Я подошла к тому, и, перекрестившись, вошла. Мира сидела на кухне и пила чай с Мирноном.
– Мира, можно тебя на секундочку, – попросила я и ушла к ней в комнату.
Мира тоже быстро догнала, спросив, что случилось. Ну, я все и выложила, как на духу.
– Так что тебе придется уехать, Мира, заклятье на смерти. Оно последнее, и тебе при мне делать будет нечего. Правда это крайний случай.
– Гад! Подонок! Черный выгрызень, да как он мог, куда он полез, сволочь такая. Я ему этот контракт засуну туда, откуда он его достал, что бы больше не выделывался! Так, где он, я его сейчас лично буду бить. Я…
Мира, наконец перестала носиться по комнате, а побежала на выход, засучивая по пути рукава. Мирнона, который случайно оказался на пути, она просто смела, на всякий случай рявкнув и на него. Я поняла, что если е остановлю взбешенную воительницу, то королевство осиротеет.
– Мира, подожди.
– Не лезь, Лиська, я сама разберусь, не фиг тебе руки марать.
– Мира, он предложил расторгнуть договор.
Мира резко затормозила и удивленно затормозила. И, увидев бредущего за нами Мирнона, скорчила ему зверскую рожу. Мирнон все понял, отошел с дороги в тенек и попытался притвориться деревцем.
– Так чего ж ты сразу не сказала, собирайся.
– Вместо меня погибнет кто-то другой, а я на это не пойду. – ответила я. Задумчиво глядя вдаль. – и ты уходи, контракт я расторгаю, ты мне не нужна.
Мира усмехнулась. Подошла ко мне поближе. Обхватила меня за плечи железными руками и очень холодно взглянула в глаза.
– а кто тебе даст, – очень ласково спросила она, не убирая тяжелых рук. – Нет, лиса, если уж я сказала, что буду с тобой, то никуда ты не денешься, будешь мотыляться за моей спиной, только я тебя умоляю, не колдани в эту самую спину.
Я улыбнулась, понимая, что деваться и вправду некуда.
– Ну, вот и ладненько, эй, Мирнон, иди сюда.
Мирнон подумал, и подошел.
– Значит так, сейчас ты ведешь нас к самым знающим из своего народа. Которые могут знать действительно что-то стоящее про это ваше проклятья, а мы их расспрашиваем, соберем, так сказать сведения.
– Но Рол сказал, что все проверил, и никто ничего не знает, – попыталась вклиниться я.
– А ты и уши развесила, – улыбнулась Мира, – пошли, подруга, узнаем, что к чему.
Делать нечего, и я пошла, правда рук Мира так и не отпустила, так что шла я как на буксире, но это мелочи.
Первым делом Мирнон повел нас к какому-то старику, который, по его словам, пережил даже последнюю войну между людьми и граурами. Он потерял в ней всех кто был ему дорог, а потому возненавидел людей. Но он был единственный, кто мог пролить хоть какой-то свет на тайну проклятья. Жил этот старик отшельником у самого водопада, в пещере, и почти ни с кем не общался, сам ведя свое хозяйство в виде небольшого огорода и трех коз.
– А ты уверен, что он нас примет, ведь мы же люди, – С сомнением спросила Мира.
– Нет, а потому тебе придется остаться в леске, и подождать нас там.
Мира начала возмущаться, но вскоре ей пришлось согласиться, что доводы Мирнона довольно весомые.
– А я?
– Ты волшебница, которая должна снять проклятья, будем надеяться, что это его смягчит, и он не станет пытаться убить тебя сразу.
Я хмыкнула, сильно утешенная данным заявлением, но отступать не стала. Вскоре нам пришлось расстаться с Мирой, так как до пещеры было уже рукой подать, а шум водопада постепенно превращался в рев.
Выйдя из-за деревьев, я увидела и сам водопад. Это было нечто грандиозное и очень красивое. Тысячи струй в облаке водяного пара ныряли с огромной высоты вниз и разбивались на мириады осколков, столкнувшись с водой. Несколько десятков маленьких радуг выныривали из водяной взвеси то там, то тут и переливались всеми семью цветами, будто играя на солнышке. Шум стоял удивительный, но меня это мало волновало, хотелось встать под струи, поднять лицо вверх и смыть с себя все воспоминания, очистить душу. Тут Мирнон настойчиво потянул меня вперед. Прерывая любование природой. Я отвлеклась и огляделась, покорно следуя за ним. Я увидела недалеко от водопада пещеру, занавешенную пологом из шкур, а рядом с ней был разбит небольшой огород, уже дававший какие-то всходы, которые торопливо объедали три белые козы, кося глазами на вход в жилище отшельника.
– Ах вы, рогатые бестии, а ну стойте, оглоедки, всех переубиваю, – раздался оттуда возмущенный рев, и из пещеры выбежал сам отшельник. Козы с ужасом шарахнулись от него и попытались убежать в кусты, причем двум из них это удалось, а третью поймала я, так как она пробегала мимо. За что тут же получила рогами по ноге, кстати, было очень больно, но козу я мужественно не выпустила из рук.
– Ах ты тунеядка рогатая, – сообщил отшельник, и отнял у меня свою козу, подвел ее к какому-то камню и привязал за шею веревкой. Коза жалобно блеяла, в корне не согласная с экзекуцией, но поделать ничего не могла. Из кустов ей сочувственно вторили более удачливые повадки.
– Ну... чего стоите, – спросил граур, отвлекшись, наконец, на нас, – заходите ко мне, там и поговорим, – он развернулся, погрозил впечатляющим кулаком кустам, в которых тут же все затихло, и вошел в пещеру. Мы с Мирноном последовали за ним. Пещера была просторная и довольно уютная. В углу горел камин с маленькой саламандрой, а на полу были расстелены циновки, сплетенные из какой-то травы. В углу стояла кровать, а рядом с ней был странный пенек, видимо выкорчеванный и давно сюда принесенный. Срез коры был довольно ровный, и на нем стояли разные баночки и колбочки, с довольно мутным содержимым. Во мне проснулся профессиональный интерес.
– А что это такое, – робко спросила я у хозяина.
Кстати хозяин по виду совсем не был стар, только его черная шевелюра изредка пестрела серебристыми прядями седины. Он сел на стул, стоящий у большого стола в центре и хмуро начал меня разглядывать. Я поежилась.
– Это лекарства от простуды, – наконец сообщил он.
– А почему так много.
– А потому, что ни одно не помогает, вот почему, и вообще ты чего здесь делаешь, человеческий выкормыш.
– Ничего, – пискнула я и спряталась за спину Мирнона.
Тот отважно выступил вперед.
– Она волшебница, которая может снять проклятье, и мы пришли сюда, что бы узнать о нем побольше.
– Ха!
Я все-таки вышла вперед, и удивленно посмотрела на граура.
– И что это значит?
– А то и значит, что силенок у тебя не хватит на такое, а потому можешь убираться отсюда на все четыре стороны, и вообще радуйся, что я тебя не съел.
– Это почему еще?
– А потому, – хитро прищурился он, – что очень храбрые люди живут недолго, так как еще и очень глупые.
