Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
– Граф Венге Коварный скончался три дня назад! – признался Ган-Сорк, нервно вжимая в рыхлый живот пустые ладони.– Я один из наследников! Послушайте, я отдам все деньги, только не убивайте! Отпустите меня!
– Прошу, джен! – Широким жестом рука черноглазого описала дугу.– Надеюсь, ты хорошо плаваешь, до Тора часов семь ходу. Правда, кораблем.
– Пожа-а-алуйста… – жестом крайнего отчаяния Ган-Сорк выгреб из поясного кошеля жалкие остатки денег, взятых в дорогу, и начал перечислять: – Карету продал, парадную шубу продал, дедову саблю заложил. Вот. Все, что у меня есть.
Некоторое время черноглазый капитан с интересом изучал монеты, будто видел их впервые в жизни. Потом весело расхохотался и одобрительно хлопнул Ган-Сорка по плечу, от чего пленника чуть не унесло в сторону.
– Молодец. Только, джен, ты обманываешь меня, а этого я не люблю.
– Нет! Да я…
– Обманываешь! – строже повторил капитан.– Раз пан граф скончался, а ты наследник, то у тебя есть гораздо больше, чем эти жалкие гроши. Интересно, что будет, если вместо тебя с этой бумажкой в Тор пожалую я?
Ган-Сорк в отчаянном бессилии стиснул кулаки.
– Да поймите же – ничего не будет! – простонал он.– Подделать документ или выдать себя за меня не проблема. Думаю, в графский замок уже едут несколько фальшивых родственников, считающих себя умнее остального мира. Только семейная сокровищница заперта на эльфийские запоры и откроется лишь рукой истинного наследника, никак иначе! Клянусь Господом!
– Истинного? – черноглазый капитан задумался, внимательно изучая бумагу.– Скажи, джен, а ты женат?
– Нет, а что?
Спустя секунду длинные пальцы черноглазого щелкнули, и с этого звука начались резкие перемены в жизни пленника.
Ган-Сорка отпустили, отряхнули, заложили обратно в кошель его деньги.
Откуда-то набежало огромное количество женщин в мятых бумажных платках ярких расцветок и пышных пестрых юбках, перехваченных зелеными поясами.
– Гость! – кричали они.– Гость!
Двое здоровых мужчин притащили на цепях громадного тролля с кольцом в носу и, прицепив цепи к мачте, принялись меланхолично колоть его ножами: «Танцуй! Танцуй! Танцуй, кому говорят!» Тролль глухо порыкивал, но не двигался с места.
К Ган-Сорку подскочила кругленькая девица с двумя черными косами и впилась ему в губы страстным поцелуем. Обомлевший гость почувствовал, как из карминового рта красавицы ему в рот переливается жгучая жидкость, имеющая сладковатый привкус. Голова закружилась, а перед глазами замелькали хороводом древние старухи, лица которых обрамляли нечесаные пряди, выбившиеся из-под платков.
– Яда роща шуминэла… – завели старухи, некрасиво разевая беззубые рты…
Опомнился Ган-Сорк от холода и размеренного дрожания корабля.
Над «морским драконом» дышало яркими красками закатное небо. Он лежал прямо на досках палубы, раздетый донага. Виски, перевязанные наискосок цветастым платком, трещали и молили о покое. В руках обнаружилась плетка, украшенная увядшими цветами, а на плече… на плече покоилась голова черноволосой красотки. Где-то внизу женские голоса еще тянули «яда роща…», но уже без прежнего энтузиазма.
Рядом ритмично притоптывал наконец-то затанцевавший тролль, гремя цепями.
Ган-Сорк стряхнул с себя продолжающую невозмутимо сопеть девушку и застонал от резкой боли.
– Вставай, джен, вставай, дорогой зять,– ласково сказал капитан, наклоняясь над ним и протягивая охапку пестрой одежды.– Зара, йав!
– Ничего не помню,– признался Ган-Сорк, натягивая штаны и не по размеру широкую рубаху синего цвета.
– Это ничего,– мягко улыбнулся капитан, зачем-то застегивая на его поясе тяжелый навесной замок и подталкивая к борту.
Уже значительно позже, идя ко дну, Ган-Сорк вспомнил.
И как неопрятный священник, из-под рясы которого торчали пестрые рукава и босые ноги, венчал его с некой Азой. И как он непослушными губами клялся «быть в горе и радости, пока смерть не разлучит…». И как капитан «морского дракона», приобняв за плечи, выспрашивал подробности о покойном родственнике, замке и остальных претендентах на наследство…
Подземка. Запасной выход со станции Тор
Когда обыватель сталкивается с полетом мысли технически более развитой цивилизации, у него есть только один выход: отмочить что-нибудь такое, что существу чересчур разумной расы даже в голову не придет.
Нет, Квайл не стал выковыривать из себя кусок планкита с тем, чтобы попытаться резко бросить его через ворота (хотя такая мысль у него была). По счастью, за его спиной очень вовремя что-то лязгнуло, и пленник подземки вспомнил: в арках ответвлений тоннеля есть рычаги, управляющие тележками. Потянув за такой рычаг, ты заставляешь вагонетку спуститься на рельсы, а дальше… дальше она в твоем распоряжении.
Можно садиться и ехать куда глаза глядят (хотя без факела в тоннеле наверняка ни зги не видно), а можно…
Медленно, словно боясь спугнуть удачу, Квайл двинулся по узким ступенькам к отростку тоннеля, из которого только что выпрыгнул. Еще медленней, чтобы не нарушить что-нибудь в незнакомой и наверняка сложной конструкции гномьего транспорта, он ощупал арку и ухватился за рычаг. С силой потянул его. Сдержал желание отпрыгнуть в сторону, когда с потолка рывками начала спускаться вагонетка. С превеликим трудом отцепил крепеж и начал сдвигать ее с рельсов.
Тележка не сдвигалась. Никаких технических ухищрений– просто она оказалась слишком тяжела. Осознав, что только что лишился последнего шанса на спасение, Квайл яростно укусил собственную руку.
План был так хорош! Оттащить вагонетку к воротам, резко толкнуть и подставить точно под скрытые в своде арки невидимые двери. Вероятно, именно это и имел в виду Вольдар, когда говорил, что знает, как выйти из подземки. Надо было соглашаться, а не бежать. Втроем, да еще и с Макарием, они бы справились на «ура»! Вот дурак!
Обида на себя плавно переросла в ненависть к бездушной подземке, поглотившей Квайла и, кто знает, возможно, именно сейчас высасывающей из него остаток сил. В порыве слепой ярости студент принялся дергать рычаг. Одна за другой вагонетки спускались на рельсы, выстраиваясь цепью. Ровненькие и гладкие. Покореженные неведомой силой и лишившиеся стенок. С потухшими «солнышками» и битыми «ежами». Вовсе без них – только выломанные «с мясом» дуги болтаются на передней стенке.
Осознание последнего шанса пришло только тогда, когда сверху не опустилась, а неловко спрыгнула, почти как живая, самая изломанная тележка.
Страдалица имела всего два колеса из четырех и оттого не удержалась на рельсах и рухнула набок. Дно также отсутствовало. Возможно, кто-то другой счел бы это средство передвижения бракованным, но Квайлу оно показалось подарком, посланным богами в ответ на его немые молитвы.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
