Начинало светлеть. Я обреченно всмотрелась в убегающую в даль полосу дороги. Оххх… Кругом обогнуть все предгорье, пройти мимо деревушки, потом равнина, за ней темным пятном выделяется лес. Начало моих владений.
Не смотреть. Не думать. Идти.
Пытка, по ощущениям, тянулась вечность. Я обхватила себя за плечи, сжалась в комок, потому что уже начинала ощущать холод слишком остро, но продолжала брести к замку. Какая в сущности разница, здесь или на алтаре?
Время растворилось, я не воспринимала ничего вокруг, мысленно убеждала себя, что прошла уже много и осталось совсем чуть. Всего несколько шагов до свободы. И каждый может стать решающим. Поглощенная самоуговорами, я до смерти перепугалась, услышав окрик:
— Леона!
Застыла, внутренне обмерла.
Долгий миг понадобился для того, чтобы осознать — это не Шираж.
— М-мать…
Этельюр Лиривин, бывший Страж Стужи. Узнавание не было приятным. Воображение тут же выдало красочную картинку, как меня сцапают и силком оттащат во дворец, а там… Надо бежать! Но тело слушалось с трудом. Меня еще хватило на рывок в сторону и несколько отчаянных шагов, и на этом все. Я упала. Иней исчез, и ладони ощутили колкий холод снега.
Конец.
— Льера, вы в порядке, — седовласый мужчина быстро оказался рядом и склонился надо мной. — Где ваше пальто? И почему вы здесь одна?
Обращается официально, как к достойной северянке и пока еще мало знакомой невесте друга. В интонациях можно различить слабое беспокойство вперемешку с недоумением. Не знает о моих подвигах.
Можно еще соврать, но мне было уже все равно. Пусть попалась, но я хотя бы попыталась!
— Я сб-бежала, — выстучала зубами и прижалась разгоряченной щекой к белому покрывалу. Снег мгновенно начал таять, лицу стало противно мокро. Видно, совсем во мне инея не осталось…
Маг склонился, аккуратно подсунул руки под спину и коленки, и я почувствовала, как меня куда-то понесли. Сильный… А в первую встречу совсем немощным казался.
На время реальность будто выключили. По ощущениям, я не спала, но ничего вокруг себя не воспринимала. Путь до портала, а потом до дома бывшего Стража ускользнул от измученного сознания.
Очнулась уже в кресле, замотанная в теплое одеяло, когда Этельюр сжал моими руками горячие бока кружки. И отрывисто приказал:
— Пей.
Послушной куклой сделала глоток, рот наполнился горечью. Но не остановилась, осушила кружку до дна. Лиривин удовлетворенно кивнул и наполнил ее снова.
— А теперь еще, сколько сможешь. Этот отвар придаст тебе сил.
Во мне робко шевельнулось непонимание. Что он делает? Зачем?! Маг опередил с вопросом.
— А теперь рассказывай, что такого произошло, раз ты среди ночи сбежала из Хрустального?
Если рассуждать логически, надо было молчать. Или придумать какую-нибудь отговорку. Но я посмотрела в полные участия бесцветные глаза и выложила все, как на духу. Ну и пусть! Сегодня и так было слишком много бредовых поступков, которые я бы в жизни не осмелилась повторить.
— Вечная мерзлота! — выдохнул мой спаситель и, возможно, один из палачей. — Я уж подумал, Шираж защищал звание ассара и не справился.
— Что теперь? — тихо спросила я, попивая мерзкое варево. Надо запомнить этот вкус, чтобы больше никогда не возникало соблазна делать глупости. — Вернешь меня к драконам?
Этельюр долго всматривался в меня, прежде чем смог наконец дать ответ:
— Следовало бы, но нет. Я не сделаю этого.
О! Я случайно не ослышалась?
— Почему?
Снова пауза. Очевидно, бывший Страж привык взвешивать каждое свое слово.
— На тех, других, мне было плевать. Думаю, дракону тоже. Понятия не имею, что он сделал с девушками, но ты — совершенно иной случай. Не хочу, чтобы погибла льера. Маги льда слишком ценны для Севера. Вы — его дыхание, его жизнь.
От дядюшки я как-то слышала, что Стражи проходят особый обряд, полностью сливаются с воплощением своей силы. Судя по тому, как искренне говорит Лиривин, в нем это до сих пор есть.
— Поможешь? — с робкой надеждой выдохнула я.
Как-то незаметно мы стали говорить друг другу "ты".
— Не выдам, — жестко обрубил мужчина. — Думаю, уже этого достаточно.
Питье действовало. Голова уже не кружилась, я больше не ощущала холода, иней возвращался. Но так быстро бывший Страж меня не пожелал отпускать. Усадил к очагу и накормил завтраком. Навалил на тарелку целую горку оладушек и заставил все их съесть, запивая горячим молоком с какой-то травкой. Тоже та еще гадость.
Но ради шанса на жизнь еще и не то выпьешь.
— Знаешь, куда идти? — деловито осведомился маг, пока я дожевывала последний кусочек.
— Меня неудержимо тянет домой, — призналась я с толикой смущения, прекрасно осознавая всю нелогичность такого поступка. — А там видно будет.
Этельюр склонил голову набок и комментировать сказанное мной не стал. Доедала в тишине. За окном уже взошло солнце, скупо посыпало округу бледными лучами, а я все медлила. Оставалась еще одно, важное. Наконец набралась решимости спросить:
— У тебя есть кристалл связи?
— Конечно, — признал маг, но с места не сдвинулся.
Вдох-выдох. В конце концов, что я теряю?
— Не мог бы ты связаться с драконом? — и изо всех сил постаралась не смотреть на него с мольбой. Это лишнее.
— Хочешь удостовериться, что он цел? — седовласый понимающе усмехнулся. — Ладно, посиди здесь.
С этими словами маг поднялся и ненадолго исчез за дверью. Той самой, неприметной, с отломанной ручкой. Я ее еще в прошлое посещение дома бывшего Стража углядела, а вот сегодня было как-то не до любопытства. Слишком сильны усталость и страх. Но неосторожно оставленная хозяином щель манила, и я подалась вперед. Вдруг удастся что-нибудь разглядеть? Да и что такого особенного может хранить в своей спальне бывший Страж, изгнанник, седовласый отшельник?
Внутри царствовала темнота.
Лиривин вышел быстро, звякнул цепочкой, с которой свисал ромбовидный камень размером с кулак, и выразительно указал на дверь. Ясно. Связываться с Хрустальным он будет с улицы, чтобы меня случайно не выдать. Зачем нужна эта предосторожность, учитывая, что ассар чувствует меня, как себя самого, я не понимала, но возражать не спешила. Пусть делает, как знает.
А дверь и на этот раз закрыл неплотно. Стужа… Он издевается?!
Я честно боролась с собой. Запрещала, увещевала, напоминала неразумной себе, что являюсь льерой, а ледяным любопытство, вроде как, вообще не положено. Все без толку! Ехидная мысль напомнила мне в ответ, что любая льера — еще и женщина к тому же. И этот порок в нас неискореним.
