— Бабушка, послушай меня, — умоляюще воскликнул Коул. — Другие нефтяные компании, побольше нашей, вообще не страховали прибылей на бирже. Большинство мелких фирм, как у Кутса, так же не сделали этого. Райли, по крайней мере, постарался прикрыть наши тылы. А кризис — не его вина.
Райли не обратил внимания на слова брата.
— Я взял в аренду несколько скважин, которые, как я полагал, будут продолжать разработку по тридцать долларов за баррель нефти. Я выложил за это десять миллионов. Еще десять миллионов я заплатил за оборудование и материалы и рассчитывал получить тридцать миллионов прибыли. Когда цены на нефть упали, я остался без гроша. Еще я взял в аренду оборудование за пятьдесят тысяч в день. Подписал годовой контракт со специалистами по сборке этого оборудования, которые получают тридцать баксов в час. Вдобавок я нанял пятерых геологов за тысячу долларов в час. С каждым заключен контракт. Я должен платить им, и я плачу. Эти контракты — дело чести, несмотря на разразившийся кризис. Я тратил и тратил; мне и в страшном сне не могло присниться, что цены на нефть упадут. Мы покупали недвижимость, здания под офисы и многое другое под залог рассчитанной мной будущей прибыли.
Разработанный мной план по выходу нефтяной промышленности из кризиса находится в стадии эксперимента, но все же работает на нас. Он основан на высоких технологиях и подразумевает интенсивную нефтедобычу, — голос Райли дрогнул.
— Мы делаем все, что в наших силах, бабушка, — перебил его Коул. — Ты наверняка знаешь, что «Колмен Авиэйшн» тоже находится в тяжелой ситуации. Большинство заказов на самолеты было получено от нефтепромышленников. Теперь они отменили заказы, и у нас практически ничего не осталось. Мы можем пойти ко дну.
— Я вел себя слишком самоуверенно, неосмотрительно. Я должен был предвидеть этот спад, подстраховаться как можно больше, — с несчастным видом произнес Райли.
— Если ты еще хоть раз заикнешься об этом, я тебя придушу, — взорвался Коул. — Ты ничего не смог бы сделать, ты ведь не ясновидящий. Бабушка, скажи ему, что я прав, — взмолился Коул.
— Он прав, Райли. И с чего ты взял, что я или кто-нибудь из членов семьи обвиняет тебя в случившемся? Ответь мне, — нежно попросила Билли.
— Я не оправдал ваших надежд. И еще я дал полтора миллиона Кутсу. Чтобы он свел концы с концами. Человек работает всю жизнь, и в один прекрасный день по вине банкиров все летит к черту! Я должен был помочь.
— Конечно, должен. Я бы поступила точно так же. Мы ведь прежде всего люди, а потом уж бизнесмены. Кажется, ты упускаешь это из виду, Райли. Людей, семью. Мы вместе.
Коул усмехнулся.
— Я рад, что хоть кто-то из нас не потерял голову. Уже несколько месяцев я твержу Райли то же самое, но он мне не верит. Спасибо, бабушка.
— Кажется, нам стоит выпить брэнди и кофе, и именно в таком порядке, — улыбнулась Билли. — А затем я хотела бы услышать о том, как обстоят дела с арендой скважин в Южной Америке. Райли, ты не знал своего знаменитого прадеда Сэта, а я знала. Поверь мне, он бы в тебе не разочаровался. — Про себя Билли попросила прощения за ложь. Если бы Сэт был жив, он растерзал бы внука на клочки и вырвал у него сердце.
Райли скорчил смешную рожицу.
— Мне трудно в это поверить, но раз ты говоришь… Пойду принесу брэнди.
Глядя Билли в глаза, Коул усмехнулся.
— Нам всем приходится иногда лгать во спасение, — не моргнув, шепнула она. Пряча широкую ухмылку, Коул нагнулся к ботинку, словно у него развязался шнурок.
Через час Билли поднималась к себе в комнату по широкой лестнице в сопровождении обоих внуков. Подойдя к двери, она звонко поцеловала Коула и Райли в щеки.
— Вся семья поддерживает вас, не забывайте об этом ни на минуту. А теперь спокойной ночи и приятных снов.
Когда они спустились обратно в гостиную, Коул принес пиво и спросил брата:
— Ну, теперь тебе легче?
— В общем-то, да. Спасибо за поддержку.
Однако Коул заметил, что улыбался он одними губами, глаза же оставались серьезными. Что ж, для начала и это неплохо.
* * *
— Я буду по тебе скучать, Райли, — нежно сказала Лейси, слегка наклонившись над ресторанным столиком.
Райли пристально посмотрел на девушку, на которой собирался жениться. Она была прекрасна — в прямом смысле слова. Почему же Айви назвала сестру манекеном? Желудок Райли сжался от боли. Язва давала о себе знать. Ничего не помогало. Райли твердо решил поговорить с Лейси сегодня вечером, до своего отъезда в Рио. Наверное, жестоко просить ее отложить их помолвку. Он надеялся, Лейси не расплачется.
— Я предлагал тебе поехать со мной, но ты сказала, что у тебя дела и ты не сможешь, — начал он. — Почему ты умолчала о том, что взяла отпуск? Я узнал об этом из последнего письма Айви.
— Айви сует нос не в свое дело. Я собиралась сказать тебе об этом, но ты вечно занят. А объясняться по телефону не хотелось. Неужели это так важно?
— Для меня — нет, но для тебя должно быть важно. И мне вовсе не кажется, что Айви сует нос в чужие дела. Она упомянула об этом так, словно я уже знал. Между прочим, она всегда говорит о тебе только самое хорошее. В любом случае, я думал, тебе нравится твоя работа. — Голос Райли звучал обвиняюще, он понимал это, но ничего не мог с собой поделать.
— Нравится… нравилась. Просто слишком многое нужно подготовить к помолвке… — к столику подошел официант, и Лейси понизила голос.
Райли отвел взгляд. Свет горящих свечей странным образом изменил его лицо, заставил ярче гореть глаза, а губы вытянул в тонкую линию. Райли выглядел угрожающе, и Лейси почувствовала, что сердце вот-вот выскочит из груди. Что-то надвигалось, ей следовало раньше это понять. Приглашение на ужин, пусть даже на последний их ужин перед отъездом Райли, само по себе настораживало. Райли никогда не появлялся с ней в ресторанах в середине недели. Это, и еще многое в его поведении, ужасно раздражало Лейси.
— Я думаю, нам следует отложить помолвку. Мне, вероятно, придется провести много времени в Южной Америке. Если дела там сложатся не совсем удачно, я вернусь быстрее, чем думаю, но тогда появятся другие проблемы. В любом случае, это несправедливо по отношению к тебе.
Лейси дотронулась до его руки. На глаза девушки навернулись слезы. Натренированные слезы.
— Почему ты решаешь за меня, что справедливо, а что — нет? И что подумают наши семьи? Все полагали, и я в том числе, что ты подаришь мне обручальное кольцо к Рождеству. Или ты считаешь, что ошибся? Ты передумал?
При виде ее слез Райли почувствовал себя отвратительно. Ему нравилась Лейси. Черт побери, и как это он вляпался в подобную ситуацию? Передумал ли он? Конечно, передумал, но вместе с тем он никогда и не собирался обручаться с Лейси. Решение принадлежало ей, а он только согласился. Конечно, он виноват. Теперь же Райли собирался причинить Лейси боль и подвергнуть свой желудок очередному стрессу.
