По сосне защёлкали пули. Только Вари за ней уже не было. Отстрелявшись, она быстро поползла назад, к примеченному ранее дубу с могучими корнями.
Панас и Крючок обошли её изначальную позицию грамотно, с обеих сторон – и как только умудрились заметить, откуда стреляли! Варя как раз обозревала место своей бывшей лёжки, когда из кустарника, пригибаясь, выскочили две фигуры.
– Нету! – выдохнул один, разумея вполне очевидную вещь.
Но второй оказался немногословен.
Он сказал «ёпт!» и мигом скакнул в сторону, заваливаясь на бок. Хорошая реакция и здравое рассуждение спасли ему жизнь. Варя выстрелила, поведя стволом за целью, но попасть не удалось. Укрылся и второй бандит, прыгнувший за сосну.
Оба салютовали Варваре длинными очередями, выбившими из дуба вороха щепы. Девушка змейкой бросилась в подлесок, прикрывшись телом лесного великана. Неизвестно, что бы вышло в итоге. Скорее всего, ничего путного – у Вари был всего один магазин с тридцатью патронами.
Но и так вышло неладно.
Когда она взяла прицел, устроившись в новой лёжке, у её виска обнаружился воронёный пламегаситель. Голос сверху произнёс:
Малой
С Дедом не заскучаешь.
И не забалуешь.
Старый так припустил в сторону дома, что только подмётки затрещали да ветер рассвистелся.
– Эй, эй, Дед! Я за тобой не поспеваю! – прошипел я, так как он настрого заповедал не кричать.
– Терпи. Только бы мне не сглупить, а! – не вполне понятно ответил Старый.
Это до меня минут через пять дошло, что Дед боялся подхода остальных бандюков. Дед продуманный, что ужас! Сообразил, холера, что не придёт Рыбак один. А раз с ним Наган, значит, все не все, но неплохой кусок Ферзёва войска на нас обязательно свалится.
Так и вышло.
Сглупил то есть Старый. Оказался крепче задним умом, нежели передним. Хотя кто бы на его месте не сглупил? Хитрожопый Ферзь завладел, так сказать, стратегической инициативой, совершив первый ход. После которого мы с Дедом плелись в хвосте событий, в слабой надежде поспеть и обогнать.
Не повёл атаман великую свою армию всем скопом. Бригада Рыбака со смотрящим Наганом (обычное в этой среде дело – смотрящего приставлять) подставилась заместо обчества, а обчество уже давно обошло наши фланги.
Словом, кабы не Дед, не писать мне этих строк.
Сперва те, кто гнали нас по пятам, нарвались на растяжки.
Сзади дважды ухнуло. После, через время, ещё раз.
Потом Старый обернулся ко мне и зашипел не хуже гадюки:
– Ложись! Замри!
И сам улёгся, наставив пулемёт.
– Смотри за моей спиной.
Это я не дурак, это я и сам понял. Куда мне с автоматиком тягаться с целым ПКМ? То есть если вперёд смотрит такая машина, да ещё в руках Деда, мне там ловить нечего. Остаётся быть на подхвате, тем более что я с коробова отродясь не стрелял. Прикрою, значит, спину. Хотя это как получится.
Тэк-с, что здесь куда нажимать? Магазин чисто калашниковский – это хорошо, стало быть, соображу. Вот только отчего-то вставлен в приклад позади рукояти – придётся привыкать на ходу. Переводчик огня нормальный, как у людей, на АК то есть. Куда гильзу выкидывает – непонятно. Всё остальное прозрачнее стекла: мушка, целик, спуск.
Повоюем!
Только страшно очень.
Воевать начал Дед. Сразу и страшно. За спиной разговорился пулемёт, давший три короткие очереди. В лесу ответили криками: «Ой, мама, попал!» Понимаю. Когда вот так, неожиданно, да с ПК, на подвиги стоять перестаёт моментально.
Старый ещё пару раз бабахнул и говорит:
– Меняем позицию, ползком, не поднимай головы!
Трудно, наверное, ему было с такой обузой, как я. Успевай поворачиваться, да ещё каждый мой шаг на контроле, а вокруг стреляют.
Стрельба, кстати, приключилась такая, будто снова война. Крыли нас в два огня спереди и сзади. Я усмотрел в прицеле каких-то мужиков, что прятались за деревьями, и, не рассусоливая, влепил туда очередь.
Отдаёт коробов очень терпимо. Лёгкая поворотистая штуковина. Короче АК, а садит дай боже! Прям, готов был влюбиться. Тем более что гильзу он выбрасывает вперёд, под стволом, а не в бок. Перед глазом ничего не мельтешит, сами можете догадаться.
Не попал я тогда с непривычки.
Мужики в ответ учинили канонаду, но тоже мимо, потому как у Старого на автомате солидный такой глушитель, который и звук гасит, и вспышки не даёт. А потом мы вообще уползли, так что старались бригадные зазря.
Уползли, перебежали к пригорочку, затаились кто где, ждём.
Парням палить надоело, перезарядились и тоже пошли, тут-то мы их с фланга и угостили как надо! Старый двоих положил, а я… не знаю. Кажется, опять в молоко.
Развить успех не пришлось.
Пришлось тикать. Пятнадцать – двадцать стволов всё-таки против наших двух. Дед посмотрел на такое дело, скривился, как среда на пятницу, ещё одну растяжку организовал и приказывает ретираду (отступление то есть).
Так мы шарахались по лесу с четверть часа, которые мне помстились за полжизни.
Нас давят – мы огрызнёмся и снова бежать. Ну или ползти, по обстановке. Дед с пулемёта долбил просто как Бог! Строчки клал, чисто вышивальщица.
Шли мы понятно куда – домой. Там у Деда мины, да и засесть можно неплохо. Да вот беда, идти толком не получалось. Всё вензелями да переменным аллюром. Направление, правда, выдерживали.
И тут позади знатно дудухнуло, как из пушки.
Дед выматерился, да так заковыристо, что в другой раз попросил бы повторить для памяти.
– Что? – спрашиваю.
– МОНка, – отвечает, будто от такого объяснения все сразу прояснеет.
– Что МОНка?
– М-м-м… – застонал он. – Там же Варя! Не дай бог из убежища вылезла! Услышала пальбу и вылезла, выручать… мать… отчего так не везёт!
Варя!
У меня так всё и оборвалось!
Про неё-то я думать забыл! Некогда было! И на тебе, как обухом по затылку. Побежали бодрее, почти всю дорогу рысью.
Вру, конечно. То есть привираю. Совсем всю дорогу не вышло. Не дали. Залегать пришлось ещё раз с десяток и отбрёхиваться короткими очередями без всяких афоризмов.
Возле самого дома вдруг стрелять перестали, совсем.
Слышу, блажит знакомый голос. Рыбак! Гадом буду, он! Вооружился, значит, по новой и захотел поиграть. Жаль, не попался он мне на мушку, уж точно не сплоховал бы. Прям в репу та-а-ак бы и дал!
