В артефакте была отчетливо видна выемка, предназначенная для четвертого кристалла.
Можно легко себе приставить, что чувствуют люди, когда идут на эшафот. Мысли в моей голове начали путаться. Из-за этой древней вещицы случились все мои неприятности, и теперь, если я завершу ритуал, то дам в руки Марку Слэттену оружие, с помощью которого он станет вершить судьбы миллионов людей.
Немного помедлив, я произнесла:
– Если прикоснувшись к кристаллу Хранительницы, вы уничтожили свое физическое тело, профессор, то, что будет со мной, если я прикоснусь к артефакту. Где гарантии, что меня не постигнет та же участь.
– Какие еще гарантии? – раздраженно спросил он, а затем добавил более спокойным голосом. – Для тебя артефакт абсолютно безопасен.
Я немного помедлила, а затем громко заявила:
– Почему я должна вам верить? Вы уже не раз мне лгали.
– Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Я сейчас же прикажу Клаусу перерезать глотку твоему отцу, а тебе вырвать язык.
У меня внутри все похолодело, но я взяла себя в руки и сказала, как можно спокойнее:
– Этим вы ничего не добьетесь, лишь надолго отсрочите проведение своего ритуала. Мне нужны гарантии, я не хочу понапрасну рисковать жизнью отца и своей ради прихоти сумасшедшего духа.
– Какие тебе нужны гарантии? – зло фыркнул он.
– Помните в комнате, вы появились передо мной в своей теперешней форме в виде серебристого энергетического шара. Я хочу, чтобы вы сделали это вновь. Если для меня безопасно коснуться артефакта, то я проведу ритуал вместе с вами, рука об руку, так сказать, – твердо произнесла я.
На несколько секунд в воздухе повисло тяжелое тягостное молчание. Именно в эту минуту мне нужно сыграть максимально правдиво, чтобы дух профессора поверил мне.
– Ну, хорошо, после короткого раздумья проговорил Слэттен.
Несколько мгновений ничего не происходило, а затем раздалось тихое потрескивание, и надо мной заискрился небольшой серебряный шар. Я протянула руку, и он опустился на мою ладонь.
– Теперь ты довольна? – зло отозвался профессор.
Я кивнула и стала медленно нагибаться к столу. Потянувшись к шкатулке, я наклонилась над артефактом, подвеска с сияющим кристаллом опустилась в этот момент вместе со мной. Тут же, не раздумывая долго, я поднесла к кристаллу ладонь с энергетической оболочкой профессора Слэттена. Яркая вспышка света ослепила меня и обожгла мою шею. Затем раздался душераздирающий крик и оглушительный взрыв, от которого я отлетела в сторону. При падении я больно ударилась головой и потеряла сознание.
Не знаю, сколько времени я пролежала на холодном каменном полу. Очнулась я от легкого похлопывания по щеке. Открыв глаза, я увидела склонившееся надо мной лицо Хранительницы.
Я резко села, передо мной все тут же поплыло.
– Как ты? – мягко спросила она.
– Вроде жива. Где он? – встревожено, уточнила я.
Она опустила глаза на мою шею и, показывая на кристалл, тихо произнесла:
– Он заперт внутри этого.
Я потянулась к шее и резким движением сорвала с себя цепочку с кристаллом.
– И что теперь? – хрипло произнесла я.
– Его дух заперт там. Он, конечно, не умер, но не сможет ничего сделать ни нам, ни кому-то другому.
– А если он оттуда выберется?
– Без посторонней помощи он не сможет ничего сделать, – произнесла Хранительница.
– А я? Мы с отцом сможем когда-нибудь вернуться в свой мир?
– Я не знаю, Алина. Может и существует такое заклинание, но мне оно неизвестно, – тихо отозвалась Хранительница, а затем, немного помолчав, добавила. – Но я не единственный маг в этом мире, мы обязательно найдем того, кто тебе поможет. А теперь, давай скорей выбираться отсюда. Нужно оставить кристалл и артефакт в этом зале и забыть о том, что здесь только что произошло. Эта вещь очень опасна для людей.
Я кивнула, полностью соглашаясь с ней. Она, придерживая меня за плечи, помогла подняться на ноги, и мы пошли, оставив за спиной весь ужас пережитого.
Глава 26. Ранение ТомасаНаверх мы шли с большим воодушевлением, чем спускались. Хотелось поскорее покинуть место, где находился дух Марка Слэттена. Даже запертый в магическом кристалле, он казался очень опасным. Мы почти бежали по крутым лестницам каменного коридора, вверху, как путеводная звезда, выглядывало бледно-желтое пятно света.
– А Клаус не мог убить моего отца и Томаса? – встревожено спросила я, поднимаясь по лестнице.
– Чары на нем должны были рассеяться. Кристалл блокирует магию Марка, – ответила Хранительница.
– А ваш венец? Его действие тоже закончилось?
– К сожалению, нет. Эта магия очень сильная, – печально сказала Хранительница.
Мы поднялись и захлопнули за собой дверь в это место, чтобы навсегда стереть из памяти все ужасающие события последних часов.
Где-то наверху в библиотеке были слышны голоса Клауса и моего отца.
– Простите меня, профессор Кэнтнис. Я не знаю, что на меня нашло, – виновато извинялся Клаус.
Отец выскочил на лестницу, юноша торопливо бежал за ним. Они оба увидели нас и поспешили вниз.
– Девочка моя, как ты? – встревожено спросил отец, спускаясь по лестнице.
– Алина, Хранительница, простите меня, пожалуйста, – крикнул Клаус, увидев нас с волшебницей.
– Простить за что? За то, что едва не убил нас всех? – зло выкрикнула я.
Отец, оказавшись внизу, кинулся ко мне и обнял.
– Я так боялся за тебя, моя девочка. Как ты?
– Папочка, все хорошо, правда. Пойдемте, нужно найти Томаса и остальных, – с нажимом сказала я.
Мы вышли на улицу, ночь уже опустилась черным занавесом на замок и его жителей. Во внутреннем дворе замка почти никого не было, лишь где-то у соседнего дома лаяла собака. Мы вошли в здание, откуда я отправилась на разговор с Хранительницей. Сегодня на меня свалилось столько всего, что теперь не знала, могу ли поделиться полученной информацией со своими друзьями. Успокаивало лишь то, что Хранительница отправилась с нами. Мы подбежали к запертым дверям столовой и, отодвинув засов, распахнули их. У самого входа сидел кот, соскочивший при виде нас и прихрамывающий на обе лапы, коротышка Оран с подбитым глазом склонился над лежащим на полу Томасом. Возле его головы набежала небольшая лужица крови.
Я кинулась к приятелю, пытаясь рассмотреть кровоточащую рану.
– Томас, ты слышишь меня? – вырвалось у меня.
– Ты, чудовище, – зло крикнула я, глянув на Клауса.
Он стоял с виноватым видом позади всех.
– Алина, ты же знаешь, что он не виновен, – тихо произнесла Хранительница, наклоняясь к Томасу.
