— Вы обе так красивы, что я не знаю, как с вами обращаться. Как простой смертный ведет себя с нимфами?
— Он занимается с ними любовью, если хочет. Он овладевает ими, как король или бог. Он овладевает ими, потому что его искусство и красота заслуживают награды.
Пока Ники говорила это, его внимание было приковано к ее черным сверкающим глазам. Можно было подумать, что она рассказывает ему сказку. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло:
— Танец очень сексуален. Он возбудил вас. Вы думаете, что я здесь такой же, как на сцене? Дженнифер знает, что это не так.
Ники улыбнулась, как бы давая знать, что она не Дженнифер. Она будет смотреть на него горящими глазами, что бы он ни говорил. Дженнифер прочла упрямство на лице Ники, которая видела свою добычу и не собиралась ее упускать.
Успех Дженнифер зависел от того, добьется ли своего Ники, поэтому она решила помогать ей всем, чем сможет.
— Юрий, — сказала она, — я должна тебя предупредить. Ники привыкла добиваться своего. Сопротивление бесполезно.
Юрий кивнул и поглядел на Ники, его лицо потемнело.
— Вы испорчены, как и большинство американских женщин.
— Это правда.
— Вы хотите заняться со мной любовью?
— Я уже сказала.
— Прямо здесь? При Дженнифер?
— Я привыкла получать то, чего я хочу, немедленно.
— Ба! Что я должен думать? Входите в мужскую гримерку и подобным образом предлагаете ему заняться любовью. Мне кажется, это бесстыдство.
— Я бесстыжая. Спросите Дженнифер.
Юрий допил третий стакан шампанского, и оно ударило ему в голову. Спокойные ответы Ники отрезали ему все пути к отступлению. Дженнифер видела, как отблеск желания тенью лег на его раскрасневшееся лицо.
— Вы готовы выполнить мою просьбу? — спросил он Ники. — Любую?
— Только попросите.
— Покажите мне грудь. Распахните блузку, чтобы я мог видеть. Мне кажется, она у вас маленькая и стыдливая.
Ники улыбнулась своей победе и расстегнула первые две пуговки кружевной блузки. Смуглое тело ярко выделялось на фоне белого кружева.
— Почему вы остановились? — спросил он.
— Может быть, вы хотите продолжить сами?
— Да, я расстегну. Мелкие пуговки выскальзывали у него из пальцев, ладони то и дело касались маленькой упругой груди Ники. Сквозь прозрачную блузку Дженнифер видела, как соски Ники стали твердыми. Расстегнув блузку до бархатного пояса, он запустил руки внутрь и стиснул обе груди в ладонях.
— Жаль, я не могу сделать их побольше для тебя, — шепнула Ники, точно извиняясь, на лице ее было написано острое наслаждение.
Дженнифер почувствовала себя лишней, гладя на эту страстную игру. Она ждала момента, когда можно будет подключиться и помочь Ники.
— Тебе приятно трогать их, Юрий? Чувствуешь, как возбуждаются соски? То же самое происходит со всем моим телом. Я хочу, чтобы ты знал, что только ты виноват в том, что я исхожу любовным соком весь сегодняшний вечер, с начала балета. У меня было такое чувство, что ты танцуешь для меня одной, занимаясь любовью только со мной. Я не могла отвести глаз от бугорка у тебя между ног.
Его глаза расширились от неожиданности и удовольствия. Ее слова, несомненно, возбуждали его, но не менее несомненно и то, что он не мог до конца поверить услышанному.
— Ты такая смелая, — удивленно произнес он, — в России женщина никогда не говорит о таких вещах.
— Я не могу больше ждать, Юрий. Я знаю, у тебя уже встал, я вижу это через твою мантию. Я знаю, что ты возбужден.
— Ах ты, американское чудо! — воскликнул Юрий, расстегивая пояс своей мантии и обнажая мощную эрекцию. — Ты так возбудила меня, — сказал Юрий, — взгляни, что ты натворила — это чудовище крайне несговорчиво. Он похлопал по члену обоими руками, точно наказывая его за излишнюю самостоятельность.
Ники упала на колени перед Юрием, ее горячее дыхание достигало головки члена.
— Вот чего я хочу, — проговорила она, точно в трансе. — О, как я хочу этого. — Она взглянула на Дженнифер без тени смущения. — Помоги мне, Дженнифер, подержи его твердым для меня.
Дженнифер не сразу поняла, что Ники имела в виду? Но все же она встала позади ошеломленного Юрия, обвила его тело руками и обхватила основание члена пальцами, возбуждая и не давая ему опасть, пока Ники колдовала спереди.
Точно заклинательница змей, Ники приблизила губы к набухшей головке члена и высунула язык, только самым кончиком касаясь его плоти. Ее язычок быстро-быстро сновал вокруг отверстия, из которого только что выделилась перламутровая капля прекоитальной жидкости. Юрий невольно подавался вперед всем телом, чтобы придвинуться к ее губам, но всякий раз она отступала назад, продолжая дразнить его.
— Я должен трахнуть тебя прямо сейчас, — прорычал он, — я больше не могу терпеть. Если ты не прекратишь, я кончу тебе в лицо.
— Нет, не теперь, еще рано. Я покажу тебе, как можно это немного продлить…
— Ты хочешь свести меня с ума?
— Да, в этом моя главная цель.
Она встала, не обращая ни малейшего внимания на бешеную эрекцию, и направилась к туалетному столику.
— Мне всегда хотелось узнать, как это будет — отдаться на столе. Сейчас я это выясню.
Она запрыгнула на стол и задрала свою черную юбку, обнажая черные чулки. На ней был пояс, оттенявший черным кружевом голый, лишенный волос лобок.
— Я вся к твоим услугам, Юрий. Я хочу тебя до боли в животе. Мое сердце бешено колотится. Иди сюда и трахни меня.
Он шел через маленькую комнатку, точно загипнотизированный, весь во власти Ники, и его член плясал по воздуху впереди него.
Ники руками помогла ему войти в себя, обхватив его тело ногами, так что все, что Дженнифер могла видеть — это ноги в черных чулках, скрестившиеся у него за спиной.
Она подошла ближе, теперь уже сама возбужденная. Сильные ягодицы танцора работали ритмично, сокращаясь и расслабляясь, сокращаясь и расслабляясь. Она шагнула к нему и провела по ним рукой, соскальзывая в щелку и глубже вгоняя его член в Ники.
— О, — крикнул он, — я не могу в это поверить.
— Еще, Юрий. Войди в меня со всей силой. Торопись, пока я не кончила. Скорее, скорее…
Она расслабила ноги, обвивавшие его тело, и он закинул их себе на плечи, чтобы глубже проникнуть в Ники.
— Сейчас, Юрий. Сейчас кончай со мной! — закричала Ники.
— Подожди, подожди, я не поспеваю за тобой, ты очень уж быстрая, — простонал он сквозь зубы.
— О, хорошо. Я, кажется, кончаю. Да, вот оно, ты чувствуешь? Ты чувствуешь, Юрий?
— Трепещет, словно птичка. Да, я чувствую. О, ты доконала меня. Ты доконала меня.
