— С тобой все в порядке, Марк. Мы тебя вытащили, — сказал чей-то голос.
— Я же говорил, Зверь жив. Он не умер. Теперь понятно, чего испугались те мерзавцы. Нас обвели вокруг пальца, ясно тебе, обвели вокруг пальца!
Корнуолл кое-как ухитрился встать на колени. Кто-то вылил на него воду из ведра. Он хотел было что-то сказать, но обнаружил, что рот все еще завязан пропитанным рвотой и вонью поясом. И тут чьи-то руки сорвали пояс, и он обрел свободу. Он увидел перед собой лицо Джиба. Тот состроил гримасу:
— Ну и дрянь. Давай раздевайся и иди мыться. Вода согрелась, мыло на кадке.
Глава 29
Оливер с Енотом примостились на краешке кадки.
— Говорил тебе, не лезь, — ворчал Оливер. — Местные знали, что Зверь не умер, потому и не совались в склеп…
— Да умер он, — возразил Плакси, — умер и сгнил. Просто тут замешано колдовство. Склеп заколдован.
— Как же можно заколдовать склеп? — поразился Оливер. — Он ведь неживой, он каменный.
— Надо придумать что-нибудь другое, — проговорил Джиб. — Если взять нашу железную сковородку, отломить от нее ручку, нагреть и согнуть…
— Получится то же самое, — докончил Хэл. — Зверь не позволит нам забрать у него ту штуку.
— Никого не видно? — справился Корнуолл. — Ни Толстопузого, ни Лиса?
— Нет, — ответил Хэл. — Мы обыскали замок сверху донизу. Они все куда-то подевались.
— Если понадобится, — проворчал Корнуолл, — мы разберем его по камушку, но отыщем их. Тоже мне шутники выискались.
— Мы должны достать клетку, — сказала Мэри. — Мы же заключили сделку. На равнине кишмя кишат псы. Самим нам не выбраться.
— А с чего ты взяла, что они сдержат свое обещание? — фыркнул Плакси. — Они одурачили нас и теперь сидят где-нибудь хихикают. Им зачем-то нужна та штуковина, и они готовы были посулить золотые горы…
— Можно развалить склеп, — предложил Джиб. — На это уйдет не много времени…
— Все, чище некуда, — заявил Корнуолл. — Я вылезаю. Эй, киньте мне мои брюки.
— Они еще не высохли, — сказала Мэри, указывая на веревку, на которой сушились вещи.
— Похожу в сырых, — отмахнулся Корнуолл. — Надо что-то предпринять. Пожалуй, Джиб прав. Развалим склеп и…
— Стоит ли вообще возиться с ним? — произнес с сомнением в голосе Хэл. — Мы наверняка справимся с псами. Гибель великана остудила их пыл. Они не станут упорствовать.
— У нас осталось всего лишь две дюжины стрел, — напомнил ему Джиб, — и пополнения запасов не предвидится. Выходит, вся тяжесть битвы ляжет на нас с Марком.
— Но такое оружие, как твой топор или его клинок, стоит дюжины обыкновенных мечей, — заметил Плакси.
Енот плюхнулся в кадку. Корнуолл ухватил его за загривок, привстал и уронил зверька на землю. Тот встряхнулся и забрызгал всех пахучей мыльной водой.
— Вот твои брюки, — сказала Мэри Корнуоллу. — Смотри не простудись.
— Спасибо, — поблагодарил Корнуолл. — Они скоро высохнут.
— Старая добрая шерсть, — проговорил Хэл. — Еще никто не простужался в мокрой шерсти.
— Давайте еще раз все обсудим, — сказал Корнуолл, вылезая из кадки и натягивая брюки. — Здешние хотят кое-что получить. Это «кое-что», похоже, обладает для них известной ценностью, следовательно, может пригодиться и нам. В любом случае мы должны, на мой взгляд, достать его и узнать, что оно собой представляет. А потом мы разыщем Толстопузого и остальных и учиним им допрос с пристрастием. Но до тех пор, пока у нас в руках не окажется та штука из склепа, внятного разговора не получится. Разумеется, исход более чем сомнителен, однако…
— Существует другая возможность, — произнес Оливер. — Рог единорога. Ну, тот, что у Мэри. Колдовство против колдовства.
— Не уверен, что он нам поможет, — покачал головой Плакси. — Колдовать — не кашу варить.
— Я долго думал, — продолжал Оливер. — Конечно, даме не пристало спускаться в такую дыру…
— Вот именно, — буркнул Корнуолл. — Давайте рог мне, и я снова попытаю счастья.
— У тебя ничего не выйдет, — возразил Оливер, — как и у любого из нас, за исключением Мэри. Магия рога доступна только ей.
— Тогда будем разбирать склеп, — подытожил Корнуолл, — если, разумеется, никто не предложит чего-нибудь получше. Но Мэри я туда не пущу.
— Послушай, — сказала Мэри, — ты не имеешь права не пускать меня, не можешь указывать мне, что делать, а что — нет. Я ничем не хуже вас и требую, чтобы мне позволили делить с остальными все трудности. Я несла рог много миль, хотя он здорово мне мешал. Если от него будет какая-то польза…
— Откуда ты знаешь, что от него будет польза? — воскликнул Корнуолл. — А что, если он не сработает? Что, если ты свалишься туда?..
— Попробовать все равно надо, — ответила Мэри. — Раз Оливер считает, что от попытки может быть толк, значит, стоит попытаться.
— Давай сначала я, — не отступал Корнуолл.
— Марк, — вмешался Хэл, — ты ведешь себя неразумно. Пусть Мэри попытается. Мы спустим ее в склеп, а если там хоть что-нибудь шевельнется, немедленно вытащим.
— Там, внизу, просто ужасно, — пробормотал Корнуолл. — Сплошная мерзость. А уж вонь!
— Если все получится, — заметил Оливер, — она не пробудет там и минуты. Туда-сюда — и готово…
— Она не сумеет выдернуть клетку, — упорствовал Корнуолл. — Та наверняка тяжелая. Да, она или не сумеет выдернуть ее, или не удержит в руках.
— Мы сделаем крюк, — сказал Хэл, — и привяжем его к веревке. Мэри зацепит им клетку, и мы вытянем сразу и ее, и то, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.
— Ты в самом деле хочешь спуститься? — спросил Корнуолл у Мэри.
— Нет, не хочу, — отозвалась она, — да и ты не хотел, но полез. Пожалуйста, Марк, разреши мне попробовать.
— Надеюсь, что мы не промахнемся, — буркнул Плакси, — хотя, по правде говоря, сомнительно, что наша затея выгорит.
Глава 30
Они не ограничились петлей, а приготовили для Мэри сиденье, как на качелях, к которому ее можно было привязать. Рог тоже обмотали веревкой, чтобы он висел у нее над плечом, ибо держать его было весьма неудобно. Таким образом, у нее оставались свободными обе руки, и она могла ухватиться за крюк, который прикрепили к еще одной веревке, пропущенной через второй ворот. Наконец пришло время спускаться.
— Мое платье, — проговорила Мэри. — Оно у меня единственное. Если я его запачкаю…
— Ерунда, — уверил ее Хэл, — отстираем.
— А если нет?
— Сними его, — посоветовал Плакси. — Спускайся так. Мы не возражаем.
