- Доктор дал добро? – приподнимаю бровь и смотрю на нее выжидающе.
Хотя меня уже ничто не остановит…
Лиза кивает и по-детски смущается. Нервно дышит в мою шею, вызывая у меня непреодолимое желание, взять ее прямо сейчас на этом же месте.
В штанах становится тесно, и словно учуяв мой настрой, Белоснежка проводит рукой по выпуклой ширинке. Подхватываю ее на руки и несу к небольшому старенькому дивану. Осторожно кладу на обыкновенную сатиновую простынь и снимаю одежду, чтобы не задеть ее ушиб на бедре. С ним мы еще обязательно разберемся.
Приспускаю лиф, обвожу языком твердый розовый сосок и с наслаждением слушаю ее протяжный вздох. Белоснежка запускает пальцы мне в волосы и направляет рукой, куда должны опускаться мои поцелуи.
- Сегодня буду сдерживаться – твой ушиб не дает мне покоя.
- Не сдерживайся, Марк. Я хочу тебя таким, какой ты есть…
Наши вещи хаотично валяются на полу, и я готов кончить от одного взгляда на обнаженное тело Белоснежки. Она идеальна, правда. Будто создана для меня – каждый изгиб, каждая черта. Ее правая рука касается члена, а затем нежно проводит по всей длине.
Я требовательно раздвигаю ноги Белоснежки и едва прикасаюсь к мокрым складкам, как Лиза тут же вздрагивает словно от удара тока. Но при этом поддается навстречу моим ласкам, бесстыдно раскинув ноги в стороны. Ее глаза чуть прикрыты от удовольствия. Я нависаю над ее лицом и внимательно разглядываю длинные черные ресницы, вздернутый нос и красивые линии губ.
Проталкиваю один палец внутрь нее и вижу, как Белоснежка кусает губу до крови. Мелкая алая капля проступает наружу, и я не выдерживаю – поддаюсь вперед и кончиком языка слизываю ее с кожи.
Мне нравятся разительные перемены Лизы из спокойной милой девочки в дикую кошку, которая сама насаживается на мой палец в поисках удовольствия. Мне нравится, что она яростнее сжимает мой член и не стыдится его касаться. И одни ее тоненькие пальчики сжимающие его у основания могут довести меня до финала несколькими движениями руки.
Прекращаю ласки, когда Белоснежка напрягается в секунде от оргазма. Плавными движениями помогаю подняться ей на четвереньки. Лиза прогибает спину точно кошка и оттопыривает попку, задевая ею мой возбужденный до предела член.
- Просто скажи мне, если тебе будет больно или неприятно, ладно?
Провожу головкой члена по влажным лепесткам Белоснежки и не спешу входить. Просто жду, когда она ответит. Лиза поддается ко мне, ближе, мурлычет и забавно матерится себе под нос.
- Ну же, Марк…
После ее слов у меня нахрен сносит крышу. Еще раз окидываю прекрасный ракурс Лизы, ее округлые бедра и гладкую молочную кожу. Наклоняюсь чуть вперед и пробегаюсь губами по ее изящной спине, чтобы Лиза расслабилась. А затем плавно вхожу в нее и уже матерюсь я. Перед глазами буквально меркнет от непередаваемых ощущений. Она мокрая и узкая внутри. Я рычу и толкаюсь в нее медленными движениями, сжимаю руками ее грудь и с наслаждением слушаю стоны, которые нарушают тишину в ее квартире.
Когда Лиза мелко дрожит, и ее ноги подгибаются в коленях, я подхватываю ее под талию и осыпаю поцелуями, кончая следом за ней.
- Я люблю тебя, малышка. Сильно люблю… – хриплю и задыхаюсь от нехватки воздуха.
Мы падаем на диван переплетая наши тела и просто лыбимся как два влюбленных идиота.
Глава 34
Марк. Прошлое.
- Марк Юрьевич, дорогой! У нас в детском доме состоится праздник по случаю праздника ко Дню семьи, любви и верности! Будем очень рады видеть Вас!
Противный голос директорши детского дома вызывает у меня оскому. Я неприятно щурюсь и подальше отодвигаю телефон от уха.
- Хорошо, Ирина Львовна, буду, - отвечаю коротко, потому на дух не выношу корыстную директрису. – Что-то привезти?
Кажется, что этот вопрос ее волновал больше всего. Она быстро диктует мне список из двадцати пунктов, и я едва успеваю записывать.
Вот уже больше пяти лет я негласно курирую детский дом на Тимирязевской и несколько интернатов для детей с особенностями развития. Делаю необходимые закупки, помогаю финансово и всегда готов прийти на помощь, если меня об этом попросят. В обмен на это я всего лишь прошу у директора Ирины Львовны небольшие привилегии для одной из воспитанниц – Лизы Соловьевой.
Никогда не видел ее воочию и даже не хочу. Но уже заранее позаботился о ее образовании и жилье. Мы с директоршей типа в сговоре и она поклялась на внушительном конверте с деньгами, что будет способствовать тому, чтобы девочка Лиза ни в чем никогда не нуждалась.
–
Я приезжаю на концерт и прошу работников детского дома разгрузить автомобиль с подарками. Милый концерт, грустные дети… Телефонный звонок и я выхожу на улицу. Подкуриваю, разговариваю с Серегой. А дальше происходит то, что полностью выворачивает мое тело наизнанку – в моей жизни появляется девочка Лиза. Только теперь ее образ в моей голове оживает и становится цельным. И «Лиза Соловьева» теперь не просто два слова в моей голове, а цельная картинка. Красивая, яркая и отчетливая.
То, что девушка говорит, невероятно заводит и я делаю огромное усилие над собой, чтобы взять себя в руки – в конце концов, она всего лишь болтливая малолетка, пусть и жутко сексуальная.
- Тебя как зовут? – спрашиваю я, потушив окурок об урну.
Белоснежка хочет ответить, но на нашу территорию врывается посторонний в виде заведующего детского дома – тучный Василий Андреевич протягивает ко мне свои пухлые руки и цепляется за рукав пиджака.
- Марк Юрьевич! Мы Вас заждались! – он тянет меня в сторону актового зала, окидывает взглядом Белоснежку и показывает кулак в ее сторону. – Ко мне в кабинет немедленно!
Когда прохожу мимо бочки, на которой сидит девушка, успеваю вложить в ее ладонь электроимпульсную зажигалку, которую купил на днях в Берлине. Белоснежка еще долго смотрит мне вслед, я это чувствую по сильному жжению в области спины.
- Кто она? – нервно спрашиваю, когда мы идем к актовому залу.
- Ай, Соловьева. Воспитанница наша, - отмахивается Василий Андреевич.
- Елизавета?
У меня в ушах громко пульсирует. Надо же, меня только что влекло к той, которой я разрушил целый мир, всю ее вселенную.
- Она самая.
–
После той встречи я поручаю своей помощнице лично иметь дело с детским домом на Тимирязевской. Просто потому что осознаю – мое влечение к девчонке ненормально и от греха подальше лучше бы мне никогда ее не видеть.
Помощница Оля вполне удачно справляется с обязанностями – отвозит вещи, переводит необходимые суммы денег, решает вопрос с университетом, покупает хорошенькую квартиру для Лизы и ограждает меня от проблем.
Схватываюсь я только тогда, когда прошу у Оли отчет, чем занимается Лиза Соловьева спустя три года после окончания детдома. Хочу знать, как идут ее дела в МГИМО, что с личной жизнью и не нужно ли ей подсобить с работой.
