Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Дом, в котором снял квартиру неисправимый разгильдяй, талантливый водитель и начинающий бабник Павел Сурков, ничем не отличался от прочих. Такая же панелька, на стенах которой серые прямоугольники перемежались с розовыми. Строители честно пытались хоть как-то разнообразить цветовую палитру, но, увы, тщетно – вид стен был и остался унылым донельзя. И дверь в подъезд ему соответствовала – деревянная, обшарпанная, без намека на домофон. Последнее уже, конечно, ни в какие рамки не лезет, домофон сейчас не роскошь, а вполне заурядное, можно сказать, практически стандартное оснащение. Но – увы, здесь на него и намека не было. Можно не сомневаться, Пашка выбирал квартиру в том числе и по цене, и отсутствие домофона здорово ее снизило.
В подъезде пахло сыростью, мышами и всем тем, что может встретиться в неухоженном проходном коридоре. Том, где могут и трубы протечь, и какой-нибудь пьяный урод нужду справить. В общем, неприятный запах. На Полякова он, впрочем, особого впечатления не произвел – детство его успело зацепить лихие девяностые, а тогда (да и какое-то время после) такое состояние подъездов было грустной обыденностью. Так что смутить его подобным не получилось бы при всем желании. Хотя, конечно, и ничего похожего на ностальгию он не чувствовал. В конце концов, человек – не черепаха, задницей дышать не умеет[21].
Быстро и почти бесшумно, шагая через две ступеньки, он поднялся на третий этаж. Остановился перед обитой потертым дерматином металлической дверью. Прислушался – нет, из-за нее не доносилось ни шороха. Кнопка звонка безжизненно висела на одном шурупе, и ни единого проводка к ней не шло. Осталось лишь постучать.
Дверь распахнулась практически сразу, и пред очами гостя предстала та самая Света. Конечно, Поляков ее пару раз видел, но впечатления она на него особого не произвела. Так, средненькая фигурка, средненькая мордашка… Кстати, без «штукатурки» на лице она смотрелась куда интереснее. А еще она была очень испугана.
Восточные люди говорят: обычным камнем можно подбить женщине глаз, а драгоценным – сердце… Мудрые люди добавляют: лучше все-таки обычным. Судя по весьма изящному и на вид новенькому кулону с большим зеленым камнем (а может, и стекляшкой, но это вряд ли) на шее девушки, Сурок этой великой истины пока не осознал. Ладно, поймет еще…
– Входите…
В квартиру Поляков вошел осторожно. Девице он не доверял, ибо, насмотревшись детективов, которые на отечественном телевидении крутить просто обожают, твердо себе уяснил: от самого невинного на вид создания запросто можно ожидать вполне полноценную, можно сказать, крупную свинью. Однако в этот раз опасения Сергея оказались напрасными. Квартирка из одной комнаты, мебели – диван родом из прошлого века, совсем уж древний сервант и кровать. Кухонька в шесть квадратов и совмещенный санузел, аккуратно выложенный розовой плиткой. В этих, с позволения сказать, апартаментах попросту негде спрятаться.
Завершив рекогносцировку, Поляков вернулся к дверям, где все так же стояла девушка, и, нависая над ней, благо рост позволял, негромко поинтересовался:
– Будем и дальше играть в молчанку, или все же объяснишь мне, что случилось? И где, мать его, Пашка?
Вывести ее из ступора удалось лишь пару раз хлопнув по щекам. Не сильно, но так, чтобы почувствовала. Потом влить в нее два стакана ледяной (в холодильнике нашлась) воды – ну, это чтобы остановить разом хлынувшие слезы. Не помогло – и второй стакан Поляков вылил собеседнице на макушку. Это сработало куда лучше, во всяком случае, Света, наконец, смогла членораздельно говорить. Правда, судя по ее речи и общему уровню владения языком, экзамен по русскому она точно сдала. Под столом экзаменатора. Но это уже мелочи, главное, информация наконец пошла. Только вот непонятная информация какая-то.
По ее словам, ночью в дверь позвонили. Она встала, хотела открыть, но Сурок сказал ей лезть в койку и ждать его и пошел разбираться сам.
Это все понятно – четко, ясно, просто. А вот что было дальше, Светлана толком объяснить не могла. Шум, непонятные звуки, вопль… Она сделала наверное, самое, разумное, что можно в такой ситуации – сгребла в охапку свои вещи и нырнула за диван. Есть там щелка, взрослому мужику не залезть, но миниатюрной девушке, едва вышедшей из подросткового возраста, схорониться труда не составило.
Минус позиции – из нее практически – ничего не видно. Разве что шум шагов – не Сурка. Тот босиком ушлепал, а здесь ходил по комнате кто-то обутый и весом килограммов под сто. Откуда она знает? Так она ж на медсестру учится, подрабатывает в больнице, в процедурном кабинете. Там на всяких насмотришься, и навскидку определить вес – это, можно сказать, профессиональное. Так что был мужчина, достаточно крупный. Прошелся туда-сюда по комнате и вышел. Ну а когда она вылезла, то ни Пашки, ни визитеров не обнаружила. И что ей оставалось делать? Разве что позвонить единственному человеку из окружения Сурка, телефон которого она знала. Откуда? Так Пашка и дал. На всякий случай.
Все страньше и страньше, как говаривала Алиса… Если девчонка не врет, в особенности. Хотя бы потому, что Сурок даже свой телефон давал неохотно, а уж номера друзей и вовсе никому не рассказывал. И, кстати, не записывал – память на цифры у мальчишки была феноменальная. А еще…
– Девочка, – Поляков взял Свету за подбородок, аккуратно, но жестко фиксируя лицо собеседницы и ласково, но крайне неприятно глядя ей в глаза. – А вот объясни мне, пожалуйста, как так получается. У вас шум, гам, вопли – и никто на это не отреагировал? Что-то не сходится.
– Здесь всем и на всех плевать, – дернула головой, освобождаясь, Света. – Я Пашке говорила, чтоб он не снимал квартиру в этом районе. Тут комбинатовские живут, они не дернутся, даже если кого-то убивать будут.
Что же, это и впрямь кое-что объясняло. Микрорайон еще в советское время строил под себя текстильный комбинат, одно из градообразующих предприятий. Переселили в новые тогда еще дома людей из бараков… Вот только человека из барака можно вывести, а барак из человека – нет. И жили тут по своим, очень специфическим понятиям, для чужого попросту недоступным. В результате через полвека этот район превратился в этакий отстойник. Здесь вроде бы не процветал криминал, но все бухали, кололись или просто ни хрена не делали. И концентрация защитников природы, в смысле, не пользующихся дезодорантами, дабы не разрушать озоновый слой, и не моющихся, чтоб не истощать водные ресурсы, зашкаливала. Плевать им было на себя, а на чужих – вдвойне. Депрессивный район депрессивного города, и жизнь пролетала стороной, как завывающий турбинами самолет над болотом.
– Ясно. Телефон откуда знаешь?
– Паша сказал. На самый крайний случай.
И с чего, интересно, девочка решила, что случай такой настал? Ладно, может, и правильно сделала. В любом случае, как говаривал недоброй памяти реформатор, «процесс пошел».
– Налей чаю, – приказал Сергей, опускаясь на архаичный, с высокой спинкой и дерматиновой обивкой, стул. Антикварная мебель противно скрипнула под не таким уж и худеньким мужчиной, однако устояла. Что делать дальше, он понятия не имел. В конце концов, не Мегрэ и не Пуаро, чтобы с ходу разобраться в проблемах любой сложности. И единственное, что Поляков точно понимал, так это простую истину: очертя голову под танки бросаться не следует. Как минимум стоит обдумать ситуацию.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
