За эти стихи осетинский поэт был зверски убит…Несмотря на то, что законно избранный президент Ичкерии перешел в вооруженную оппозицию – вопрос большой разборки со славянскими ворами – никто и не думал снимать с повестки дня.
В Грозном – всё мало-помалу успокоились, штурмом президентского дворца – люди выпустили пар. Кто-то умный продал за пару сотен долларов стрингерам съемки на телефон внутри дворца – и теперь зрители всего мира смотрели, как молодые парни в кожаных куртках прыгают по столу в зале заседаний правительства Ичкерии, кто-то – под шумок тащит дорогие стулья – а с портрета на стене – с воинственной лихостью наблюдает за всем этим первый президент независимой Ичкерии.
Но теперь всё улеглось, шли подспудные переговоры с командованием войсковых частей «регулярной армии» Ичкерии, президент в свою очередь собирал под свои знамена всех тех, кому было не по пути уже с новой властью и из родового села – лелеял мечты вернуться в Город. А кавказские воры и рэкетиры – собирали братву для большой разборки с русаками, обещая каждому в случае успеха по тысяче долларов США. Такие деньги – у кавказского криминала были, и на разборку – подряжались охотно. В успехе не сомневались – нанимали в этот раз необычно много, по всей республике людей собирали – а чеченцы русаков всегда победят, пусть даже и братву. Дело в том, что русская братва – воевать только по телевизору училась, а вот у чеченцев – опыт был реальный. Когда мальчик подрастал до восьми-девяти лет – отец или дед уже начинали учить его воевать. Короче… куда русакам до ичкерийских волков!
Те, кто вербовался – получали подъемные пять тысяч рублей и обязаны были самостоятельно прибыть в Волгоград – этот город уже давно стал перевалочной базой между Кавказом и Центральной Россией. В Ростов соваться стрёмно, там славянская воровская община сильная, и азербайджанская тоже – а азербайджанцы в конфликте с чеченцами. Краснодар, Ставрополь, Сочи – далеко. А вот Волгоград – это и крупный транспортный центр, и прямые автобусы на Москву оттуда идут, и позиции славянских воров и вообще – воров – в городе слабые. Кто и как будет добираться до Волгограда – это уже личное дело каждого. Оружие приказали не брать никакое – даже перочинного ножа. Если кто не приедет – его дело, ему потом в республике жить. Но приехали почти все – ещё и потому, что карьера в банде для чеченского паренька – самый быстрый и верный путь наверх…
По всей республике в эти дни – долговязые чеченские волчата собирали свои сумки и рюкзаки, одевались – спортивка, резиновые сапоги – прощались с родителями. Точно так же – триста лет назад джигиты собирались идти в набег на Русню – и то же самое было сейчас.
Обычно добирались или до Буйнакска, где садились на автобус – или через Ингушетию, чтобы там подсесть на попутный транспорт.
На окраине Волгограда, там, где уже давно, на территории бывшей овощебазы расположен второй автовокзал Волгограда, оборотами едва ли не больше чем первый – молчаливые, небритые водители рассаживали чеченских пареньков по старым Лазам и Икарусам с зашторенными окнами. Путь до Москвы неблизкий. Но ездили по нему уже не раз – эти автобусы хорошо знают на трассе. Официально – везут гастарбайтеров на подмосковные оптушки, на стройки, а по факту – Аллах знает. Да и кому нужно знать, кроме Аллаха, если тысячная – всегда вложена в документы водителя…
Обычно – на такую поездку тратят последнее, чтобы добраться и уже там. Но в этот раз водители ничего не собирали – всю поездку оплачивали заинтересованные лица. Один за другим перегруженные автобусы по разбитой дороге выруливали на трассу, ведущую к Москве.
* * *
База. Обычная база, построенная по типовому проекту – таких тысячи на Руси. Крашеный белым забор, белые, низкие, разлапистые корпуса, похожие на коровники, переломанные ящики, брошенные грудой у забора, бурьян, переполненная всегда мусорка. Похмельный охранник на входе – если это всё кого-то и заинтересует, то только Роспотребнадзор, да может ещё участковый заглянет, чтобы попытаться что-то сшибить…
Но если он заглянет – ему же хуже.
В низком, длинном корпусе – звук вибрирует, отдаваясь от мутных, забеленных стекол. От того, чтобы людей много, а двери закрыты и вентиляции нет – трудно дышать.
– Ас саламу алейкум!
– Ва алейкум ассалам! – отвечает строй.
– Кто меня знает?
…
– Смелее!
– Вы Тракторист!
Невысокий, действительно похожий на сельского механизатора человек усмехается.
– Да, меня и так кое-кто зовет. ФСБ в том числе.
…
– Вы все знаете, какая обстановка в республике. Нашему народу дали пощечину – а наш народ этого не любит, верно?
Злобные выкрики.
– То, что произошло, как нашего паренька поставили на колени и заставили извиняться – это все давно зрело, да… Русисты забыли, как мы их били, пользуясь нашим тяжелым положением, отжали наши точки, бывало, что и люди у нас пропадали. Теперь, когда все увидели, как чеченец стоит на коленях, вопрос стоит ребром может мы такое терпеть или нет?
Бандит повышает голос.
– Кто мы – волки иди шакалы?
– Волки!
– Волки или шакалы?
– Волки!
– Волки или шакалы?
– Волки!!!
Услышав ответ троекратно, бандит кивает.
– Надо доказать это. От имени чеченской общины мы забили стрелку всем семи крупнейшим русистским группам Москвы. Стрелка завтра. От нас зависит – либо мы их опрокинем, и будем хозяевами здесь, и на своей земле. Или – русисты нас растопчут…
Вперед выскочил кто-то.
– Аллаху Акбар! – истерически заорал он.
– Мухаммад Расуль Аллах!
– Аллаху Акбар!
– Мухаммад Расуль Аллах!
– Аллаху Акбар!
– Мухаммад Расуль Аллах!
– Кто мы?
– Волки!
– Кто мы?
– Волки!!!
Автоматы – высыпаны прямо на землю из контейнеров. В основном – это АКМ и АКМС – хотя попадаются и 5,45. Коротких нет совсем. Все автоматы – старые, 60-х, 70-х годов – но Калашников есть Калашников. Он будет стрелять, сколько бы ему не было. Каждый – берет себе автомат, подходит, и получает пару-тройку магазинов со следами ржавчины на них и несколько пачек патронов. Патроны – армейские, судя по штампам с датой выпуска – их пора утилизировать…
