлеру приходится отвлекаться на вспомогательные направления: Африка, оборона западного побережья Европы. Поэтому он и ищет возможности, как минимум, сосредоточиться на Восточном фронте, а как максимум — привлечь на свою сторону империалистические государства, вынужденно
