Он, должно быть, почувствовал ее страх, потому что освободил руку и прижался губами к ее губам, чтобы успокоить. Она перестала бояться, но когда он дотронулся до ее груди, задрожала.
Она чувствовала его улыбку, чувствовала, как он касается губами ее груди, и от мысли, что доставляет ему удовольствие, ей становилось очень хорошо.
Он взял в рот ее сосок и нежно пососал его, а когда прикоснулся ко второй груди, Темперанс захотелось меньше нежности и больше... Она не знала, чего хочет, потому что была совсем неопытной.
Она просто хотела поднять его голову, но вместо этого схватила и притянула его губы к своим. Позже Темперанс не могла точно сказать, что она сделала, но именно от этого Джеймс потерял над собой контроль.
Ей было приятно ощущать на своей коже его мокрый колючий шерстяной кильт, но он быстро сбросил его одним движением руки и остался полностью обнаженным.
Темперанс точно знала, что представляет собой сексуальный акт. Ей много раз его описывали. И каждый раз в ответ на очередное описание она читала лекцию о контроле над рождаемостью и сопротивлении себе и мужчине.
А сейчас она понимала, что ничего не знала о любви. Сопротивляться самой – все равно что пытаться остановить бегущего слона.
Когда Джеймс вошел в нее, она вздохнула, а затем ее пронзила острая боль, и ни о чем другом она думать не могла. Она взглянула на него и поняла, что он из последних сил контролирует себя и не двигается, ожидая, пока стихнет боль. Она знала, что дальше будет еще больнее, но еле заметно кивнула, и он полностью вошел в нее.
Сначала он, не шевелясь, лежал на ней, пока она не привыкла к нему и не начала двигаться под ним. Это было разрешением Джеймсу, и он начал медленно, долго и глубоко входить в нее. После нескольких неловких движений Темперанс поняла, что от нее требуется, и стала двигаться вместе с ним.
– Так мы и трудились бок о бок, – прошептала она и почувствовала улыбку Джеймса на своей шее.
Она откинула голову назад, закрыла глаза, а открыв их на секунду, увидела, что Джеймс наблюдает за ней. Он чего-то ждал, но чего именно, она не понимала. Наслаждение от того, как он входит в нее – медленно, глубоко – все нарастало, и она не в состоянии была мыслить трезво.
Он начал входить быстрее, еще быстрее, все глубже и глубже. Темперанс слышала собственные вскрики, словно он бил ее изнутри.
Когда внутри все взорвалось, она открыла рот, чтобы закричать, но Джеймс упал на нее, закрывая шеей ее лицо, пока она билась в волнах наслаждения. Одна за другой эти волны накатывали на нее.
Только через некоторое время она смогла понять, где она. Джеймс поднялся и одной рукой накрыл их обоих овчиной.
Они оба были мокрые от пота, а Темперане никогда не чувствовала такого расслабления. Она поуютнее устроилась рядом с ним и поцеловала его.
– Подожди чуть-чуть, – ответил он. – Дай мне передохнуть.
Сначала Темперанс не поняла, о чем он, а потом засмеялась и прекратила поцелуи.
– Мне всегда было интересно, а что потом, – сказала она. – Я думала раньше, что после этого люди очень стесняются друг друга. В конце концов, они только что вели себя, по существу, как животные под влиянием инстинкта.
– А что ты думаешь сейчас? – спросил Джеймс, отводя мокрую прядь ее волос со лба.
– Эти минуты одни из самых прекрасных, – пробормотала она.
Ей было тепло, она чувствовала, что счастлива, что ей ничего не угрожает, и она находится между сном и реальностью.
Джеймс погладил ее по голове.
– Я собираюсь сделать тебе предложение.
– М-м-м-м? – промурлыкала она, подвигая ногу ближе к нему.
Джеймс вздохнул так, словно признавал свое поражение.
– Я решил сдаться на твою милость и хочу сделать тебе предложение.
Темперанс несколько секунд не шевелилась. Ей было так хорошо, что она ничего не понимала.
– Что ты сказал?
– Я собираюсь сделать тебе предложение. Ты победила!
Темперанс подняла голову и посмотрела на него.
– Ты сдаешься на мою милость?
Он кивнул. Она отодвинулась от него.
– Сдаешься и женишься на мне?
Джеймс с улыбкой поцеловал ее в нос.
– Ты собираешься на мне жениться? Это такой утешительный приз?
Заложив руки за голову, Джеймс посмотрел на потолок.
– Я знаю, что мой дядя послал тебя, чтобы я взял тебя в жены, и, несмотря на все мое сопротивление, я признаю свое поражение и прошу твоей руки.
Темперанс молчала. Знай ее Джеймс получше, он бы понял, что такая тишина не к добру.
– Значит, сдаешься? – тихо сказала она. – Собираешься... еще раз, что сделать? Признать поражение и просить моей руки?
Джеймс с удивлением посмотрел на нее.
– Ты злишься?
– Ага, первая разумная реплика. Интересуешься, злюсь ли я? Да я просто вне себя! – ответила она, схватила свою блузку со спинки кровати и прикрыла свою обнаженную грудь. – Я в ярости! А если честно, то нет такого слова, чтобы описать, что я сейчас чувствую!
Она вскочила с кровати, подхватывая с собой овчину. Джеймс приподнялся на локте.
– Ты же приехала сюда, чтобы...
– Чтобы найти тебе невесту! – выкрикнула она и прикусила язык.
Он сел и уставился на нее.
– Зачем-зачем?
Схватив юбку, она попыталась одеться, не открывая тела.
Джеймс внимательно смотрел на нее.
– Мой дядя прислал тебя, чтобы ты нашла мне невесту? – наконец произнес он. – Так вот кто были эти женщины, которые приезжали сюда! Понятно. Первая была красивая, но глупая. Ты думала, я мечтаю о такой?
– Я тогда тебя совсем не знала... – виновато сказала Темперанс.
– А вторая сказала, что мне понадобится жена, которая поможет овцам рожать. Ты писала моему дяде, что мне нужна спортивная женщина? Так вот она, твоя большая тайна! – сказал он, снова ложась. – Я знал, что она существует, но я был дураком и решил, что мой дядя послал мне тебя. Оказывается, нет! Мы, Маккэрны, просто развлекали тебя, мы были для тебя игрушкой! Так кто ты на самом деле? Чем тебя держит здесь мой дядя?
Темперанс продолжала одеваться, не отвечая на его вопросы.
– Ну, не стесняйся, после того, что было только что, не стесняются. Я, возможно, помогу тебе. Раз ты забрала у меня Грейс, и я сомневаюсь, что ты согласишься занять ее место, я действительно женюсь. Но тебе-то что до этого?
Темперанс больше не могла врать.
– Твой дядя женился на моей матери и распоряжается деньгами, которые оставил мне мой отец, – быстро ответила она.
