Дэйв повернулся и посмотрел прямо в глаза Алекс.
– Вот полная неприкрашенная правда обо всем этом.
Она опустила глаза, разглядывая свои руки, лежащие на коленях. Она хотела верить, но…
– Если бы я мог получить твое прощение…
– Ты его уже получил, – сказала Алекс.
– Тогда что еще ты хочешь услышать от меня? – разочарованно вздохнул он, услышав в ее голосе почти недовольство. – Я не могу сделать так, чтобы ты забыла! Только ты сама можешь сделать это.
Алекс резко встала. Дэйв рассказал о себе многое и многое приоткрыл из того, о чем он думал и что чувствовал. Но все это никак не могло помочь разобраться ей в своих мыслях и чувствах. А может быть, это ее проблемы?
Она нервно расхаживала по кабинету, чувствуя на себе его взгляд. Как и Дэйв, она держала какую-то часть себя скрытой от него и от всех других. Он говорил о ее мечтах… Но откуда ему было знать, что ее мечты воплотились в нем, в том, чтобы стать его женой и матерью его детей, если она никогда не говорила ему об этом?
Может, сказать ему это сейчас? Но после всех обид и переживаний, может ли она позволить себе быть столь же откровенной и честной с ним, как он только что был с ней? Может ли она сделать это, чтоб спасти то, что осталось от их брака? Сможет ли она – осмелится ли – снова предложить ему свою любовь?
Вздохнув, Алекс повернулась, чтобы взглянуть на Дэйва, и остолбенела. На стене, над его головой, аккуратным рядком висели вставленные в рамки ее собственные рисунки. Сэм, Кейт, Джеми и она сама смотрела на Алекс со стены кабинета Дэйва.
– Я украл их, – признался он, вставая. – Мне так захотелось, чтобы они были здесь и я смог бы смотреть на них в любое время. Ты против? – с беспокойством спросил он.
Алекс была изумлена тем, что не хватилась их! Но тут же вспомнила о беспорядке, который ждал ее дома, и улыбнулась. В таком хаосе немудрено было потерять и что-нибудь более крупное!
– Тебе удалось стереть этот крест, – заметила она, глядя на свое лицо со странным чувством, что рисунок обнажал то, что было скрыто в глубине ее души. – Здесь мало сходства со мной, – сказала наперекор тому, что видели ее глаза.
– Это ты, – не согласился Дэйв. – Ты настоящая. И они тоже, – добавил он с гордостью, от которой у Алекс потеплело на душе, и улыбнулся. – Фамильная галерея, как ты и задумала.
– Здесь нет только тебя.
Его улыбка погасла.
– Но почему, Алекс? Почему ни в одном из твоих альбомов нет моего портрета?
Неужели он перелистал их все? Она немного поколебалась и решила сказать правду. Настало время сказать всю правду, вдруг поняла она.
– Все они любят меня, – объяснила она, кивнув в сторону портретов детей. – А ты, мне казалось, больше не любишь меня. Я пыталась нарисовать тебя, – поспешно продолжала она, прежде чем он успел вставить слово, – но у меня ничего не получалось…
– Колэм видел эти рисунки?
– Что? – переспросила Алекс, оглушенная на мгновение его резким тоном. Ей пришлось напрячься, чтобы вспомнить, кто такой Колэм. – Нет, – ответила она. – Никто не видел их, кроме тебя.
– Насколько серьезно было между вами?
– Там вообще не было ничего серьезного, – сказала она, пожав плечами.
– Ты целовалась с ним! Я это видел!
– Один торопливый поцелуй на переднем сиденье машины? – произнесла она с насмешкой над его ревностью, затем негромко добавила: – И это все.
Но ее слова не убедили Дэйва. Он сжал ее плечи, хмуро глядя на нее сверху вниз. Алекс вздохнула, отметив, как ловко он опять свалил все на нее, заставив оправдываться в том, чего она не делала. Затем улыбнулась полной нелепости этой ситуации.
– Ты опять выглядишь, как дьявол, принимающий огненный душ.
– Я хочу поцеловать тебя! – заявил он.
– Что? Здесь, в твоем офисе? – с притворным испугом спросила она и насмешливо добавила: – Ты что-то перепутал. Я принадлежу другому твоему миру, не забывай!
Но Дэйв стал яростно и страстно целовать ее. Она качнулась навстречу ему, ее руки обвили его шею, а пальцы погрузились в шелк его волос. Кончики их языков коснулись друг друга, и Алекс почувствовала, как стали наливаться ее груди, и его тело задрожало в нетерпении. Дэйв целовал ее до тех пор, пока она полностью не забылась в сладостной истоме. Тогда он прошептал:
– Я люблю тебя, Алекс.
– Знаю, – шепнула она в ответ, нежно прикоснувшись губами к его шее. – Мне кажется, я снова могу поверить в это.
Он вздохнул с огромным облегчением и снова приник к ее губам в долгом поцелуе.
В этот момент один из телефонов начал звонить. Дэйв, не выпуская Алекс из объятий, переместился вместе с ней к письменному столу.
– Не двигайся, – шепнул он ей, протянув руку к телефонной трубке, затем присел на край стола и отрывисто произнес свое имя.
Удивительно, как легко он перевоплотился из страстного любовника в холодного собранного бизнесмена, подумала Алекс, с любопытством вглядываясь в его лицо. Казалось, что за какие-то секунды его черты претерпели физические изменения: стали строже, четче, в глазах появился холод, несмотря на то, что они не потеряли контакта с глазами Алекс. Губы сложились в тонкую линию, потеряв чувственную красоту. Он стал резким, проницательным, уверенным.
Она грустно улыбнулась, и Дэйв вопросительно нахмурился, не прерывая разговора по телефону. Какой-то чертик проснулся внутри нее, и Алекс захотелось разрушить броню финансового магната. Она протянула руку и ласкающим движением провела ладонью по его бедру.
Дэйв почти задохнулся от неожиданности и свирепо накрыл ее руку своей. Его глаза вспыхнули, голос сорвался. Алекс засмеялась.
– Я перезвоню вам позже, – сказал он в трубку и бросил ее на рычаг. – Это был важный клиент! – возмутился он, притягивая ее к себе. – Ты сделала это нарочно!
– Я люблю тебя, Дэйв, – тихо произнесла Алекс.
Он побледнел и судорожно сглотнул.
– Скажи это еще раз, – попросил он охрипшим от волнения голосом.
Алекс потянулась вверх и поцеловала его в губы.
– Я люблю тебя, – повторила она.
Дэйв глубоко втянул в себя воздух, его ноздри затрепетали, как будто он хотел насладиться ароматом этих слов.
– Я так скучал по этим словам, – сказал он. – Мне так не хватало света, который излучает твое лицо, когда ты произносишь их.
И он нежно обхватил ее лицо ладонями. Полуденный свет, льющийся из окна кабинета, ласкал ее щеки.
– Я полюбила тебя, когда мне было семнадцать, – тихо сказала Алекс, – и никогда не переставала любить тебя с тех пор. Моя любовь к тебе не умерла, она просто получила ушибы и вмятины от этих ударов, вот и все.
