Так придет она или нет? Стоит ли звать самому?
Элен сидит рядом, касаясь своим бедром моего, крошечными глоточками пьет вино, слушает бессмысленные изречения бухого Рока. Замолчать его не просит. Что мне сделать, чтобы ты назвала мне свое настоящее имя?Бардак в ее голове нас роднит, а секреты захватили все мои мысли. Будоражит то, как она старается. Я хочу ее вот такую - странную, непредсказуемую. Она ведь очень интересная, она удивляет. Я хочу удивиться еще больше. Хочу узнать, как именно она удивит меня под простынями. Сейчас.
Рок говорил сегодня утром: «У нее безупречный английский, отличные манеры, чувство вкуса и цепкий ум. Значит, в общежитии она живет? Нищая студентка родом из провинции? Ты, правда, веришь в то, что она случайно появилась в твоей жизни? Раскопай о ней все, Raza».
Рок - мятежный дух, витающий на нашей с Антоном даче. Изгнать его нельзя, ведь он говорит вслух то, что у всех на уме.
«Мятежный дух», спотыкаясь и пошатываясь, удаляется на кухню за очередной бутылкой, а на экране телевизора целуются парень с девушкой. Долго целуются, со вкусом. Им это явно нравится. Мы с Элен сидим вплотную друг к другу, слегка хмельные, смотрим фильм. Наши пальцы переплетаются. Я сжимаю ее ладонь, поглаживаю, поворачиваюсь и смотрю на ее профиль. Серьезная, внимательная Элен. Оцепеневшая. Касаюсь губами ее щеки. Легкие поцелуи - один, второй. Возле уха, сразу под мочкой, в саму мочку, затем ближе к щеке. Трусь губами о ее кожу. Двигаюсь ко рту. Ответь мне, пожалуйста. Хоть что-нибудь.
Она отдает мне бокал и поворачивается.
Когда Рок возвращается в гостиную, застает нас полулежащими на ковре. Я обнимаю Элен, нависаю сверху. Целую в губы медленно, лишь бы не спугнуть. Малинка. Удачно я угадал с покупкой ягоды, а ведь не знал тогда настоящего имени Элен.
- Эй, ребят, прекращайте. Нам еще работать вместе. Вы утром смотреть друг на друга не сможете. Raza, Эл, вы меня вообще слушаете?
Я глухой, я не слышу ни звука. Элен, кажется, тоже.
- Презервативы-то есть или одолжить? Черт, может, хоть фильм досмотрим? Интересно же. Валите, блин, в комнату! Задолбали! Игнорируете? Ах, так? Да и похрен! Как хотите, я с удовольствием посмотрю, как вы трахаетесь, - и этот мудак садится на ковер в метре от нас, удобно устраивается, пялится. Еще ширинку расстегни, блин.
Элен сжимает мои плечи, целует еще раз и подставляет вместо губ щеку. Утыкается мне в шею, прижимается, прячет глаза. Обнимаю ее, поглаживаю. Рок, конечно, прав, завтра мы, вероятно, не сможем смотреть друг другу в глаза. Но кого обманывать, с самого начала все шло именно к этому. Она мне интересна, и, судя по поцелуям, я ей тоже не противен. Я ведь не успокоюсь, пока не возьму ее. Рано или поздно это случится. Почему не сегодня?
Помогаю Элен подняться и веду к себе.
- Давайте! Валите! Потом только не плачьтесь мне, что сами все разрушили! - кричит Рок с такой обидой, что если бы не перспектива грядущего, обязательно вернулся бы и выяснил, что именно его возмущает.
Мы в комнате, и я, неуклюже сдернув покрывало с кровати, укладываю Элен на простыни. Стягиваю с себя свитер и тянусь к девушке, нахожу ее губы. А она выгибается, реагирует на каждое прикосновение, она стонет, обнимает меня ногами, поощряет на большее. У меня сердце колотится, я так сильно хочу, что задыхаюсь. Горячая. Раскованная. Кайф, когда женщина открыто наслаждается ласками. Не то, что в прошлый раз. И близко не стояло.
Это возбуждает больше, чем любая идеальная красота и изгибы. Я трепло: не имеет значения, какого размера у нее белье и спортивный костюм, когда она ахает и прижимает меня к себе сильнее, поощряя действовать активнее. Я ласкаю ее соски ртом и пальцами и схожу с ума от того, как она дышит при этом: быстро, рвано. Податливая под моими ладонями, безумно сексуальная.
Стягиваю с нее штаны. И с себя тоже.
Ощупываю белье, хочу избавиться от него, но мне не разрешают. Элен сжимает ноги, не пуская мои пальцы. Почему, хорошая моя, что случилось? Ты ведь горишь, ты хочешь. Дело в Роке за стенкой? Он не посмеет, знает, что череп проломлю, если помешает. Я позабочусь о твоей безопасности. Просто расслабься и продолжай кайфовать в моих руках.
При попытке зайти дальше она меня останавливает. И словно обухом по голове - воспоминания о нашем знакомстве.
Зажмуриваюсь.
Слушаюсь ее, что еще делать? С моей подачи однажды ее уже принуждали. Я бы мог попробовать настоять сейчас, но ни за что не стану.
На пару секунд замираю, пытаясь погасить эмоции, хоть чуть успокоиться. Она дрожит, а я тянусь за телефоном. Пишу: в чем дело? - но Элен тут же отворачивается и прячет глаза за ладонями. Конечно, мы в полумраке, я сам щурюсь на свет мобильного, отвык, а у нее же особая чувствительность. Что же делать? Пойти варить кофе?
Черт. Не представляю, как от нее оторваться сейчас. Я так сильно хочу, что вариант «прерваться» даже не рассматриваю. Переношу вес на локти. Целую ее в щеку, но вовсе не по-братски. Веду языком до уха, посасываю мочку, играя языком с сережкой. А потом вновь губы: глубоко, с наслаждением. Сжимаю ее грудь, глажу ладонями живот так низко, насколько позволено, пока ее лодыжки вновь не скрещиваются на моей спине. Как дети тремся друг о друга. Я не в состоянии оторваться от нее, но не в праве заставить дать больше.
Целую ее бесконечное число раз, хочу облизать всю - так вкусно, сердце сейчас разорвется, кровь закипает в жилах. И шепчу: расслабься.
Она сильнее сжимает меня ногами.
Я схожу с ума и шепчу ей на ухо: Я хочу тебя, проблемная Элен. Очень хочу тебя.
Она дрожит подо мной. Цепляется за плечи, прижимается сильнее.
Я шепчу: знаю, что просто секс не для тебя. И не для меня тоже, поверь. Я… давай встречаться. Если хочешь. У меня ни разу не было отношений. Но если хочешь… со мной… - В последний раз я что-то говорил вслух, пусть даже шепотом, много лет назад. Даже не вспомню, когда именно. - Элен, я дурею от тебя.
Целую ее в губы, но теперь - осторожно. Только бы не спугнуть. Она ведь… мечется. Обвешенная комплексами и навязанным чувством вины, спасибо четырем родителям, разрывающаяся между обязанностями и желаниями, страхом и интересом.
Она ведь… тоже хочет. И будто пугается собственных ощущений. Наверное, ей нужны какие-то гарантии. Женщинам же, получив их, легче расслабиться.
- Ты и я, - очень тихо, на ухо, - предлагаю попробовать. Я не буду давить. Я ничего не забыл. Ты тоже сейчас вспоминаешь, да? «Веретено» и порванное платье. Я… не услышу твое «нет», поэтому, когда «стоп», просто подними руки. Я почувствую, что больше не обнимаешь. Я остановлюсь. Клянусь тебе, что остановлюсь. В любой момент.
Если она доверится мне сейчас, это будет многое значить. Для меня так вообще - все. Может, после этого я впервые нащупаю с совестью потерянный компромисс.
Мы катаемся по кровати, обнимаясь, прижимаясь друг к другу. Это безумие. Я - на лопатках, и она садится сверху. Красивая, с распущенными волосами, по лицу видно, как ей хорошо, отчего меня едва не уносит.
